- Достаточно, — сказал Хольцганг, и оператор выключил камеру. — Теперь можешь идти со мной.

Льюис втиснулась в тёмную нишу, когда Хольцганг провёл Робо в кабинет, где сидела смертельно бледная Эллен. Рядом с ней находился Делани.

- Алекс! — крикнула Эллен, вскакивая со стула.

Робо стоял молча, неподвижный, как статуя.

- Ты не узнаёшь меня, Алекс? — зарыдала Эллен.

Робо тупо смотрел на неё.

- Ты не узнаёшь меня? — повторила Эллен.

Хольцганг подтолкнул Робокопа:

— Отвечай.

Робо не спешил отвечать. Эллен положила руки на грудь Робо в том месте, где билось бы сердце Алекса Мёрфи.

- Алекс, — плакала она. — Неважно, что с тобою сделали… Неважно. Неважно.

Робокоп уставился в стену над головой Эллен, избегая её взгляда.

- Извините. Я вас не знаю.

Потом он повернулся и вышел из комнаты. Заплаканная Эллен, потрясённая новой утратой мужа, бессильно упала на стул.

Делани мягко взял её под руку и вышел из отделения к ожидающему такси.

Робо одиноко стоял в опустевшем кабинете и смотрел, как они отъезжают.

ГЛАВА 25

Робокоп неподвижно сидел без шлема на своём троне. Так Акита прекратил попытки вывести на монитор показания различных систем Робо: на экране не появлялось ничего. Так вышел из помещения, бормоча проклятия.

Робо продолжал сидеть на своём месте. В дверях появилась Льюис. В коричневой бумажной сумке она несла еду.

- Можно тут перекусить? — спросила она. Робо тупо глазел в пространство.

Льюис пожала плечами, села напротив него и вытащила из пакета бутерброд.

- Знаешь, что меня особенно бесит? — спросила она, откусив кусок. — Вот это самое свинство, которое устроил тот сукин сын. Это же чистой воды шантаж. Ведь тебе даже не платят за работу, которую ты делаешь.

Левая ладонь Робо начала постукивать по металлическому подлокотнику. Льюис признала этот жест вполне человеческим. Он выражал сдерживаемую ярость.

- Я понимаю, тебе пришлось всё это сказать, — говорила Льюис, — но это неправда. Всё не так, как они говорят. Ты не такой, как они утверждают. Ты не машина, — она посмотрела глубоко в глаза Робо. — Ты гораздо лучше.

Ладонь Робо стиснула подлокотник, сминая металл. Он без слова встал, схватил шлем и выскочил из комнаты. Льюис отбросила бутерброд.

- Ну вот, мило поболтали.

Она побежала вслед за Робо и услышала, как взвизгнули шины и его ТурбоКруизер отъехал от здания.

- Зараза, — пробормотала Льюис.

Несколько минут спустя машина Робо остановилась возле свалки металлолома. Робо вышел из автомобиля и подошёл к огораживающей участок сетке. Он ухватился за неё и разодрал сильным рывком. Затем вошёл на свалку и затянул за собой разорванную сетку.

Робо молча зашагал сквозь кладбище искорёженных машин и останков домашней утвари. Вокруг возвышались подъёмные краны, поднимающие своими мощными магнитами разбросанный металлолом.

Робо наблюдал, как они подхватывают огромные куски металла и грузят его на транспортёр, который посылает металл к воющей, пищащей машине, превращающей его в мелкую стружку.

Робо обвёл свалку взглядом.

Металл.

Потом опустил взгляд на свои руки.

На минуту он и сам показался себе заржавевшим, забытым, бесполезным.

Он представил себе, как мощные магниты несут его старое покоробленное тело на транспортёр. Тот двинулся — и стонущая машина проглотила тело Робокопа, разрывая его на куски своими вертящимися, острыми, как бритва, зубами. Клочья тела рухнули в брюхо чудовища, где перемешались с обломками тостеров, газовых плит и газонокосилок.

- Эй! — раздался позади голос.

Робо заморгал. Через свалку пробиралась Лыоис. Робо отвернулся от неё, продолжая рассматривать транспортёр.

Лыоис не на шутку разозлилась. Она подняла с земли длинную трубу и, кипя от ярости, подошла к Робо.

- Мёрфи! — рявкнула она. — Какого чёрта ты тут делаешь? А ну, отвечай!

Робо не оборачивался.

- Отвечай, говорю! — крикнула Льюис. Она остановилась в нескольких сантиметрах у него за спиной; она понимала, что смотрит он на линию транспортёра.

