— Можно? Я собиралась обратиться к мистеру Нильсену, но, может быть, именно вам захочется встретить меня в доме Ады? Будет ли у вас завтра на это время?

— Нет. Вас скорее всего впустит Синди Гидди. Она там присматривает за кошками. Извините, мне хотелось бы помочь вам, но я должен готовиться к завтрашней поминальной службе. Кроме того, мне нужно присматривать за своей дочкой. Так что…

— А какой-нибудь другой день не подойдет? Может быть, мы сможем встретиться в воскресенье после службы?

— Нет, мне… будет нужно привести Джину домой и уложить спать.

Джульет нерешительно помолчала, потом предприняла еще одну попытку:

— Я могла бы задержаться до понедельника. Может быть, посидим за ленчем? Мы могли бы поговорить о стихах Ады.

— Я буду работать, — отрезал Мэтт. Получалась какая-то странная смесь: резкий тон и чуть ли не шепчущий голос. Смесь довольно зловещая.

Получившая от ворот поворот, Джульет сдалась. Мэтт сказал ей, где состоится гражданская панихида. В помещении конторы ритуальных услуг «Регентство». (Ради всего святого, ну почему люди дают своим заведениям такие названия? Полагают, что это звучит элегантно?) Он сообщил также время панихиды и телефон Гидди. Джульет решила, что попытается перехватить его на панихиде, вот и все. В самом крайнем случае она могла рассказать ему о рукописи Вильсон и посмотреть на его реакцию. А заодно выяснить, где он был в ту самую пятницу, когда была убита Ада. Эспивилл находится не очень далеко от Нью-Йорка. Когда она закончила делать выписки из журнала дамских мод, ее мозг работал в усиленном режиме.

«…отороченные декоративной тесьмой розового и белого цвета с пелериной и траурной вуалью».

Джульет положила ручку, но журнал оставила открытым на прежней странице и попыталась дозвониться до кого-нибудь из семейства Гидди. Там долго не брали трубку.

Потом ответила Синди Гидди. Говорила она медленно и хрипло в отличие от веселой и добродушной миссис Гидди, женщины средних лет из «Христианина-джентльмена». И все же было в ее голосе нечто от… витания в облаках, нечто мучительно знакомое.

— Алло?

Джульет объяснила, кто она такая, и сказала, что она унаследовала книги и бумаги Ады Кэффри. Она спросила, будет ли миссис Гидди завтра дома приблизительно во время ленча и не позволит ли она посетить дом Ады.

Миссис Гидди по непонятным причинам засмеялась:

— О, конечно, я там буду.

Бесстрастность, замедленная речь, сонливость — чего было больше в этом хриплом голосе? Ну конечно, она наркоманка! Под кайфом в десять утра! Джульет вспомнила некоторых студентов, которых ей пришлось обучать в «Барнарде», и парочку однокашниц по Редклиффу. Среди них были такие, которые курили марихуану даже за утренним кофе.

Она почувствовала мимолетный приступ зависти. Как давно это было. И в то же время, насколько живы воспоминания. Она чуть ли не ощущала запах марихуаны по телефону.

— Но подождите минуточку. Вы уже общались с людьми из «Свободной земли»? — спросила Синди.

То ли Джульет показалось, то ли на самом деле в ленивом голосе прозвучала нотка злости, зависти? С чего бы это? Наверное, никому не доставляло удовольствия соседство «Свободной земли». А может быть, Гидди рассчитывали сами приобрести имение Ады и объединить со своим. На Манхэттене смерть владельца квартиры часто служила поводом для соперничества между бывшими соседями умершего, остро нуждавшимися в расширении своей жилой площади, в особенности между теми, кто жил через стену. Порой, узнав от привратника или догадавшись по частому появлению медицинских сестер, что дело плохо, они затевали тяжбу, даже не дожидаясь смерти соседа.

Вслух же Джульет сказала, что только что получила разрешение на посещение у Мэтта Маклорина.

— Он был весьма любезен, — добавила она, — и пригласил меня на панихиду. А вы придете?

— Панихида? По кому?

— По Аде. В зале «Регентство», — пояснила Джульет. — В воскресенье, в час дня.

