— Человек, отправивший это письмо, далеко не глуп, — заключил он.

— Очень важно, чтобы вы оба выступили свидетелями в калифорнийском суде, — продолжил Линн. — Как вам известно, обвинение будет представлять очень способный окружной прокурор Южной Калифорнии.

— Не хотите ли чего-нибудь выпить? — спросила Маргарет.

— Нет, кофе более чем достаточно, благодарю, — Линн не хотел отвлекаться. — Участие Министерства юстиции обусловлено исключительно тем значением, которое придает президент этому процессу.

— Я объясню, почему решила отказаться от свидетельских показаний, — повернулась к нему Маргарет.

— Надеюсь, ваше решение не окончательное, — быстро ввернул Линн.

— После письма нам еще четыре раза звонили.

Стентон наклонился вперед.

— Насколько мне известно, вы полагаете, что звонил тот же человек.

— Мне так показалось.

— Я хотел сказать, что он же и написал письмо.

— Он использовал слова из письма.

— Какие именно?

— Он сказал — надежные снайперы.

— Если я не ошибаюсь, сотрудники местного отделения ФБР установили на ваш телефон подслушивающее устройство. Я уверен, они сказали вам, что, услышав в трубке голос этого человека, вы должны тихонько положить ее на стол. Пусть он говорит. Вам слушать не обязательно, все и так будет зафиксировано на пленке.

— Мистер Стентон, если б вашей жене раз за разом звонили и… полагаю, у вас есть жена?

Стентон кивнул.

— Подобные звонки очень расстроили бы ее.

— Вы абсолютно правы, — согласился Стентон.

— Видите ли, — продолжила Маргарет, — я — врач с двадцатилетним стажем. Общение с психами мне не в диковинку. Это профессиональный риск, которому подвергает себя каждый из тех, кому приходится встречаться с самыми разными людьми один на один. Меня трудно испугать, во всяком случае, словами. Но угроза физической расправы тревожит меня. Я видела этих людей. Так же, как и мой муж. И сын. Более того, теперь у меня появились обязательства не только перед родителями, ко и перед моим главным пациентом, Стэнли. Я не собираюсь оставлять его одного, в больнице или дома, и тащиться в Калифорнию. Если вам нужны мои письменные показания, нет вопросов, но я никуда не поеду, пока Стэнли не поправится.

Мистер Линн словно только этого и ждал.

— Доктор Браун, я уполномочен предложить вам и вашему мужу содействие в рамках Федеральной программы защиты свидетелей после того, как вы дадите показания. Все сказанное относится, разумеется, и к вашему сыну.

Тут не выдержал Генри.

— Вы сошли с ума?

После «Клиффхэвена» Генри частенько срывался на крик. Маргарет прописала ему транквилизаторы, по таблетке три раза в день, но он практически сразу перестал их принимать, потому что они вгоняли его в сон.

— Стать другими людьми? Уехать к черту на кулички?

Маргарет поспешила вмешаться.

— Даже если бы мы и хотели этого, вы должны понимать, что практикующий врач…

— Доктор Браун, — перебил ее Линн, — уверяю вас, мы подумали и об этом. У вашего мужа процветающая фирма. У вас хорошо оплачиваемая работа в больнице. Но мы готовы компенсировать ваши материальные потери и предпочли бы…

— Никогда! — отрезал Генри.

— Разумеется, нет, — Маргарет взяла Генри за руку и потянула вниз, предлагая ему сесть.

— Хорошо, — теперь Линн обращался только к Маргарет, которая, похоже, лучше владела собой ( все-таки она нееврейка,подумал он). — Мне кажется, вы опасаетесь того, что на суде всплывет инцидент с тампоном. Поэтому и колеблетесь. Полагаю, вам не придется рассказывать об этом. Я договорюсь с прокурором, чтобы он обходил стороной эту часть вашего допроса в резиденции Клиффорда, пока защита не поднимет этого вопроса.

— С какой стати защите спрашивать об этом?

— Доктор Браун, — вмешался Стентон, — думаю, вы должны знать о том, что мы достигли договоренности с адвокатом Дэна Питца. Так как он проработал в «Клиффхэвене» меньше одного дня и за это время никому не причинил вреда, прокурор согласился, в обмен на его свидетельские показания…

Генри вновь вскочил. Его глаза метали молнии.

