Ответ был лаконичен.

- Сейчас – переговорить с Рефьолом.

- Что вам от него надо?

- Это я спрошу лично с него. – Отрезала я.

Парламентёр нахмурился. Но резко отвечать не спешил, понимая, что сейчас чаша весов клонится не в их пользу.

- А если мы откажемся сдаваться? Пусть даже вы победите, мы сумеем сократить ваше число. А квортал скоро будет работать, и вы всё равно проиграете. Вас в десятки раз меньше.

Я оглянулась на разведчика, стоящего на парапете. Тот вгляделся в даль и кивнул.

- Если мы сумеем прийти к мирному соглашению, вы сможете полюбоваться с крыши на тяжёлых наездников, которые стремительно приближаются сюда. Их очень много, а их бронированные звери легко снесут ваши даже самые прочные ворота. Мы же, даже в противном случае, сумеем спастись в полёте. Что не скажешь о вас.

Я на минуту замолчала чтобы перевести дух и дать им осмыслить услышанное. Возражений не последовало. Они всё ещё не могли решить, что же лучше. Тогда я использовала свой последний аргумент.

- Даже в случае вашего отказа мы одержим победу, как и обещали. Но если наши друзья около Лаудборла, не дай бог, потерпели поражение, то сейчас сюда наверняка летит сильный отряд. Что вы предпочитаете, сидеть связанным и смотреть, как Мрадраззы захватывают почти беззащитный замок – а нам нет резону сражаться со свежими силами противника –, либо быть готовыми защищать свою крепость? Мы заберём ваше оружие, но если ситуация и впрямь станет критической, вы получите его обратно.

- Сиурбланка, - вновь обратился ко мне воин-Шелескен, - многие начинают приходить в себя. Мы в спешном порядке разоружаем их. Оружие складывается на родронов… Но что делать дальше?

- Эсприт далеко? – вопросом на вопрос ответила я.

- Нет, они почти у самых стен. Это только внешне наши ящеры медлительны…

- Всё ясно. – Прервала я его. – Очнувшимся связывайте руки. Пусть этим займутся энергетические маги. Повязки же не занимают много сил? Тогда приступайте…

Я отвлеклась. Отодвинув в сторону горностая, вперёд вышел гигантский Потап. И как я его раньше не заметила?

Окинув меня хмурым взглядом из-под бровей, от которого мне стало не по себе, медведь заворчал:

- Нейра, всё, что ты говорила здесь, правда?

Я кивнула, глядя прямо ему в глаза. И, так как он молчал, проговорила вслух:

- Да, это правда.

Он ещё немного мерил меня взглядом, потом поднял огромную лапу с зажатой в ней булавой… и легко бросил Шелескенам.

- Я верю тебе. Ты не можешь предать.

С этими словами он немного неуклюже заковылял ко мне и встал рядом.

По рядам Кародроссов пробежал вздох. Потапа знали многие, и знали, что головой в омут он не бросится. Если он что-то делает, то значит, в своих действиях он уверен.

Жест медведя стал как будто командой для остальных. Зазвенело оружие, летящее под ноги Шелескенам. Те едва успевали подбирать его и, увязывая, загружать на родронов. Кольцо воинов-ящеров расступилось, но Кародроссов всё равно держали под наблюдением. А они тревожно наблюдали за своим оружием, которое готовилось взлететь, привязанное под брюхо родронам. Его оказалось так много, что нагрузили даже Родю.

Потом один змееголовый вскочил на своего крылатого и свистнул. Все родроны, включая моего, которому немного залатали крыло магией (а что там – маленькая дырочка, не более), взлетели и стали кружить на порядочной высоте над крышей. Так им предстояло парить несколько часов, не меньше.

Люди-звери в последний раз с тревогой наблюдали за ними, потом горностай повернулся ко мне.

- И что теперь?

- Мы откроем односторонний квортал. – Вновь заговорила я. – Кто-то из вас должен войти туда и сказать то же, что сказала я.

Он вдруг усмехнулся.

- Ха! Легко сказать! А ты знаешь, что сделает с этим несчастным Рефьол? Особенно когда решит, что тот в сговоре с вами? У него странные понятия о чувстве долга и гордости.

Я задумалась. А вот это уже недоработка… И что делать? Отправить их – Рефьол голову снимет. Пойти самой – шкуру… ме-едленно так, садистки…

- А давайте я пойду. – Глухо предложил Потап. – У нас с Рефьолом тёплые отношения, авось сразу не убьёт.

