«Пчёлка» управлялась автоматически встроенным вовнутрь её компьютером, и от пилота лишь требовалось давать задание аппарату, указывать цель и характер действий. На «Евпатии Коловрате» давно знали Ахмета Жана, следили за ним, радовались тому обстоятельству, что в мире, вслед за героическим Фиделем и Че Геварой, стали появляться другие герои, свергавшие чужеземные режимы и бравшие власть в свои руки.

В последние два-три года вслед за русским богатырём Александром Лукашенко один за другим стали появляться лидеры стран, не желающие покоряться Америке.

Капитан «Евпатия Коловрата» одного за другим приглашал этих лидеров на свой корабль и обещал им поддержку всеми своими средствами и силами — и даже предложил построить заводы по производству фантастических аппаратов с ласковым названием «Пчёлка». Можно себе представить, какую радость испытывали Уго Чавес и Ахмет Жан ибн Оглы.

Не однажды нетерпеливые и Уго, и Ахмет спрашивали Фёдора:

— Какова скорость у «Пчелки», что за энергия, которая без шума и треска несёт её в пространстве?

Фёдор загадочно улыбался и показывал на панель с цифрами и буквами, такие панели можно видеть на современных компьютерах:

— Здесь вы найдёте ответы на все ваши вопросы. Но одно важно усвоить: вот эти кнопочки трогать не надо — в них сила и скорость, нужная для покорения далей космических.

И показывал ряд цифр, окрашенных в красный цвет.

— А вот здесь… — тут скорости до шести тысяч километров в час. Нам с вами довольно и таких скоростей. Так что будьте осторожны. «Ямщик, не гони лошадей».

Обзор был круговой: они хотя и летели на большой высоте, но за стёклами окон были хорошо видны города и посёлки стран Карибского бассейна.

Справа и слева проплывали горы, леса, города, фермы. Чтобы лучше видеть их и наслаждаться красотами побережья, пилот трогал пальцами рычажки и кнопочки.

Он был сообразительный и осторожный — не ошибался.

Осталась позади россыпь Багамских островов.

Через десять-пятнадцать минут им предстояла встреча с двумя транспортами, идущими курсом на остров вблизи Венесуэлы, где точили свои ножи против Уго Чавеса «поборники прав человека» — друзья президента Америки Буша-младшего.

В восьмистах километрах от Русского острова и в двух тысячах от острова Кубы на горизонте в лучах заходящего солнца ясно обозначились две точки: транспорты! И уже в следующую минуту Ахмет Жан и его товарищи ясно различали очертания двух огромных океанских сухогрузов. Фёдор поднял руку:

— Скорость на ноль.

Уго коснулся кнопки, и «Пчёлка» зависла над головным сухогрузом «Пенсильвания». Фёдор положил перед собой приборчик, похожий на мобильный телефон. Негромко позвал:

— Дин, ты меня слышишь? Я Вася с Кергелена. Привет!..

На середине стола засветился экран и на нём появились моряки, обедавшие в каюте капитана. Заглавный офицер, — он и был Дин, — дёрнулся, оглядел каюту, проворчал:

— Что за чертовщина! Какой ещё там Вася?.. Чего нужно?

Транспорт уходил от «Пчёлки», и Ахмет понял свою задачу: сделал крен и стал кружить, не выпуская корабль из поля зрения. Фёдор продолжал:

— Ты и твой братец Рин везёте контрабандный груз, и я вынужден вас арестовать. Готовьте спасательные шлюпки, «Пенсильвания» со своим смертоносным грузом пойдёт на дно. То же будет и со вторым сухогрузом, «Томагавком».

На экране появились группа офицеров и их капитан Рин. Он был родным братом Дину. Они близнецы, но это известно одному Фёдору. Он окликнул офицеров с «Томагавка»:

— Эй, ребята! Вы меня слышите? Я Вася с Кергелена. Даю вам тридцать минут. Готовьте аварийные шлюпки, покидайте судно. «Томагавк» пойдёт на дно вслед за «Пенсильванией».

Рин тоже крутил башкой и ничего не понимал.

— Какой ещё Вася? Пошёл к чёрту!

— А вот такую невежливость я не терплю. За это вы получите трёпку.

