Иван Петрович все время, что длилась тирада его супруги, то молча смотрел на дочь, то переводил сонные блеклые глазки на меня. Наконец и он выдал свою реплику:

– Просто так ни один кирпич на голову не упадет! А Ольга у нас далеко не дура, поверьте мне на слово.

Вот так вот – понимай как хочешь! Что конкретно хотел сказать этот убеленный сединами, с виду вполне разумный старик, я так и не поняла. С одной стороны, метафора с кирпичом должна означать, что, стало быть, его дочь все случившиеся ЧП если и не заслужила, то притянула своими мыслями и поступками; с другой стороны, она – «не дура». Не намек ли это, что Ольга сама «пишет сценарии» событий своей жизни, включая все кирпичи да стрельбу?

Впрочем, Иван Петрович тут же вновь с головой окунулся в свой увлекательнейший мир сканвордов и кроссвордов: напялил очки на нос, поводил ручкой по колонкам и внезапно обвел нас просветленным взглядом поверх очков:

– А ну-ка, кто в курсе имени философа из ванны?

Встретив в ответ лишь наши непонимающие и недоуменные взгляды, он звучно расхохотался:

– Довожу до вашего сведения, что это – Архимед. Интересно? То-то же, теперь будете знать!..

Ольга торжествующе улыбнулась с выражением «Я же вам говорила!» и повела меня дальше по коридору, до двери, за которой, судя по доносившимся звукам, разыгрывались роковые страсти.

Я недоуменно взглянула на Ольгу, а она только пренебрежительно передернула плечами:

– Здесь у нас апартаменты родителей Германа, а его мать живет одними сериалами. Хорошо хоть не бразильскими!

Знакомство с предками Германа вышло еще короче: его мать, Нина Михайловна (в ее шестьдесят с гаком весьма эффектная женщина в стиле Мерил Стрип), полулежала перед суперплоским экраном телевизора в удобном кресле, вытянув ножки в плюшевых брючках. Говоря языком Ольги и ее Учителя Софи, Нина Михайловна всецело пребывала в пятом измерении – том самом, где обитают вымышленные герои и где рождаются и растут наши дивные мечты.

При виде нас Нина Михайловна только капризно нахмурилась и нетерпеливо щелкнула пальцами:

– О нет! Извиняюсь, мои дорогие агаты кристи, но у меня – кульминационная серия. Приходите с вашими расспросами через часок, хотя сказать мне нечего – за соседями не слежу, предпочитаю телесериалы, а сама никого не убивала и в ближайшие десять лет не планирую.

При том, как в сильнейшем раздражении ответила на мой вопрос Мадам Сериал, ее супруг почивал в соседней комнате-спальне, потому как с наступлением осени он «как медведь, отправляется в спячку». Признаться, впервые меня выставили из апартаментов за какие-то считаные секунды. Как говорит один мой старый мудрый приятель, «жизнь груба».

Итак, я прошла вслед за своей добровольной проводницей первые апартаменты нечистого дома, повидала две пары, а толку было – ни на грош. Ольга смотрела на меня со снисходительной улыбкой, так что впору было напомнить ей, чей дух живет в моем дивном теле – по ее же собственным откровениям.

– Неужели вам хочется еще общаться с нашим милым семейством? – вопросила она, внезапно нахмурившись, как будто прочитав мои мысли, а может, услыхав голос свыше. – Уверяю вас, чем дальше, тем будет хуже. Что касается сестриц Германа, то с ними я предпочитаю встречаться как можно реже. К примеру, ту, выступление которой вы сегодня уже слышали, лучше вообще обойти стороной, а то узнаешь такое! Это старая дева Светлана – она прекрасно готовит и следит за чистотой в доме, но во всем остальном просто ужасна. Как торговка с рынка.

Я посмотрела на Ольгу. Удивительное дело: она разговаривала, улыбалась, даже подшучивала – все как обычный человек. А ведь совсем недавно, в тот первый вечер нашей встречи в «Каире», она едва не кинулась мне в ноги! И несла какую-то чушь, безумно блестя глазами…

– Кстати, скажите честно: ведь сегодня вы видели во сне, как мы с вами, взявшись за руки, взлетали вверх, на самую вершину пирамиды Хеопса? Я полночи направляла вам усиленные сигналы, вы обязательно должны были ощутить хоть что-то, хоть самую малость!..