— О, надо посмотреть, смогу ли я прийти, — ответил апатичный голос. Звука вдоха слышно не было, потом последовал продолжительный мокрый кашель. — Извините, мне сейчас нужно уходить.

Джульет слышала, как на пол упал телефонный аппарат, как выругалась Синди, которой наконец удалось положить на место трубку. Осталось такое впечатление, будто она только что переговорила с придурком средних лет.

Постучавшись, вошла Эймс с несколькими листками бумаги.

— Доктор Бодин, я сделала распечатку карты и пояснений к ней из Интернета. У ресторана «Гарц», что на Западной Девяносто шестой улице, завтра в десять утра вас будет ожидать додж. Я договорилась с Каролиной Вэлш, владелицей гостиницы «Кэндлуик», заказала вам номер с завтрашнего вечера. Думаю, что в лице мисс Вэлш вы найдете хороший источник информации. Ей также принадлежит фирма «Вэлш новелтиз», магазин, которой расположен на первом этаже здания в центре Гловерсвилла. Вы можете заехать туда и взять ключ, если попадете до трех часов дня.

— В самом деле?

— Не думаю, что «Кэндлуик» покажется вам отелем со слишком большим числом служащих или излишне чопорным, — добавила Эймс довольно мрачно.

Джульет поблагодарила ее.

— Послушайте, вы не против того, чтобы немного поработать сверхурочно в этот уик-энд?

Обычное выражение безмятежности на лице ее помощницы сменилось беспокойством.

— Мне хотелось бы помочь вам, но моя племянница в воскресенье в Куинс выходит замуж. А завтра вечером репетиция бракосочетания, после которой состоится обед.

— О, как мило.

— Если я могу чем-то помочь завтра днем…

— Нет, я просто…

Джульет перешла на бормотание. Ее взгляд вновь упал на журнал мод, она перевернула страницу. Там оказался обзор книги Александра Роуланда-младшего, озаглавленной «Историческое, философское и практическое исследование человеческих волос». Не отрываясь от чтения, она еще раз подняла трубку телефона. Может быть, ей удастся устыдить Сузи и добиться того, чтобы она пришла?

Но этому не суждено было сбыться. На следующий день не по сезону спозаранку Джульет тащила вниз к выходу чемодан, набитый теплой одеждой, самыми необходимыми туалетными принадлежностями и книгами (по истории овцеводства, английской системе общинных земель и о законах, касающихся их огораживания). Она уложила все рядом с заново упакованным, видавшим виды чемоданом миссис Кэффри, ее котиковым пальто и ковровым саквояжем в своей прихожей. (Отныне все вещи принадлежали «Свободной земле», и Сузи просила забрать их. Там, в опустевшей комнате, они напоминали ей о печальном событии: помимо причинения морального ущерба, Ада так и не заплатила ей; человек, занимавшийся оперативным обслуживанием заказов жилья, у которого Сузи зарегистрировала свою «Н. и 3.», прочитав ее имя в газетах, отказался от сотрудничества с ней, а другие члены кооператива бросали на нее косые взгляды.) После этого Джульет сходила на кухню, чтобы проверить, выключен ли газ (он был выключен), и вернулась обратно в переднюю. Надела пальто и шляпку, обернула шею шарфом и снова пошла на кухню, желая проверить, выключен ли газ.

Он оставался выключенным.

Еще раз убедившись в этом, она повернулась и направилась к выходу, когда зазвонил телефон.

Джульет выругалась. Ее охватило сильное возбуждение. Неужели это Сузи наконец отважилась? Ведь художница утверждала, что будет занята весь уик-энд. Джульет подозревала, что та в основном занимается с Паркером Скоттом, но осмотрительно воздержалась от комментариев. А вдруг она сменила гнев на милость…

Джульет подняла трубку.

— Я просто хотел узнать, как ты, — легко заговорил Мюррей. — Скелтон продолжает тебя запугивать?

В его голосе слышалась необычная расслабленность. Отсутствовал также обычный шумовой фон служебного кабинета, или как там его.

— С позавчерашнего дня, слава Богу, не запугивает. Ты где? Вы что, по выходным не работаете?

— Случается. Четыре дня работаем, два отдыхаем, таков порядок. Сегодня у меня ЗВ, законный выходной, — пояснил он.