— Я все понял! Скажите нам!

— …ограничиться в отношении Питца условным приговором, — закончил фразу Стентона Линн. — Его показания для нас бесценны.

— Тогда вы лишитесь моих, — Маргарет вновь усадила Генри.

— Не хотелось бы, — Линн тяжело вздохнул. — Видите ли, по закону мы обязаны представить защите список свидетелей обвинения. Как только адвокат Клиффорда увидит в нем фамилию Питца, он спросит о нем своего клиента и выяснит, что Питц первым заговорил о тампоне. И защита обязательно ухватится за это, чтобы поставить под сомнение прочие показания Питца. А выставляя вас в качестве свидетеля, мы докажем, что при допросе присутствовали Клиффорд и еще три человека, вел допрос сам Клиффорд, а Питц просто старался перед ним выслужиться, предложив нечто шокирующее. Теперь, доктор Браун, прежде чем ваш муж снова выйдет из себя, позвольте отметить, что ваши письменные показания о пребывании в «Клиффхэвене» — краеугольный камень обвинения. Так как совершенное уголовное преступление будет разбираться в федеральном суде, прокуратура может потребовать вашего присутствия в качестве свидетеля. Если вы откажетесь, вас оштрафуют или даже посадят в тюрьму, а судебные заседания будут отложены до тех пор, пока вы не согласитесь давать показания. Естественно, вы имеете право выяснить у вашего адвоката, соответствуют ли мои слова действующему законодательству.

— Я не могу в это поверить.

— Тем не менее, таков закон.

— Тогда на все вопросы я буду отвечать: «Я не помню». Вам это не поможет, не так ли?

Линн кашлянул в ладонь.

— Лгать под присягой — преступление, доктор Браун. А ответ «я не помню», узнайте и об этом у вашего адвоката, может быть классифицирован как ложное утверждение согласно статье 1623 раздела 18 уголовного кодекса Соединенных Штатов Америки.

— Я думала, у нас свободная страна.

— Так оно и есть, — подал голос Стентон. — И мы приложим все силы, чтобы найти человека, пославшего это письмо.

— Хотите, я предложу вам пари? — вмешался Генри.

Стентон сухо улыбнулся.

— Никакие пари Бюро не интересуют.

— Что касается Стэнли, — продолжал Линн, — если вы обеспокоены его благополучием, я уверен, что мистер Стентон свяжется с местным отделением Бюро, и в ваше отсутствие около него всегда кто-то будет, и дома, и в больнице.

— Ему нужен врач, а не охранник, — возразила Маргарет.

— Я не сомневаюсь, что вы подберете достойного коллегу, кому можно доверить контроль за здоровьем вашего сына. Думаю, при необходимости мы компенсируем вам дополнительные расходы. Я обещаю, что поездка не займет у вас больше трех дней, включая дорогу. Надеюсь, теперь вы понимаете, что ехать необходимо.

Принуждение — естественная функция государства, подумала Маргарет.

— Я рад, что с этим у нас достигнуто полное взаимопонимание, — Линн повернулся к Генри. — Я хотел бы коснуться еще одной проблемы. Как сообщил мне один из моих сотрудников, вы согласились дать эксклюзивное интервью о вашем пребывании в «Клиффхэвене» корреспонденту «Ю-эс ньюс энд уорлд рипот».

Генри не удивила их осведомленность.

— Я посоветовался с окружным прокурором Южной Калифорнии, и он, а я с ним полностью согласен, полагает, что интервью, опубликованное до суда, серьезно ослабит наши позиции.

— Каким образом? — удивился Генри. — Я не собираюсь говорить ничего, кроме правды, только о том, что действительно произошло, час за часом.

— Разве вы не понимаете, что тем самым вы бросите защите спасательный круг? Вся правда поможет хорошему адвокату найти массу зацепок для того, чтобы очернить ваши показания. Освобождая людей из шкафчиков, вы нанесли серьезную травму одному из сотрудников «Клиффхэвена». Вы избили его палкой, хотя лично он ничем не навредил вам. Как будет выглядеть этот эпизод, если защита вытащит его на свет божий? Вы подожгли заповедный лес, причинив ущерб на миллионы долларов. Почему мы не судим вас, поинтересуется адвокат Клиффорда.