- Что, жалко себя до чёртиков? — сказала Льюис, скорчив гримасу. — Ещё раз повторяю: отвечай, чёрт подери!

Она размахнулась и ударила трубой. Трах! Труба угодила в спину Робокопа. Ни малейшей реакции. Тот даже не пошевелился.

- Плевать мне на то, что ты молчишь! — заорала Льюис и ударила его снова. Робо медленно повернулся и посмотрел на неё лишённым всякого выражения взглядом. Лицо Льюис налилось кровью.

- И не пытайся полоскать мне мозги, как всем прочим. Я тебя знаю. Я знаю, кто ты такой.

Взбешённая вялым обликом Робокопа, она снова взмахнула трубой. Робо поднял руку, схватил трубу, вырвал её из рук у Льюис и отбросил в сторону. Девушка кинулась на него с кулаками, но, ударив, вскрикнула от боли и отдёрнула руку.

- Сильно ушиблась? — спросил Робо.

- Заткнись, — ответила Льюис. — «Сильно ушиблась?» Господи, ты даже не знаешь, как нужно разговаривать с женщинами! Чёрт с тобой. Нравится тебе эта машина? Ну и давай, полезай в неё, скотина.

Она отвернулась и хотела уйти. Робо поднял руку и притянул её к себе. Она с удивлением отодвинула голову. Их лица находились так близко, что казалось, они собираются поцеловаться.

- Ты хочешь что-нибудь сказать? — спросила Льюис.

- Да, — кивнул Робо.

Внезапно он отпустил её. Не отрывая взгляда от его глаз, она сделала шаг назад.

Робо склонил голову, словно стойкий оловянный солдатик.

- Спасибо за заботу, — произнёс он, миновал смущённую девушку и направился к автомобилю. Он сел за руль и уехал, оставив Льюис на свалке.

Она вздохнула и, обходя груды металла, двинулась к своей машине.

- Чёрт бы побрал этих мужиков, — выругалась она.

ГЛАВА 26

Скорчившись на большом кресле, Хоб уставился в экран телевизора, пожирая из тарелки жареную картошку, обильно сдобренную маслом и кетчупом. У него за спиной, растянувшись на диване, Энджи потягивала шампанское. Она чувствовала себя сильнее и моложе, чем когда-либо за последние годы.

- Может, я и дурак, — произнёс Хоб, скривившись, — но даже мне кажется, что всё это идиотизм, — прокомментировал он происходящее на телеэкране.

Энджи кивнула.

В телепрограмме на эстраде, установленной перед рядом телефонов, скрипач-акробат доигрывал бездарную интерпретацию знаменитой песни «Born to be wild». Телефонистки с унынием глазели на аппараты, ни один из коих не звонил. Растянутый на стене транспарант гласил: ТЕЛЕМОСТ «СПАСЁМ НАШ ГОРОД». Когда скрипач извлёк из своего инструмента последнюю скрипучую ноту, на эстраду выскочил пылающий энтузиазмом мэр Кузак. Он хлопал в ладоши, словно желая согреться.

- Спайк Стжелецки из Линдена, штат Нью Джерси, дорогие дамы и господа! — восхищённо воскликнул он. — Бывший житель Детройта выступил во имя Детройта.

А теперь и вы сделайте что-нибудь для нашего города. Телефонные линии свободны и ждут ваших жертвоприношений. Данте столько, сколько сможете. Удержим наш славный город на плаву, верно?

Один из телефонов зазвонил. Телефонистка, с унылым видом жующая резинку, неторопливо протянула руку, чтобы поднять трубку, но Кузак опередил её.

- Привет, как дела? — затараторил он в микрофон. — У телефона мэр.

Из телефона затрещал старый женский голос.

- Я всю жизнь прожила в Детройте, поэтому немедленно высылаю доллар.

Улыбка застыла на физиономии Кузака.

- Да, мадам. Огромное спасибо.

Он повернулся к таблице с результатами:

— И какое у нас теперь положение, Джилли?

Потрёпанная временем дамочка, движения бюста которой при каждом её шаги ставили под сомнение законы земного тяготения, подошла к электронному табло. «МОТАУН ТРЕБУЕТ 37 985 300 ДОЛЛАРОВ». Цифры исчезли и появился следующий текст: «НА ДАННУЮ МИНУТУ СОБРАНО 4 800 ДОЛЛАРОВ 75 ЦЕНТОВ».