— Держи! — Это вернулся папа. Лучезарно улыбаясь, он протянул мне… куклу! С румяными щечками, золотыми волосами и кружевным розовым хвостиком.

— Э-э-э… спасибо, папочка.

— Она тебе нравится? — Он беспокойно дернул себя за ухо.

— Конечно. Я с ней потом поиграю… наверное.

— Я собирался подарить тебе эту куклу давным-давно. Хранил ее, — сказал папа, и глаза его приняли мечтательное выражение. С ним это теперь часто случается. По-моему, он не всегда помнит о том, что мне уже почти тринадцать лет.

Как только мы с Шоной выбрались из дому, я сморщила нос, а она рассмеялась в ответ. Но мне тут же стало стыдно.

— Подожди минутку, — попросила я и, быстро вернувшись, чмокнула папу в щеку.

Он же не виноват, что я уже успела вырасти и что мы пока не очень хорошо понимаем, как нам держаться друг с другом. Но мы научимся. Обязательно.

— А это зачем? — удивился он, трогая щеку.

Я с улыбкой пожала плечами.

— Скоро увидимся.

Снова выплыв из дому, я увидела возле Шоны русалочку с черными волосами, перехваченными лентой, похожей на золотые водоросли. Хвост у нее был зеленый, с серебряными звездами на конце.

— Это Алтея, — представила ее Шона. — Она покажет нам остров.

— Классно, — ответила я, натянуто улыбнувшись.

Да, меня тут же охватила ревность. Куда мне до самой настоящей русалки со звездами на хвосте и золотыми водорослями в волосах? Дело кончится тем, что я опять останусь без подружки.

— Сначала захватим Марину, — сказала Алтея.

— Это лучшая подруга Алтеи, — пояснила Шона, беря меня за руку, и рассмеялась. Иногда она отлично угадывает чужие мысли. Вот почему с ней так классно дружить.

— В этих местах держитесь поближе к берегу, — предупредила нас Алтея, едва мы двинулись в путь. И притаившийся во мне страх тут же усилился. — Вокруг северной оконечности острова очень сильное течение.

А то я не знала! Во рту сразу стало так сухо, как будто туда песку насыпали.

Мы плыли, высунувшись по пояс из воды. Алтея показала на холм позади нас, на острове.

— Там живет несколько человеческих семей, — объяснила она, махнув на белые домики, которые я уже видела накануне. — Они следят за порядком на суше.

Я вдруг пожалела, что не решилась пойти познакомиться с ними вчера. Тогда, может быть, сегодня я была бы такая же счастливая и довольная, как Шона, и не вздрагивала бы поминутно от страха.

Нет, так нельзя. Надо успокоиться.

Улыбнувшись Шоне, я взяла ее под руку. Но, пока мы плыли, невольно следила за тем, чтобы не слишком удаляться от берега.

Мы проплыли вдоль низкой скалистой гряды, выступающей в открытое море.

— Это Линия барракуды, — пояснила Алтея.

— Почему она так называется? — удивилась Шона.

— Сейчас поймешь, — улыбнулась та. — Вот только продвинемся подальше.

Мы миновали гряду и проплыли еще немного вперед, и тут Алтея вдруг остановилась.

— Вот. Теперь смотрите.

Мы оглянулись.

— Подавиться мне медузой! — ахнула Шона.

Я смотрела не отрываясь — узкая каменная гряда начиналась у самого берега и, изгибаясь, напоминала линии длинного тонкого тела. У самого конца, обрывающегося в открытое море, гряда раздваивалась, образуя очертания пасти, усеянной острыми зубами. Кое-где вдоль гряды возвышались более крупные скалы — плавники. Казалось, темный хищный силуэт в любой момент готов ожить и задвигаться. У меня мурашки по спине побежали.

— Она защищает остров, — сообщила Алтея.

— От чего?

— От всего. Мало ли вокруг всяких морских чертей и прочих водяных.

— Правда? — переспросила я, вздрагивая. — Каких водяных?

Алтея рассмеялась.

— Это просто детские сказки. Про разных подводных чудовищ… — Тут она вдруг перестала улыбаться. — Но какая-то доля правды во всем этом есть, наверное. Я не могу объяснить, но мне всегда казалось, что там, в глубине, что-то есть.

— А тебя никогда не выносило в открытое море? — внезапно вырвалось у меня.

— Что?

— Ну, течением, — смутилась я.