Нажал на своём приборчике красную кнопку, и на обоих транспортах в одну секунду вспыхнуло пламя, ослепившее матросов. И тотчас погасло. Палубы обуглились, но пожара не возникло. Матросы все попадали. А когда опомнились, кругом стоял дым, машины заглохли. Фёдор дал матросам опомниться, а потом тихо повторил:

— Спускайте шлюпки. Спасайтесь. Ваши транспорты через несколько минуту будут потоплены.

Командиры и матросы, сначала медленно, но затем живее и живее стали хватать в каютах свои вещицы, бежали к шлюпкам и, не дожидаясь команд офицеров, спускали их, сбегали и сами по верёвочным лестницам и, налегая на вёсла, шарахались прочь от своих дымящихся сухогрузов. И когда они были уже на порядочном расстоянии, Фёдор нажал другую кнопку: суда, один за другим, задрали носы и, тяжело гружённые оружием, скрылись под водой. Фёдор, как бы успокаивая своих товарищей, мирно проговорил:

— Тут глубина большая — больше километра. Судоходству они вреда не причинят.

Ахмет забыл о своих пилотских обязанностях, опустил руки и, поражённый всем увиденным, проговорил:

— Имея в своих руках такое!..

Показал на пульт управления «Пчёлкой» и на крохотный приборчик с блестящими кнопками, лежащий под рукой Фёдора, договорил:

— Можно было бы посчитаться с Америкой. Она бы мне ответила за все беды и слёзы моих арабских народов.

Русский остров переживал волнующие дни: в гостинице «Илья Муромец» отдыхали сразу два президента больших, набирающих влияние в мире стран: Венесуэлы — Уго Чавес и великой страны Востока — Ахмет Жан. Каждый из них со своей свитой и ближайшими сотрудниками занимали по этажу: Уго — третий, Ахмет — четвёртый. И как только было объявлено, что в гостинице в такое-то время будут отдыхать два президента, у администратора затрещал телефон с просьбой забронировать номера для важных персон: то это был премьер-министр какой-нибудь страны, то вице-президент, а то известный в деловом мире магнат. И каждый с семьёй, охраной, друзьями.

Администратор, милая молодая женщина, знающая языки, отвечала одно и то же:

— Пожалуйста, номера пока есть, но они стоят дорого.

Ответы тоже были примерно одинаковые:

— Ничего. Оплату гарантируем.

Тогда администратор, немного подумав, говорила:

— Номера стоят не просто дорого, а очень дорого.

В ответ нетерпеливо кричали:

— Ну, хорошо, хорошо! Бронируйте, пожалуйста.

И тогда администратор называла сумму: за одну комнату, за двухкомнатный номер, за трёхкомнатный, за люкс и сверхлюкс… Несколько номеров назывались президентскими. Цены за эти номера были запредельными.

— Как?.. Какие тысячи?.. Я, наверное, ослышался.

— Нет, не ослышались. В это время у нас будут отдыхать важные лица — очень важные, нам пришлось нанимать дополнительно служащих, поваров, выписывать большой ассортимент продуктов. Наконец, охрана. Гостиницу будут охранять с суши, с моря и воздуха. Всё это нам стоит денег.

На другом конце провода замолкали и потом упавшим голосом:

— Ладно. Мы будем звонить позже.

О ценах, видимо, докладывали хозяину, следовали консультации, согласования, а в это время Драгана, сидевшая рядом с администратором, от души смеялась. Четыре миллиона ей стоило строительство гостиницы, а новый хозяин, посол от Уго Чавеса, которому она недавно продала «Илью Муромца», заломил три тысячи за комнату, а их, комнат, больше тысячи. А уж что до классных номеров!.. Он, этот полномочный представитель президента Венесуэлы, — думала Драгана, — или скряга, или как и его хозяин, очень смелый человек.

Драгана вышла в вестибюль и прошлась по залам ещё недавно такой любимой ею гостиницы, а теперь принадлежавшей вот этому послу, вроде бы очень богатому человеку. Сердце заныло от сознания того, что «Илья Муромец» ей уже не принадлежит и все служащие, которых она подбирала, встречают её хотя и по-прежнему приветливо, почтительно кланяются, но они теперь имеют своего хозяина.

А вот и он, этот новый хозяин: человек молодой, лет двадцати пяти, мало похожий на магната и личного представителя президента страны, ставшей недавно известной всему миру. Его звали Фернандо.