Среди тех, кто пришел его слушать, были саддукеи и фарисеи. Так назывались две соперничающие школы среди иудейских мудрецов. Они расходились во мнениях по многим вопросам доктрины, но каждая школа обладала немалым влиянием и могуществом.

Однако же Иоанн отнесся к ним с презрением:

– Порождения ехиднины! Никак бежите от будущего гнева? Лучше начните-ка делать добро в этом мире, лучше начните приносить плоды! Уже и секира при корне дерев лежит. Берегитесь: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь.

И спрашивал его народ: что же нам делать, как вести себя праведно?

– У кого две одежды, тот дай неимущему. У кого больше пищи, чем надобно, тот поделись с голодным.

Пришли и мытари креститься. А мытарей все ненавидели, потому что никому не хотелось платить деньги римским захватчикам. Но Иоанн не отослал их прочь.

– Учитель! Что нам делать? – спрашивали мытари.

– Ничего не требуйте более определенного вам.

Пришли к нему и воины:

– Ты нас покрестишь? Скажи, что нам делать, как вести себя праведно?

– Довольствуйтесь своим жалованьем и не вымогайте у людей денег угрозами и ложными обвинениями.

Иоанн прославился по всей округе пылкими речами, равно как и обрядом крещения. А не так давно сказал такое, о чем толковали повсеместно:

– Я крещу вас водою, но идет некто, кто много сильнее меня. Я недостоин развязать у него ремень сандалий. Он будет крестить вас Духом Святым и огнем. Он отделит пшеницу от плевел; лопата уже в руке его; зерно соберет он в житницу, но солому сожжет огнем неугасимым.

Слова учения достигли Назарета, и Иисусу стало любопытно пойти послушать этого человека. И отправился он в Иордан, где проповедовал Иоанн. Пустился в путь и Христос, но шли братья по отдельности. Добравшись до берега реки, они присоединились к толпе ожидающих погружения в воду и наблюдали, как люди один за другим подходили к Крестителю, а тот стоял по пояс в реке, одетый лишь в плащ из грубого верблюжьего волоса.

Когда настал черед Иисуса, Иоанн поднял руку в знак отказа.

– Это мне надобно креститься от тебя, – сказал он.

Христос, наблюдая с берега, где он дожидался своей очереди, изумился таким словам.

– Нет, – отвечал Иисус, – я пришел к тебе. Делай так, как должно.

Так что Иоанн допустил его, и окунул его в воду, и снова поднял из воды.

В это самое мгновение Христос увидел, как голубь пролетел над ними и сел на ветку. Может статься, это предзнаменование? Христос гадал про себя, что бы оно значило, и пытался вообразить, что сказал бы глас, раздавшийся с небес и к нему обращенный.

Крестившись, Иисус и Христос выслушали проповедь Иоанна, и она произвела сильное впечатление на обоих. Более того, под воздействием личности и слов Крестителя Иисус решил оставить плотницкое ремесло и уйти в пустыню подобно Иоанну: вдруг он тоже услышит глас Божий? И вот по доброй воле удалился он в пустыню, и ходил там от места к месту, и пищи почти не вкушал, и спал на твердой земле.

Между тем Христос вернулся домой в Назарет и рассказал Марии о крещении. Упомянул он и про голубя.

– Мама, голубь пролетел точно над моей головой. И подумалось мне, будто слышу я глас с небес. И был то глас Божий, и обращался он ко мне – я уверен.

– Конечно, к тебе, родной! Это твое особое крещение.

– Полагаешь, мне следует пойти рассказать Иисусу?

– Как хочешь, милый. Если ты думаешь, что он к тебе прислушается.

И вот Христос пустился в путь и сорок дней спустя после того, как Иисус удалился в пустыню, отыскал брата: тот стоял на коленях в русле пересохшей реки и молился. Христос подождал, наблюдая за братом и размышляя, что сказать, а когда Иисус закончил молитву и прилег в тени камня, Христос подошел и заговорил с ним.

– Иисус, ты уже услышал глас Божий?

– А тебе зачем знать?

