— Что, Стив?

— Ты можешь изменить себя и свою жизнь. — Он положил свою руку на ее пылающую ладонь. — Конечно, если ты этого хочешь. — Он вглядывался в ее глаза, словно ждал ответа.

Дорис убрала руку. Ее внезапно окатило волной озноба и давящей усталости.

— Не знаю, Стив. — Она постаралась натянуть одеяло повыше. — Пожалуй, мне и вправду лучше поспать.

— Поспи. А я пока сделаю пару деловых звонков и раздобуду что-нибудь на ужин. — Он коснулся губами ее сухого горячего виска.

Это утро Дорис началось со звонка входной двери.

На пороге стоял сияющий Стив.

— Ты еще в постели, лежебока? А нас, между прочим, уже заждались в Майами.

Дорис сонно хлопала глазами:

— Стив, ты же сказал, что отменил поездку. — Она переминалась босыми ногами по ковру прихожей.

— Не топчись тут, — строго предупредил Стив. — Я сейчас к тебе приду. — В его руках выразительно шуршали большие пакеты.

Сонно улыбаясь и мурлыча себе под нос, Дорис вернулась в спальню. Взяла круглую массажную расческу и, свесив ноги с кровати, принялась тщательно расчесывать волосы. Сегодня ей определенно было лучше. Правда, мерить температуру она бы не рискнула. Зато гудящая мутная головная боль, отравившая весь вчерашний день, прошла вместе с долгим глубоким сном.

Стив не показывался довольно долго. Дорис слышала, как звякнул отключаясь чайник, коротко пиликнул сигнал микроволновки. Интересно, что он там ваяет.

Дорис накинула на пижаму тонкий халат, который обычно надевала после душа. Проверила результаты в зеркале. Вздохнула и полезла обратно в кровать. Сил на то, чтобы принимать душ и приводить себя в достойный вид, не было. Хорошо, что хоть причесалась. Впрочем, с учетом длины и густоты ее волос это тоже можно было назвать маленьким подвигом во имя красоты. Закрылась махровой простыней до подбородка. Чем меньше будет видно, тем лучше.

Открылась дверь, и на пороге возникла фигура с большим четырехугольным подносом в руках.

— Уважаемые пассажиры, благодарим вас за то, что вы принимаете участие в рейсе «Атланта — Майами», выполняемом компанией «Трайд» внутренних авиарейсов. Просьба пристегнуть ремни безопасности и не покидать кресла до окончания набора высоты, — изрек Стив полузадушенным голосом, который должен был изображать дребезжание внутренней связи на борту лайнера. Лицо его было невероятно серьезным, и только в глазах плясали довольные искорки. — Я вот подумал, что у тебя в доме явно недостает мебели, — сообщил он. — Пришлось купить для тебя этот кроватный столик.

— Стив! — ахнула Дорис.

Она только сейчас заметила, что предмет, принятый ею за поднос, имеет четыре короткие ножки, неизящно, но, очевидно, очень надежно растопыренных по сторонам. На столике стояла кружка с чем-то горячим и оранжевым. И прозрачный чайничек с двумя маленькими чашками. Чайничек был битком забит ярко зелеными овальными листьями.

— Знаешь, что пьют настоящие майамцы и майамки, когда их сваливает простуда? — многозначительно спросил Стив, кивая на столик. — Они пьют «теквесту», что в переводе означает горячий сок апельсинов с корицей, гвоздикой и мускатом, и «эверглейдс», то есть мяту с имбирем и диким Медом.

— Стив, спасибо!

— Подожди благодарить, я еще сам не пробовал, что у меня получилось. Видишь ли, мед мне попался не дикий, а вовсе даже домашний. Да и рецепты я изобрел по дороге к тебе.

— Стив, во-первых, я уверена в твоем вкусе, а во-вторых — я же горожанка. Вдруг бы у меня началась аллергия на твой дикий мед, — лукаво улыбнулась Дорис.

— Ладно, ты меня успокоила. С чего начнешь?

— Вон с того рыжего. — Дорис подставила стакан.

Стив осторожно разлил дымящийся напиток. Яркий аромат пряностей и горячего цитруса оказался таким сильным, что Дорис уловила его даже сквозь тяжелый заложенный нос. Больше того, после нескольких глотков, приятным теплом разлившихся по груди, ей показалось, что стало легче дышать. Только под махровой простыней стало невероятно жарко.

