Нэш направился к своей машине.

— Сказать Бет, что вы заходили? — крикнула ему вслед старушка.

— Не надо. Я сам скажу.

На следующее утро посыльный доставил в офис пакет для Бет. Одна красная роза и записка. Осгуд надеялся, что не обидел ее вчера, и сообщал, что ему было приятно с ней и он с нетерпением будет ждать презентации пятнадцатого. Бет очень хотелось, чтобы Осгуд был искренен.

Работа не клеилась — Бет мучилась в ожидании звонка. Лишь в середине дня секретарь сообщила, что ей звонит Нэш Уинчестер.

Она взяла трубку, стараясь справиться с учащенным сердцебиением.

— Я рада, что ты позвонил.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — Голос звучал отстраненно и безучастно, без того тепла, к которому уже успела привыкнуть Бет.

— Нам действительно надо поговорить.

— Я тоже так думаю. Сегодня вечером ты будешь дома?

— Если договоримся о встрече, то буду.

— Я приеду в семь тридцать.

Услышав, как машина остановилась у дома, Бет вышла на крыльцо. Нэш прошел мимо нее прямо в гостиную с серьезным и каким-то встревоженным видом, и сердце ее сжалось.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Нет.

Бет опустилась на диван, Нэш остался стоять.

— Может, куда-нибудь сходим?

— Бет! Прекрати разыгрывать невинность. Я знаю, где ты была вчера вечером.

— Да?

— Соседка видела лимузин. И как долго ты собиралась скрывать это от меня? Или вообще не хотела ставить в известность? Каждый пошел своим путем, да? Ты с Осгудом…

— Подожди, я не понимаю. И тон мне очень не нравится. Разве у тебя есть право указывать мне, что делать?

Нэш распрямил плечи, приняв вызывающую позу, на скулах заходили желваки. Он был просто взбешен.

— Похоже, ты все распланировала. На концерт со мной. На следующий день — встреча с Осгудом. Скажи мне, то, что было между нами — это настоящая страсть или мне показалось?

— Настоящая, — проговорила Бет упавшим голосом.

— Но она стала мешать? Спутала планы? А поскольку ты еще не окончательно потеряла совесть, то не можешь позволить себе просто расслабиться и получать удовольствие. Все эти разговоры, что ты не готова к серьезным отношениям… Я не думал, что ты такая…

Бет поднялась с дивана.

— Какая же?

Он старался не повышать голоса, но кипел от гнева.

— Готовая продаться любому, чтобы получить желаемое.

Бет едва не влепила ему пощечину, уже занесла руку — но все же сумела сдержать себя в последний момент. Вместо этого заглянула ему в глаза, надеясь найти там хотя бы желание понять. Но взгляд оставался холодным и отстраненным.

— Ты умудрился перевернуть все с ног на голову, — проговорила Бет. — Смотришь на внешние обстоятельства и обвиняешь меня, в сущности ничего не зная. Просто ты мне совсем-совсем не веришь!

— Я верю тем людям, которые достойны доверия.

— А я, выходит, доверия недостойна. И потому, что не согласилась лечь с тобой в постель? Странный критерий!

— Когда двое ложатся в постель, они предельно честны и откровенны друг с другом. Ты же отказала мне в близости.

Он тоже судит ее. И уже все для себя решил. Что бы она ни сказала сейчас, все равно он останется при своем мнении. Но самое смешное, что скрывать-то нечего.

— Да, вчера вечером я обедала с Осгудом.

Нэш рассмеялся, но это был горький смех.

— Знаешь, я догадался. Скажи лучше всю правду.

— Я и говорю. Только ты не слушаешь. Потому что не хочешь слушать.

— Прекрасно знаю, как действует Осгуд. Вино, свечи, горячая ванна с ароматическими добавками. Он предложил тебе только контракт или еще в придачу солнце, луну и звезды? Наверняка предложил. Но ты не верь. Он убежденный холостяк. И никому не даст подступиться к его деньгам.

— Кто разрешил тебе судить людей?! Ты же совсем его не знаешь. И меня не знаешь, иначе не стал бы нести эту чушь.

— Зато ты уже успела его узнать! За одну ночь! Или были другие ночи, без лимузинов к подъезду?

