— Так, так. Вы использовали наследство как наживку? Возможно, вы поняли кузена лучше, чем могло показаться с первого взгляда. Английская наследница — привлекательная штучка для Рори. — Это замечание было не из лестных.

— Какая еще наживка? Всего-то пятьдесят фунтов… но для меня-то это было целое состояние! — Харриет вновь заревела, хоть и знала, что это повод для дальнейших шпилек с его стороны, но, к ее удивлению, на его лице вдруг отразились нежность и сочувствие.

— И совершенно без задней мысли вы описали наследство именно так, не правда ли?

— Да, наверное. Но я все объяснила, когда приняла приглашение. Вы полагаете… Вы полагаете, именно поэтому он уехал в такой спешке, мистер Лоннеган?

Он поднялся с кровати и посмотрел на нее сверху вниз.

— Думаю, так все и было, мисс Джонс, так что чем быстрее вы подрастете, тем лучше для вас, — резко сказал он.

— Да, — понуро согласилась она и вдруг забеспокоилась: — Но что же мне теперь делать? Наследство потрачено, и у меня нет… нет денег даже на билет до Англии.

— Возвращаться в постель и спать — вот что делать. И попытаться к утру привести в чувство свою невероятно доверчивую головку. Надо же так понадеяться на свою привлекательность, что даже не купить обратный билет! — недобро отметил он и вышел из комнаты.

Однако заснуть не удавалось. Постель вдруг стала слишком жаркой, лодыжку ломило, и Харриет совершенно неожиданно затосковала по своей маленькой жесткой приютской кроватке. Все, чего ей хотелось, так это проснуться и вновь окунуться в такую знакомую будничную жизнь общины.

Тут ей пришло в голову, что нет никакой необходимости лежать в этой огромной грубой пижаме. Харриет поднялась и открыла свой чемодан в поисках чего-нибудь более подходящего. Новая одежда, которую она с такой любовью выбирала, чтобы не ударить в грязь лицом во время предстоящего визита, теперь показалась ей дешевой и бедной. Харриет стало еще хуже, едва она припомнила, сколько все это стоило и как легкомысленно она потратила деньги на очень дорогую ночную рубашку и жакет, коими хотела поразить слуг замка. Стоило оставить хоть что-то на билет! Однако, немного приведя себя в порядок, она почувствовала себя гораздо лучше. Уверенность окончательно вернулась к ней, когда она влезла в свою нарядную сорочку и улеглась в постель. По крайней мере, теперь она не будет выглядеть общипанным цыпленком, когда хозяин дома вернется померить ей температуру или перебинтовать ногу.

Но никто не шел, и Харриет устала лежать в темноте. Она набралась храбрости и решилась раскрыть все тайны масляной лампы, стоящей у ее кровати, размышляя, взорвется ли она или плюнет ей в лицо, если сделать что-нибудь не то. К счастью, ничего подобного не произошло, зато фитиль она вывернула слишком высоко, лампа закоптила, в результате ее сорочка покрылась черными пятнышками. И надо же было мистеру Даффу Лоннегану избрать именно этот момент для того, чтобы прервать ее одиночество и войти в комнату с подносом в руках!

— Силы небесные, да ты хоть что-нибудь умеешь, девочка? — Он торопливо поставил поднос ей на колени и поспешил завернуть фитиль.

— Была совсем новая… — Она попыталась смахнуть сажу, но только размазала ее.

— Куплена для свадебного визита, как вижу, — бестактно заметил он. Харриет ответила прежде, чем подумала, что говорит:

— Чтобы поразить слуг, правда.

— Бог мой, что за старомодное замечание! — Непонятно было, то ли он издевается, то ли просто веселится. — Боюсь, вам стоит пересмотреть свои возвышенные идеи об ирландских замках, мисс Джонс. И со слугами здесь те же проблемы, что и в Англии, — их здесь не так много.

— Я думала, замок — звучит так величественно… лакеи и все такое… знаете, как в книгах.

— Боюсь, книги в вашем приюте малость устарели. Рори стоило бы сказать вам, что замков в Ирландии видимо-невидимо и они ценятся не больше, чем простые дома. Теперь ешь свой ужин, пока он не остыл.

