— О, помолчи и предложи что-то дельное.

— Может, мне за тебя помолиться? — предложил брат, игриво поводя бровями.

Блейр рассмеялась.

— Ничего, ты за меня не бойся. Я же знаю его отрицательные черты, и это мне дает определенные преимущества. Ты что, считаешь меня абсолютно легкомысленной?

— Миледи, я вам предрекаю весьма трудное время.

— Почему?

— В твоем голосе читаются сомнения.

— По какому поводу?

— Очень сомневаюсь, что твоя головка окажется более мудрой, чем сердце.

Блейр звонко расхохоталась.

— Рассел Холден, ты говоришь страшно глупые вещи! Мне понятно, что не следует танцевать в обнимку с гремучей змеей, а тем более оставлять ее в своей спальне. Такой риск не по мне. Кроме того, я сказала, что он почти идеален! А в этом «почти» и заключается весь смысл.

— Ты напоминаешь мне девушек из колледжа, с которыми я встречался в юном возрасте. Девственницы, они брались обсуждать проблемы плотской любви.

— Хватит читать мне лекцию о страсти нежной. Скажи, что ты думаешь по поводу собранной мною информации?

Расти отпил глоток воды.

— Знаешь, меня поразило, что Кавано признался, что спал с одной из своих подчиненных.

— Меня это тоже удивило. Но он категорически не захотел говорить о Марше. Заявил только, что их какой-то совет постановил не обсуждать эту проблему.

Расти скривил рот в ухмылке.

— Интересно вот что: я ведь еще не успел подать жалобу на него в суд, факт, что его поведение в кабинете не является реакцией на мои действия.

— Что же тогда все это значит?

— Мне кажется, что, когда Логан начал приставать к Марше, он понимал, что выходит за рамки. Он уволил ее, но по размышлении зрелом понял — здесь мина замедленного действия, что и заставило его посоветоваться с юристом. Тот ему доходчиво объяснил, что ситуация чревата огромными неприятностями. Вот он и затаился, молясь в душе, чтобы пронесла его эта напасть.

Блейр улыбнулась.

— Этого не случится!

— Как только ты закончишь расследование, я сразу же пошлю заявление в суд. Сейчас он меня ни в чем не может подозревать. И если бы мы сегодня встретились в ресторане, в этом не было бы ничего страшного. Да, а Логан не спрашивал тебя, откуда мы с тобой знакомы?

Девушка покачала головой.

— Будем надеяться, что этот вопрос не придет ему в голову. Но если он тебя об этом спросит, скажи ему правду. Не стоит скрывать от него факты, которые он может легко проверить. И тебе лучше врать поменьше. Логан вовсе не дурак! Мне кажется, что у него там действует серьезная система защиты, так что будь поосторожней в расспросах.

Блейр поставила локти на стол и подперла подбородок ладошками.

— Я все прекрасно понимаю. Его секретарь ему предана, то же касается и Вики Кац. Если я не набреду на какую-нибудь болтушку, мне вообще будет сложно что-либо узнать.

— Не обязательно. Ты забыла о нашем сценарии — когда Логан начнет тебя атаковать… Тогда тебе многое станет ясно!

Блейр задумалась.

— Если даже это случится, как я узнаю, что кончился обычный флирт и начались сексуальные домогательства?

Расти отломил кусочек хлеба и положил в рот.

— Обычно домогательством считается, если девушка бурно протестует против натиска мужчины. Когда мужчина использует свою позицию и власть, чтобы получить удовлетворение, в котором жертва ему отказывает. Вот тут начинается насилие.

— Другими словами, я говорю «нет», а он продолжает настаивать…

— Ну да. То, что мы сейчас условно называем соблазнением, трудно определить в конкретных юридических терминах. Но ты сама почувствуешь, когда грань будет перейдена и домогательства вызовут твою ответную реакцию.

Блейр вздохнула.

— Все так туманно и мило.

— Дорогая, то же самое можно сказать о любви.

Блейр недовольно посмотрела на брата.

— Ну, допустим, он возжелал меня, я ему объясняю, что не хочу становиться его сексуальной киской, что дальше?