Бет вздохнула. Упрямый как сто ослов. Почище отца. Таких надо лечить шоковой терапией.

— Ты хочешь правду, Нэш? Хорошо, я скажу тебе правду. Мои чувства к тебе… В общем, когда я поняла, как много ты для меня значишь, я испугалась и не знала, что делать. А Осгуд мне не нужен. Ни с контрактами, ни без контрактов он меня не интересует. Да, вчера вечером он пригласил меня на обед. И я действительно растерялась, не зная, чего ожидать. Позвонила тебе, чтобы спросить, не приглашал ли он на обед и тебя. Может быть, у него такой стиль общения с деловыми партнерами. Хотела с тобой посоветоваться.

— Не ври. Секретарша мне ничего не передавала.

— Я ей сказала, что вечером перезвоню тебе домой. И я звонила, но тебя не было дома. Я оставила сообщение на автоответчике.

Он немного смутился. Первый раз за вечер.

— То есть у вас с Осгудом ничего не было?

— Он сделал одно неприличное предложение.

— Я так и знал!

— Неужели? Но ты, очевидно, не знал, как я к нему отнеслась? Я сказала, что, конечно, хочу получить заказ, но только на равных условиях со всеми, и никак не иначе.

— И он согласился?

— Представь себе, да. В отличие от тебя, он поверил. И мне очень больно, что ты мне не веришь, Нэш. — На глаза навернулись слезы. Бет крепко зажмурилась. Не хватало еще сейчас расплакаться! — Мне уже делали больно. Я знаю, что такое несправедливый суд. И не позволю, чтобы опять…

— Бет!

— Все, разговор окончен. Ты мне не веришь. Нельзя строить отношения на недоверии. Если ты убежден в своей правоте, то о каких чувствах может идти речь?! Уходи.

Он не сказал ни слова. Просто молча ушел, видимо, почувствовав, с какой безнадежностью прозвучали ее слова. Это действительно было все.

Когда шум автомобиля затих вдалеке, Бет упала на диван и разрыдалась.

Нэш не поехал домой. Выехал за город и долго гнал по шоссе, не замечая дороги. За это время успел передумать о тысяче разных вещей и в конце концов осознал, что влюбился в Бет Террелл. И что сам все испортил.

Накануне ночью он почти не спал. Сегодня тоже вряд ли удастся заснуть. Бессмысленно проверять запись на автоответчике. Он и так знал, что Бет сказала правду. Вчера вечером он приехал домой в невменяемом состоянии. Пробежался, принял душ и сразу лег в постель. Теперь, задним числом, Нэш понял, почему так завелся. Причин было много, но главная — он ненавидел, когда что-то не получалось.

Ему не удалось уберечь дочь от гибели, не удалось сохранить брак с Моникой. Слишком многое в жизни не получилось, и Нэш давно поклялся себе, что такое больше не повторится, что теперь все будет так, как он хочет. Неужели жизнь ничему его не научила и он становится циником?

Нэш не удивился, обнаружив, что подъехал к дому Шэннон. Заглушил двигатель, но не вышел из машины. Включил свет и достал из кармана бумажник.

Фотография Кристи, которую он постоянно носил с собой, слегка обтрепалась по краям. Нэш смотрел на нее, и в горле першило. Больше всего не хватало мгновений, когда он обнимал и качал на руках дочь. Ему не хватало влажных поцелуйчиков в щеку, нежных детских ручонок, липких после мороженого, лучезарных улыбок. Горечь утраты никогда не пройдет — Нэш давно уже с этим смирился. Говорят, время лечит, и с годами боль действительно притупилась. А встреча с Нэш настолько его захватила, что он почти забыл о своем давнем горе.

Бет! В ее глазах застыла обида, которую она пыталась скрыть. Господи, как же он ее ранил! От этой мысли все внутри перевернулось.

Нэш убрал фотографию в бумажник, выключил свет и пошел на задний двор, надеясь найти Шэннон именно там. И точно: она сидела в шезлонге и любовалась звездным небом.

— Мечтаем? Любуемся звездами?

Она улыбнулась.

— Ладно, попалась.

— Занятие вполне невинное. Законом не запрещается.

— Спасибо… Ну и вид у тебя! Трудный был день?

Трудный — это мягко сказано.