Дафф молча наблюдал за Харриет, пока она ела, а когда она закончила, забрал поднос и задернул шторы. Потом он встал у ее кровати, задумчиво глядя на нее.

— Смена наряда положительно пошла на пользу, несмотря на все эти пятна. Тебя хорошо кормили в том месте?

— Да, вдоволь питательного тушеного мяса и пудингов. А что?

— Такая худенькая, но возможно, просто тонкая кость.

— Я всегда была кожа да кости. Матрона говаривала, что я прямо какая-то карикатура на сироту.

— Хм… она достойная женщина?

— Да, очень, всегда заботилась, чтобы выпускать в свет образованных и ответственных девушек. Я ее разочаровала.

— Что так? Недостаточно ответственная?

Она застенчиво улыбнулась в ответ:

— Не то чтобы, но я всегда витала в облаках и руководствовалась своими импульсами — да еще читала много неподходящих романов.

— Судя по последним шальным выходкам, мадам была недалека от истины, — скептически заметил он. — Кстати, они разве не ждут от тебя вестей или ты сбежала?

— О нет! Никто никогда не сбегал из Огилви. Видите ли, я собиралась на новую работу, а тем людям сообщила, что не могу приехать… а Матроне хотела написать отсюда.

— Чтобы осчастливить ее хорошими новостями о скором замужестве и поразить остальных сирот в приюте так, чтоб у них глаза на лоб полезли. Харриет, душечка, ты и вправду так веришь в чудеса или просто дурочка? И что же ты теперь напишешь этой леди?

— Не знаю. Но вернуться я не могу. Этот уже третий раз.

— Третий раз сбегаешь, чтобы выйти замуж? Какая неудача!

— Нет, конечно! Три раза мне находили работу и дом, и каждый раз я не подходила.

— Ага… И почему же? Ты что, пьешь?

— Совсем не смешно, мистер Лоннеган! — Она снова готова была разреветься. — Не подходила, потому что работа была не по мне. Я не слишком умна, как вы уже убедились, по крайней мере не в коммерческой сфере… да и с цифрами проблема.

— Ясно. И что же подобрали тебе в этот раз?

— Помощь по дому где-то в Клапхэме.

— Вот это да!

— Я неплохо управляюсь с детьми…

Он стоял, перебирая в кармане монетки, и хмуро смотрел на нее.

— Так ты любишь детей? — спросил он, и тут ей пришло в голову замечательное решение.

— Да, они меня понимают. Витать в облаках и грезить наяву — это, конечно, непрактично, но у детей всегда есть выдуманный мир, и они неплохо соотносят его с реальностью, только не стоит смешивать их.

— Но именно этим ты и занимаешься!

— Не совсем так, просто это нечто вроде защиты. Мистер Лоннеган, не могли бы вы… не могли бы вы помочь найти мне работу с детьми? Вы говорите, слуг не хватает, и, должно быть, есть семьи, которые с радостью примут помощь. Тогда мне и деньги на обратный билет не понадобятся.

Ей это казалось прекрасным выходом из сложившейся неприятной ситуации, но он резко спустил ее с небес на землю.

— Как все просто, если не считать того, что можно было бы вообще не приезжать! Воображаешь себе, что приют, пекущийся о своей репутации, оставит все как есть и даже не попытается убедиться в том, что тебя не эксплуатируют в чужой стране? В их интересах вернуть тебя назад и найти другое место, если не удастся утрясти дела в Клапхэме.

Краска отхлынула от ее лица.

— Но… если вы напишете и уверите их в респектабельности и все такое, то слов лорда из замка с таким громким именем будет достаточно, — наивно предположила она, но Дафф нетерпеливо заметил:

— И почему это я должен делать за тебя грязную работу? Откуда тебе знать, что я респектабелен? — Харриет пришлось согласиться со вторым замечанием. Уж по крайней мере, первое впечатление совсем другое, — с опаской подумала она, глядя на этого некрасивого, властного человека.

— Не очень-то любезно с вашей стороны потешаться над моей ситуацией, — произнесла она дрожащим голосом, и он торопливо возразил:

— Видимо, нет, но, ради бога, только не реви. Есть путь, который способен удовлетворить всех в данной ситуации и связать концы с концами, и, так как из-за больной ноги ты еще несколько дней будешь привязана к дому, есть время все уладить.