— Если ты будешь убедительна в своих возражениях, он может отступить и перестанет настаивать. В этом случае мы ничего не сможем доказать, если только у нас не появятся какие-то дополнительные детали. И конечно, для дела моей клиентки такой поворот не принесет пользы.

— Это понятно.

— Ты как танцовщица на канате — сложное искусство равновесия, — продолжал Расти. — Если ты хочешь, чтобы он продолжал домогательства, ты не можешь его по-настоящему отталкивать, но и провоцировать его нельзя, иначе потом не докажешь, что он себя вел неподобающим образом!

Блейр опять рассмеялась.

— Черт меня побери, если я стану это делать, и побери меня черт, если я не буду этим заниматься! Здорово!!

— Зато Логан может оказаться в чудесной ситуации, — улыбнулся Расти. — Он может стать жертвой, которой позавидуют многие! И у меня окажутся прекрасные доказательства!

— Чем меньше он подозревает о такой возможности, тем легче мне избежать роли жертвы.

Расти разразился противненьким смешком.

— Ну, просто как у Мольера: «Ученые женщины» или «Смешные жеманницы». Какой вариант в связи с этим изберем?

— Мне совсем не смешно, — нахмурилась Блейр.

— Сестричка, смотри веселей.

— Дело-то заваривается нешуточное. Я занимаюсь неприятными делами.

— Но если ты считаешь, что тебе не одолеть Логана…

— Я сделаю это, чего бы мне это ни стоило.

Расти откашлялся.

— Только смотри, чтобы он тебя не обидел!

— Справлюсь, я не новичок в борьбе…

— Не сомневаюсь!

Блейр шутливо стукнула Расти кулачком, но ничего не сказала, пожевала салат и постучала пальцами по столу. Потом заметила:

— Расти, скажи, тебе ведь неприятен Логан, правда? Не как противник в судебной тяжбе, а просто как человек.

Расти пожал плечами.

— В моем мнении о нем смешаны три части ревности, две части отвращения и одна часть рационального подхода.

— В чем состоит рациональная часть твоего отношения?

— Любой человек, сумевший заработать столько денег, обязательно должен иметь дефект в характере.

Девушка с неприязнью посмотрела на брата.

— Ну, уж такой подход не назовешь рациональным. А как насчет дядюшки Холдена?! Он ведь тоже заработал миллион.

— Он бы мне тоже, наверно, не понравился, не будь моим отцом, — улыбнулся Расти.

— Расти, скажи-ка мне, сколько стоит час твоего рабочего времени? Две сотни?

— Сто пятьдесят.

— Удивляюсь, как малышка Марша может себе позволить иметь с тобой дело, если она сейчас без работы?

У Расти на лице промелькнуло странное выражение. Блейр это заметила, но ничего не сказала. Потом решив, что между братцем и бедной Маршей, наверно, существуют некие «особые» отношения. Но Расти молчит, а спрашивать не хочется. Лучше позже выяснить у тетки, увлечен ли кем-нибудь в данный момент ее сын.

Блейр взглянула на недоеденный омлет и отставила тарелку.

— Извини, если я сейчас отправлюсь домой. У меня был насыщенный день, я очень устала.

Расти внимательно посмотрел на кузину.

— Я сказал что-то обидное?

— Нет, дело во мне. Наверно, таким образом на меня действует моя новая работа.

— Ты уверена, что хочешь дойти в расследовании до конца? Если ты решишь на этом закончить, я на тебя не обижусь. Хотя, конечно, жаль бросать, мы уже достигли некоторых успехов.

— Нет, я дала тебе обещание, и я доведу дело до конца.

Расти с облегчением вздохнул. Потом подошел к Блейр и сжал ей руки.

— Не обожгись, мишка-малышка!

Блейр покраснела от смущения.

— Не волнуйся. Тебе следует больше думать о своей клиентке.

Блейр покинула дом Расти в плохом настроении. Логан Кавано, оказывается, далеко не легкая добыча!

Вернувшись домой, Блейр перелистала программу ТВ, но не нашла ничего интересного и решила, что лучше лечь с книжкой в постель.

День оказался длинным и тяжелым, она устала. Кроме того, ей требовалось время, чтобы обдумать подробности, касающиеся объекта ее пристального внимания.