Для нас было совершенно ясно одно: что, не имея активной материальной и моральной поддержки извне, антисоветские элементы не в состоянии были бы долго продержаться и тем более вести себя агрессивно в условиях, когда все мероприятия Советской власти одобрялись народом Западных областей и получали его широкую поддержку.

Надо было найти и надежно закрыть каналы, через которые они получали помощь. Понятно, что пограничникам в решении этих задач отводилась исключительно важная роль. Правильно сочетая войсковую охрану с оперативными мероприятиями и привлекая в помощь себе местное население, можно было многое сделать в этом направлении.

Но этого было недостаточно. Необходимо было своевременно узнавать о замыслах врага за кордоном с тем, чтобы предотвратить их и, более того, обратить против него же самого. Надо было создать такие условия, при которых можно было бы вводить врага в заблуждение, дезориентировать его. Поэтому разведывательные службы пограничных войск совместно с чекистскими аппаратами области прилагали все свои усилия на приобретение и воспитание верной нам закордонной агентуры и внедрение ее в разведывательные и контрразведывательные органы врага и другие буржуазно-националистические центры, действовавшие против нас из-за границы и находившиеся на службе империалистических разведок.

К этому времени мы уже располагали точными данными, что в числе руководителей варшавского и других центров находились опытные резиденты германской разведки. Таким образом, фашистская разведка получила возможность непосредственно влиять на подпольные антисоветские формирования, и даже руководить ими. Изо дня в день наши разведчики упорно и настойчиво трудились над тем, чтобы пресечь это.

Со временем мы стали получать все новые и новые данные о том, что уцелевшие организации буржуазно-националистического подполья взяли направление на сбор разведывательных данных.

В августе 1940 года пришло сообщение, что на участке Августовского пограничного отряда в последней декаде месяца должен быть переброшен на нашу территорию человек с очень важной миссией. Пограничники организовали усиленную охрану границы на направлениях вероятного движения нарушителя.

В темную, ненастную ночь нарушитель был задержан и усиленным конвоем доставлен в Августовский отдел НКВД. Задержанного тщательно обыскали. Кроме сахарина, у него ничего не оказалось. Но внешние данные человека совпадали с сообщенными заранее приметами нарушителя. Переход границы задержанный объяснил желанием обменять сахарин на жиры, поскольку фашистские оккупанты забирали у польского населения продукты и люди голодали.

Это звучало правдиво. Но, проведя тщательный повторный обыск, удалось обнаружить в воротнике рубашки маленький клочок папиросной бумаги с непонятным текстом. Задержанный начал давать сбивчивые и противоречивые показания, утверждая, что рубашку он купил три дня назад на рынке у одного человека и об обнаруженной записке никакого понятия не имеет.

Наконец, чувствуя, что все больше и больше запутывается, он сказал: «Хорошо, я сообщу вам правду, только пообещайте, что меня не расстреляют». Пришлось разъяснить ему, что наши судебные органы принимают во внимание факт чистосердечного и полного признания вины. Жалуясь на свою судьбу, нарушитель сказал, что не хочет больше жить этой «собачьей жизнью в вечном страхе». И затем дал очень важные для нас показания. В частности, подтвердились наши сведения о том, что гитлеровская разведка использует против нас изменников Родины, которые, в свою очередь, вербуют на нашей территории агентов из числа уголовных преступников, морально опустившихся людей.

Обнаруженная шифрованная записка адресовалась находившемуся в подполье главарю антисоветской организации в Белостоке. Адресату предлагалось оказать всемерное содействие курьеру в выполнении задания. Хозяева за границей были недовольны ходом антисоветской подрывной работы и, чтобы активизировать ее, направили своего уполномоченного. Полученные сведения навели на мысль завлечь на нашу территорию деятелей руководящего центра, организовать в подходящем месте совещание с участием всех активистов подполья и задержать их.