- Мысль хорошая, - вдруг вмешался горностай. – Тогда я пойду с тобой.

- Дядя! А как же я?! – вдруг раздался тонкий голос сзади.

Я удивлённо обернулась и вздрогнула. Протёрла глаза… Голосок принадлежал девочке, совсем крошке, лет десяти. Человеческойдевочке. Как… что?! Почему?!..

Лишь приглядевшись, я заметила, что на детском личике глаза почти уже стали звериными, а ушки увеличились и покрылись белым пушком. Так вот оно что… Не… Невероятно…

Она вопросительно и пугливо смотрела на «дядю». Тот аж подпрыгнул и повернулся к ней.

- Леська! Какого… как ты здесь оказалась?! Я же сказал тебе быть внизу!

- Нет, дядя, я уже взрослая! – упрямо заявила малышка.

Горностай заколебался. Оставить её здесь, среди не то врагов, не то… недругов? Или взять с собой туда, где их наверняка… Он наклонился к ней.

- Хорошо, ты взрослая. – Терпеливо проговорил он. – Тогда оставайся здесь и помогай друзьям. Заодно смотри, чтобы чужие вели себя хорошо…

- Дядя, - сердито прервала она его, - прекращай говорить со мной, как с маленькой. Или я скажу тёте, что ты вовсе не советуешься с Правителем, а обсуждаешь с ним прелести хорошеньких Кашкаек.

Со стороны послышались хрюкающие смешки, даже я не смогла сдержать улыбки. Горностай метнул в нашу сторону предупреждающий взгляд. Вздохнул.

- Ладно, тогда просто оставайся здесь. – Потом встал и обратился ко мне. – Если с ней что-нибудь случится, я выживу и самолично сверну тебе шею. Сколько бы рептилий с тобой не пришло.

В его тоне не было угрозы. Но я всё поняла. Прикрикнула на недовольных таким обращением Шелескенов и кивнула парламентёру. Он и Потап пошли к тому месту, над которым уже полторы минуты колдовали лесные «шаманы». Те что-то негромко сказали Кародроссам. Я не расслышала, чего, но примерно представляла, ибо об этом мы тоже договаривались.

«Через десять минут вы вернётесь. Постарайтесь уложиться в это время… или, хотя бы, продержаться».

Открылся болотно-зелёный мини-портал – всё-таки магия земли на всём оставляет свой отпечаток – и глашатаи исчезли в его завихрениях.

Кародроссы рассредоточились по крыше, поясняя очнувшимся друзьям сложившуюся ситуацию. Шелескены распределились по парапетам, причём большая часть именно с той стороны, с которой приближалась армада Эсприта.

Я же просто бродила меж баллиститов, оглядываясь вокруг.

Что ж… встав на эту дорогу я должна была ожидать всего и досрочно привыкнуть. Но почему же так неприятно, так больно встречать эти настороженно-презрительные и надменно-ненавидящие взгляды? Для них я не более, чем предательница… Даже если я сейчас расскажу им всё, вряд ли их отношение изменится. Даже наоборот: меня засмеют за саму попытку примирения… или заклеймят лгуньей и сумасшедшей. Что ж… Всему своё время. Пока пусть всё идёт, как идёт.

Чуткий слух уловил осторожные шаги за спиной. Я инстинктивно выхватила оружие и резко обернулась. Леська, маленькая девочка, ещё не оформившийся Кародросс, метнулась за громаду баллистита. В щели между деталями сверкали её черные настороженные глаза.

Ребёнок… я тоже была ребёнком, когда попала сюда. Что со мной стало? Почему я перестала, как эта девочка, прятаться от опасности? Почему стала залезать ей в глотку по самый хвост, в надежде что мной подавятся?

Потому что выросла. Потому что поняла, что не всё и не всегда так гладко и хорошо, как хотелось бы.

Потому что несмотря ни на что, я очень хочу домой…

Я вздохнула и убрала мечи.

- Не крадись за мной. – Негромко, но так, чтобы она услышала, проговорила я. – Когда ты так крадёшься, мне кажется, что сзади враг. Идя открыто, ты сможешь подойти гораздо ближе.

Она не ответила. Да я и не ждала ответа. Не удержавшись от ещё одного вздоха, я отвернулась и пошла дальше.