– Потому что, когда ты крестился, случилось нечто замечательное. Я видел, как над тобою отверзлись небеса, и слетел вниз голубь, и зареял над твоей головою, и глас рек: «Сей есть сын мой возлюбленный».

Иисус промолчал.

– Ты мне не веришь? – спросил Христос.

– Конечно, нет.

– Ясно, что Господь назначил тебе особый жребий. Вспомни, что сам Креститель тебе сказал.

– Он ошибся.

– Нет, я уверен. Ты популярен, ты людям по душе, они прислушиваются к твоим словам. Ты – хороший человек. Ты – пылок и порывист, это превосходные качества, пока направляются обычаем и авторитетом. Ты можешь обрести немалое влияние. Жаль было бы не использовать его во благо. Я знаю, Креститель со мною согласился бы.

– Уходи.

– Я понимаю, в чем дело: ты устал и изголодался, столько прожив в пустыне. Если ты сын Божий, как рек глас, ты мог бы повелеть, чтобы камни сии сделались хлебами, и они не смогут тебя не послушаться, и тогда ты вкусишь столько, сколько захочешь.

– А то я не знаю Писания, негодник! Сказано: «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих». Полагаешь, я не помню?

– Конечно, я не думаю, что ты позабыл свои уроки, – возразил Христос. – В классе ты был ничуть не глупее прочих. Но только представь, сколько добра ты смог бы содеять, если бы насытил алчущих! Тебя бы попросили о пище, ты дал бы им камень – и камень стал бы хлебом! Подумай об истощенных, подумай об ужасах бескормицы, подумай о мучениях нищеты и о страхе недорода! И ведь ты сам нуждаешься в пище, точно так же, как любой бедняк! Если тебе предстоит делать работу, которую со всей очевидностью назначил тебе Господь, не можешь же ты работать голодным!

– Я так вижу, принести мне хлеба тебе и в голову не пришло. Хлеб пригодился бы мне больше проповеди.

– Есть пища плотская и есть пища духовная, – начал было Христос, но Иисус швырнул в него камнем, и тот отступил на несколько шагов.

Немного выждав, Христос заговорил снова:

– Иисус, не злись на меня. Я знаю, ты хочешь делать добро, я знаю, ты хочешь помогать людям. И выполнять волю Господа. Однако задумайся о производимом впечатлении – о том, как ты способен повлиять на простых людей, на невежественных простецов. Их можно привести к добру, но им нужны знаменья и видения. Без чудес они – никуда. Красивые слова убеждают разум, но чудеса напрямую говорят с сердцем, а через сердце – с душой. Не презирай тех средств, что Господь вложил в нашу природу. Если на глазах у простеца камни превращаются в хлебы и исцеляются болящие, разве не перевернется вся его жизнь? С этой минуты простец станет верить каждому твоему слову. Он последует за тобою на край земли.

– Ты думаешь, слово Божье можно нести, забавляя людей фокусами?

– Это грубо сказано. Господь, убеждая людей, всегда пользовался чудесами. Вспомни, как Моисей провел свой народ через Красное море. Вспомни, как Илия воскресил сына вдовы. Вспомни бедную женщину, заимодавцы которой требовали уплаты, а Елисей велел ей переливать из единственного сосуда с елеем в пустые сосуды, и все они наполнились, и она смогла продать масло и заплатить долги. Являя людям такие чудеса, мы ставим их лицом к лицу с безграничным могуществом Господней благости, причем ярко и непосредственно, – дабы простецы увидели, поняли и тут же уверовали.

– Ты все твердишь «мы», – промолвил Иисус. – Ты что, тоже из этих, из чудотворцев?

– Не я один, но мы с тобою вместе!

– Да ни в жизнь.

– Ты только представь себе, какое впечатление это произведет, если кто-то поднимется, скажем, на вершину храма и бросится вниз, исполненный веры, а Господь поступит, как говорится в псалмах, и пошлет своих ангелов подхватить его. «Ангелам своим заповедает о тебе, и на руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею». Ты только вообрази…

– И это все, чему ты научился из Писания? Устраивать эффектные шоу для легковерных? Лучше выбрось эту идею из головы и вдумайся в истинный смысл сущего. Вспомни, что написано в Библии: «Не искушай Господа Бога твоего».