— Мы к таким опасным местам не приближаемся. Вы их узнаете и запомните очень быстро.

— А если вдруг приблизишься? Что будет? — Я, затаив дыхание, ждала ответа.

— Тебя схватит водяной! — страшным голосом шепнула Алтея. Потом глянула на мое лицо и прыснула. — Да брось ты, я же пошутила. Это действительно просто сказки.

Тут она резко тряхнула головой, так что с ее волос веером разлетелись золотистые брызги.

— А теперь идем за Мариной.

И она поплыла вперед. Шона то и дело искоса поглядывала на меня. Я пыталась беспечно улыбаться в ответ, но все равно чувствовала себя неловкой и неуклюжей.

Началось мелководье. Море с этой стороны острова было теплым и прозрачным. Никаких течений, ничего странного. Алтея права — просто надо избегать определенных мест, и все будет в порядке. Я немного успокоилась.

Тут мы очутились в широком заливе; вода здесь была глубокой и прохладной. Залив с двух сторон закрывали затейливо искривленные скалы.

— Двуарочная бухта, — пояснила Алтея.

Впереди, врезаясь боком в каменистый берег, возвышались две гигантские каменные арки. Алтея нырнула, чтобы проплыть под одной из них. За ней — Шона. Я скользнула следом за ними.

Мы проплыли мимо небольшого рифа. Повсюду торчали аккуратные кустики подводных растений и кораллов — как в парке. Пожилой тритон с ярко-синими глазами и узким серым хвостом сновал между кустиками, срезая сорняки ножом, изготовленным из острого края раковины.

— Привет, Тео, — окликнула его Алтея.

Тритон кивнул.

— Доброго вам утра, девочки.

— Тео — садовник, — объяснила Алтея, глядя, как он подвязывает поникшие розовые стебли к твердым тростникам.

Арки встречались на каждом шагу. Некоторые были просто крошечными отверстиями в скалах, и я ни за что не заметила бы их, если бы Алтея не показала. Другие оказались настолько огромными, что под ними легко прошел бы кит.

Наконец мы добрались до сверкающей фиолетовой скалы с аккуратным круглым отверстием посередине.

— Здесь и живет Марина, — сказала Алтея и постучала по свисающей над входом розовой рыбине, к хвосту которой был привязан золотой колокольчик. Рыба дернулась, и колокольчик издал мелодичный звон.

Наружу выплыла русалочка с кудрявыми рыжими волосами и длинным золотым хвостом, на конце которого был нарисован сияющий месяц.

— Шона и Эмили! — воскликнула она, и ее веснушчатое личико осветилось радостью. — Заходите, я сейчас соберусь. — Она схватила Алтею за руку, и обе умчались вперед по узкому коридору с шероховатыми стенами. Коридор оканчивался просторным помещением, разграниченным на комнаты зарослями мхов и лишайников.

Мимо торопливо проплыла взрослая русалка, такая же рыжая, как Марина, только ее волосы были еще длиннее и кудрявее. Хвост у нее был желтый, с мягкими белыми разводами на конце.

— Пожалуйста, не на весь день, Марина, — попросила она. — Мы сегодня ужинаем раньше. Будет суфле из угря. А к семи я уйду на занятия по синхронному плаванию. — Тут она улыбнулась нам с Шоной. — Здравствуйте, девочки. Добро пожаловать на Перекрестный остров.

Мы улыбнулись в ответ и нырнули вслед за подругами в маленькую комнатку с мягкой кроваткой из водорослей, окруженной пологом. В одном углу приткнулась огромная розовая губка, в другом — хрустальное зеркало.

— Моя комната, — объявила Марина.

Я присела на губку, — та тут же прогнулась, булькая и пуская пузырьки.

— Хлестко! — рассмеялась Шона.

Она всегда говорит «хлестко», когда ей что-то нравится.

— Скорее, рыхло, — ответила я, пытаясь подняться.

Алтея уже маячила в дверях.

— Пошли, — сказала она. — Вам еще столько всего надо посмотреть!

Марина схватила сумочку, сплетенную из морской травы, и мы последовали за Алтеей наружу, сквозь многочисленные арки, и обратно в залив. Мы плыли вдоль каменистого берега, изрезанного пещерами и пещерками всех видов и размеров: некоторые были песчаные и просторные, другие похожи на узкие извилистые туннели, вход в которые не сразу заметишь.