Вот так: стоило мне сделать вывод, что Ольга – вполне нормальный человек, как она тут же сморозила свою «высокую» чушь про эти безумные прыжки по пирамидам! Как говорится в подобных случаях, хоть стой, хоть падай.

Я вздохнула и с сожалением посмотрела на в принципе милое и располагающее к себе лицо собеседницы.

– Ольга, просто поверьте мне на слово: сегодня я спала как убитая: ни снов, ни бреда, ни откровений свыше. Ведите меня дальше. Кто там у нас на очереди?..

Следующей я посетила ту самую огненноволосую женщину по имени Светлана, которую Ольга так нелюбезно представила мне «торговкой с рынка». Да уж, если говорить о соответствии имени и внешнего облика, то здесь все совпадало: имя Светлана – от слова «свет», и сама обладательница имени была женщиной с удивительно светлым, в рыжих конопушках, лицом и рыжими волосами, которые, казалось, вот-вот вспыхнут.

Она сама вышла из дверей своих апартаментов в самом конце коридора и встала, воинственно подбоченясь.

– Небось мимо меня не пройдете, господа хорошие!

Этот ее рык-выкрик был то ли вопросом с ноткой угрозы, то ли простой констатацией факта: дескать, не пройдете мимо, не пропущу!

А между тем никто и не собирался проходить мимо, и если эта рыжая мадам пыталась напугать меня своими голосом и позой, то не на ту напала. Я смерила ее взглядом с головы до пят и демонстративно заглянула в список, любезно предоставленный мне Германом.

– Светлана Петровна, если не ошибаюсь? Буду рада с вами пообщаться.

Дама сразу сбавила тон.

– И мы завсегда рады, – тут она решительно кивнула в сторону мгновенно заскучавшей Ольги. – Только без нее! Пусть идет свои мантры читать.

Ольга тут же исчезла, не произнеся ни слова, – в лучших традициях нечистого дома она попросту скользнула в сторону ближайшего выхода на лестницу, что связывала меж собой оба этажа, в одно мгновение растаяв в темноте, словно была не земной женщиной, а духом бесплотным.

Ну, а мне только и оставалось, что проследовать за огненноволосой фурией в ее апартаменты.

У фурии были апартаменты образцового содержания – ни пылинки, ни соринки, шик, блеск, красота; на диванчике – едва ли не сверкающий пушистый плед и идеальные подушечки, на которые, казалось, сроду никто в жизни не облокачивался, на новомодный плоский телевизор была накинута старомодная белоснежная накидка с вышивкой.

Пройдя вслед за хозяйкой, я пару минут пребывала в растерянности: куда же сесть, дабы ничего не помять? И тут хозяйка сама царским жестом указала мне на одно из кресел, что стояли ровнехонько друг против друга у окна:

– Садитесь. Чай будете?

Я воздержалась от чая, хозяйка милостиво кивнула и неторопливо уселась в кресло напротив меня. Как говорится, глаза в глаза. А глаза у Светланы Кооп были самые настоящие кошачьи – почти янтарного золотистого цвета, кажется, еще чуть-чуть – и из них брызнут огненные искры. Вот уж вам ведьма в чистом виде, которая и знать не хочет всю эту мутотень, предпочитая тратить свою немалую энергию на чистку полов и готовку здоровой пищи.

– Ну что, так и будем молчать? – гаркнула фурия.

Так мирно началась наша беседа.

Скажу, положа руку на сердце: беседа с этой здравой во всех отношениях женщиной дала мне самое реальное представление об этом странном (нечистом!) доме и о людях, его населяющих.

– Начнем с начала, – не дожидаясь моих вопросов, произнесла Светлана. – В этот дурдом – а иначе я этот дом не называю! – мы все заселились ровно полгода назад, в конце апреля. Только-только пожили-обжились – и пошло-поехало…

Она громко фыркнула, скрестила на груди руки, с удовольствием откинулась на спинку кресла.

– Во-первых, все наше семейство Кооп сделало для себя открытие: наш любезный братец женился на чокнутой. А как вы еще назовете девку, которая, вместо того чтобы холить-нежить муженька да стараться как можно быстрее забеременеть, только и читает какие-то дурные книжки, поет странные песенки – мантры! – а все остальное время лазает по подвалу, словно она не взрослая женщина, а подросток!