Стив заметил, что щеки Дорис налились румянцем, а на висках выступили бисеринки пота.

— Если хочешь, я могу включить кондиционер, — предложил он.

— Да, пожалуйста. Выключатель на стене справа от окна. Можно было бы пультом, только я не помню, куда его дела.

Стив нажал кнопку кондиционера. Немного постоял под ним, подставляя лицо прохладному воздуху.

— Знаешь, эта «теквеста» оказалась хорошим согревающим напитком.

— Я же говорила, что у тебя замечательный вкус.

— Не у меня, — усмехнулся Стив, — а у сока апельсинов с пряностями.

— А что едят настоящие майамцы и майамки, когда они проголодаются? — невинно поинтересовалась Дорис.

— О, — поднял брови Стив, — они, наверное, едят какие-нибудь морепродукты. У тебя нет на них аллергии?

— Нет. Хочешь, я тебе помогу? — Дорис отодвинула простыню и осторожно начала приподнимать столик.

— Куда?! — возмутился Стив. — Хочешь испортить весь терапевтический эффект «теквесты»? С твоей микроволновкой мы давно на «ты».

Через несколько минут Дорис чистила королевские креветки. Стив, как и все, за что он брался, приготовил их превосходно. Сочное, непереваренное мясо креветок нужно было обмакивать в кисло-сладкий соус из смеси сока лайма, приправ и соевого соуса.

А потом они пили маленькими глотками острый «эверглейдс». Стив сказал, что назвал его в честь одного из самых красивых мест, где ему довелось побывать.

— Представляешь, огромные стволы, которые уходят в воду. Красные, черные, беловатые. От них под самыми причудливыми углами расходятся ветви, которые образуют вязь переплетений и через некоторое время тоже уходят под воду. Только это не ветви, а корни. Многоцветное переплетение корней. И теплая вода внизу.

— Мангровый лес? — спросила, расширяя глаза, Дорис.

— Да. Самый настоящий лес. Природная Венеция. Или миниатюрный потомок Мирового древа, где по корням, стволам и ветвям разгуливают самые разные животные и птицы. Как тебе, например, встретить на красноватом корне над водой пушистую пуму? Смотрит на тебя в упор своими дикими кошачьими глазами и раздумывает, а достаточно ли ты хорош для того, чтобы стать ее обедом. Потом решает, что, пожалуй, крупноват, да и пахнешь слишком резко, и бесшумной неторопливой походкой удаляется по своим, пумьим, делам.

А под твоими ногами, в зарослях, которые покрыты толщей воды, сидит аллигатор. Вот он-то уж точно уверен, что очень рад тебя видеть. Только по ветвям, бедняга, бегать не умеет.

Дорис прыснула. Стив усмехнулся и поставил на освободившийся столик свой ноутбук.

— Вот, смотри. У меня есть несколько фото. К сожалению, не аллигатор и не пума. Но тоже красивые.

У Дорис перехватило дыхание. На узловатом черном стволе рассыпались пунцовые орхидеи. Изысканнейшие обводы лепестков, жемчужно-алые переливы красок.

Она была так увлечена, что не заметила, как Стивен встал.

— Дорис, — тихо позвал он.

Она несколько мгновений не могла понять, то ли сама попала в зеленую реальность Эверглейдса, то ли кусочек заповедного леса оказался у нее в руках. Орхидея. Такая же пунцовая орхидея в маленькой коробочке.

— Это тебе. Чтобы радостнее было выздоравливать.

Потом Дорис отдыхала, а Стив работал, сосредоточенно щелкая по клавишам ноутбука и время от времени выходя с телефоном в гостиную, чтобы отдать распоряжения Мэдлен или узнать последние сводки от начальников младших подразделений.

Обедали привезенной на заказ пиццей и смотрели какой-то старый фильм из коллекции Дорис.

День прошел светло и незаметно. И когда вечер с его бархатной синевой и пением цикад окутал маленький домик Дорис, оба почувствовали, что приходит пора расставаться. И каждый постарался оттянуть этот момент как мог.

— Кто-нибудь говорил, что тебе удивительно приятно дарить подарки? — Стив аккуратно устраивал на журнальном столике, придвинутом к кровати, коробочку с орхидеей.

— Нет. О чем ты?

— Ни о чем, а о ком. О тебе. — Он откинулся на спинку стула, задумчиво глядя на Дорис.