Начало операции было многообещающим, но потом получилась заминка. У руководителей вражеской разведки появились, очевидно, какие-то сомнения или подозрения. Они решили послать нового связного. Переход его на нашу территорию, встреча с первым уполномоченным проходили под нашим наблюдением. Новый связной, убедившись, что все в порядке, убыл за кордон. А спустя две недели через специально подготовленную якобы подпольем переправу связной вывел на нашу территорию крупного эмиссара, прибывшего для оказания помощи антисоветскому подполью.

Вскоре на одном из глухих хуторов собралось запланированное нами совещание комендантов уездных антисоветских организаций и руководителей буржуазно-националистического подполья.

Операция по захвату участников совещания развертывалась по заранее намеченному плану.

Во время подготовки к ней в Белосток приехал заместитель наркома внутренних дел Белоруссии Духович. Видимо, для усиления. Ознакомившись с планом оперативных мероприятий, высокий гость предложил изменить расстановку сил по своему усмотрению. Но люди уже были на местах. До начала операции оставалось около трех часов, и изменить что-либо было просто невозможно. Поэтому мне, как руководителю операции, пришлось объяснять замнаркома, что его требования невыполнимы. Тогда Духович, рассердившись на меня за строптивость, тут же по телефону доложил в Минск, в наркомат, что его здесь не слушают и чуть ли не игнорируют.

Однако его звонок уже не смог повлиять на ход операции. Она, к счастью, прошла успешно. Были захвачены около десятка бандитов, документы, подтверждавшие их связь с закордонными хозяевами, оружие, снаряжение.

К началу совещания бандитов, то есть к 12 часам ночи, мы уже выяснили, кто прибыл на хутор и откуда. Ночь стояла темная, луны не было. Пользуясь этим, наши люди незаметно подтянулись к хутору и окружили его. Мы знали, что совещание охраняется и у каждого из его участников есть пистолет и гранаты. Операцию решили начать в 00 часов 30 минут. Каждая группа по сигналу старшего должна была броситься к хутору и четко выполнить свою задачу. Успех гарантировался внезапностью и организованностью действий.

Неожиданно подул сильный ветер. Облака поредели, и появилась луна, осветив всю округу. Это озадачило нас. При луне, конечно, не удастся напасть внезапно. Времени оставалось все меньше, минуты летели.

Все находились в большом напряжении. Поглядывали то на часы, то на небо — уж эта луна!..

И вдруг — сильный порыв ветра, и луна скрылась за большим облаком. Наступившая внезапно темнота, как по команде, в один миг подняла всех на ноги. Мы бросились к хутору. Охрана (12 человек) без единого выстрела была схвачена и обезоружена. Потом наступила очередь и самих участников совещания. Операция прошла успешно.

Следствие по делу этой группы дало нам возможность нанести очередной удар по разгромленным, но еще не ликвидированным врагам Советского государства. Мы овладели неопровержимыми доказательствами, что все буржуазно-националистические элементы тесно сплелись с фашистской Германией в борьбе против власти рабочих и крестьян. Что они готовы использовать помощь любого государства и применять в борьбе с нами самые страшные и самые изощренные методы и способы. Террор, диверсии, шпионаж, вредительство, провокации, шантаж — вот их ремесло! Эта операция дала нам возможность снова изъять большое количество оружия, боеприпасов и другой подпольной техники.

К утру, когда операция уже была в стадии завершения, прибыл сам Лаврентий Цанава — нарком внутренних дел Белоруссии. Он отстранил меня от должности начальника Управления НКВД (а я только несколько недель как был назначен) за невыполнение распоряжений вышестоящего руководства.

Забегая вперед, скажу, что опала длилась недолго. В начале 1941 года в чекистском ведомстве произошла серьезная реорганизация, в результате которой НКВД разделили на два наркомата — внутренних дел и государственной безопасности. Соответственно и в областных центрах вместо одного управления появилось два.