возьми, слушается только её. А вот ты, — гном обернулся к Вите, — топай сам.
Сможешь дойти — молодец. Не сможешь… Значит не судьба.
— Эфо каф эфо не фудьпа? — возмутилась Маша, дожёвывая и в темпе
заглатывая остатки своего куска мяса. Оставаться одной в обществе этих
двоих нелюдей, которым она, судя по всему, глубоко безразлична и нужна
только как хозяйка Пушка, ей совсем не улыбалось. Мало ли что им придёт в
голову? А Витя, хоть и далеко не мечта её девичьих грёз, всё-таки
единственный человек из её мира в этих забытых богом местах, — Без него не
пойду! Вот! И она демонстративно плюхнулась пятой точкой на камень,
сложив руки на груди.
Нар снял свой шлем, почесал затылок, и надел шлем обратно. А на вид
вроде и не блондинка… И как теперь этой дуре объяснять, что если сейчас не
смотаться от города подальше, то утром все скорее всего будут мертвы?
Элдуисар, поглядел-поглядел на изображавшую статую непреклонности
девушку, тяжело вздохнул, и засунул руку за отворот своей куртки жестом,
которым киллеры в фильмах достают свой любимый пистолет с глушителем.
У Маши сердце упало в пятки. Сейчас будут убивать. С сожалением
скользнув взглядом по Вите, она подумала: 'Ну ладно, придётся обходиться
без него. Я ещё слишком молода, чтобы умирать!'.
Не успела Маша открыть рот, чтобы заявить, что передумала, как эльф
вытащил на белый свет какой-то светящийся мягким зелёным светом
пузырёк. Увидев который, гном удивлённо крякнул.
— Не собираешься же ты?…
— А что делать? — тяжело вздохнул ушастый, свинчивая с пузырька
крышечку, и вытряхивая на ладонь две пилюли, от которых и исходило это
свечение. По окрестностям разнёсся запах, сразу же опознанный Машей.
Точно так пахла жидкость, которой она сегодня утром мыла посуду.
— Возьмите по одной, — эльф протянул ладонь к Маше и Вите.
— А что с ними делать? — полюбопытствовала Маша, осторожно взяв свою
пилюлю двумя пальцами. Вроде, посуды рядом не наблюдалось, мыть было
нечего.
— Ешь, дура! — воскликнул гном, жадным взглядом наблюдая за тем, как
склянка с остальными пилюлями снова исчезает за отворотом куртки
ушастого, — Или отдай мне, я съем! — протянул он к девушке свою
загребущую лапу. Маша быстро сжала кулачок, и прижала его к груди.
Между тем Витя, заметивший, с каким вожделением гном смотрит на
пилюли, быстро отправил свою в рот. Маша подозрительно следила за ним,
ожидая, какой эффект произведёт на её единомирца эльфийское снадобье для
мытья посуды. Судя по тому, что Витино лицо, насколько она могла видеть в
сгустившихся, пока шли эти разборки, сумерках, порозовело, а сам он
распрямился, с удивлением повертел шеей, помахал руками, и даже пару раз
подпрыгнул на месте, после чего оценил действие пилюли словами
'Нифигасе!!!', препарат можно было отнести скорее к разряду полезных, чем
вредных.
Маша осторожно положила свою 'горошину' на язык. У-у-у!!! Вкус!
Райское наслаждение! Куда там тому Баунти! Пилюля начала быстро таять на
языке, и почти сразу с Машиной вусмерть уставшей за сегодняшний день
тушкой начали происходить странные метаморфозы. Усталость ушла, тело
охватила необычайная лёгкость, в голове прояснилось. В общем, по
действию проглоченное Машей 'колесо' оказалось похоже на таблетку
экстази, отведанную ею как-то на одной из вечеринок (А что? В жизни надо
попробовать всё!), только во много раз лучше.
— И что это было? — поинтересовалась она у эльфа.
— Потом. Сейчас — вперёд! — мотнул головой тот. Маша не возражала. Ей
сейчас хотелось бегать, прыгать и кувыркаться. Вообще она подумала, что
если сильно оттолкнётся от земли, то сможет даже полететь. Девушка легко
вскочила с камня, закинула за спину мешок, и скомандовала псу:
— Пушок, вперёд!
Все дружно понеслись за весело рванувшим в темноту псом. Надо было
спешить. Быстро темнело, и сумерки должны вот-вот должны были были
смениться непроглядной тьмой. Но почему-то всё не сменялись, и не
сменялись… Более того, даже посветлело немного. Коля с Машей, бежавшие,
уткнувшись взглядом прямо перед собой, чтобы ненароком ни обо что не
споткнуться, сначала не обращали на это внимание, и только после почти
получаса непрерывного бега, к великому изумлению парня и девушки, никак
их не утомившего, Коля, оглянувшись на замыкающего колонну гнома,
вскрикнул, 'Ух ты!'. Одновременно такое же восклицание издала Маша, на
мгновенье оторвав взгляд от дороги, и увидав спину бегущего впереди эльфа.
И было от чего. И гном, и эльф оказались словно одетыми в старинные
средневековые наряды, когда правая сторона камзола была одного цвета, а
левая другого. А ещё они отбрасывали по две тени. Глянув друг на друга,
Маша и Витя увидели, что и сами выглядят так же. Даже семенивший
впереди Пушок мерцал красно-зелёным. Молодые люди, остановившись,
задрали головы кверху: Там, высоко в небесах, сияли две луны: красная и
зелёная. А если точнее, два рогатых месяца.
— Ну, чего встали? Набросился на ребят подоспевший гном, — Что, Луны не
видели? — Луну видели, ответила Маша, А двух лун одновременно — нет.
— А в Хемнстипе, например — четыре луны, — проинформировал девушку
эльф. И это что, повод остановиться и ждать, пока нас настигнут головорезы
Службы Надзора?
— Нет, конечно, — Маша снова рванула с места. Витя и гном припустили за
ней, а эльф, легко всех обогнав, хотя никаких пилюль вроде не глотал, снова
оказался впереди, — А Хемнстип — это где? — поинтересовалась Маша у
красно-зелёной спины ушастого.
— Далеко, — бросил тот, не оборачиваясь, — Беги быстрее. Не разговаривай.
Не сбивай дыхание. Не глазей по сторонам. Смотри под ноги, а то
навернёшся — мало не покажется.
Ответ противного эльфа любопытную Машу не очень удовлетворил, но не
признать правильность всех полученных наставлений она не могла.
Оставалось только надеяться, что эта безумная гонка когда-нибудь
закончится, и уж тогда…
В общем, Маша замолчала, но от того, чтобы время от времени бросать
восхищённые взгляды по сторонам, удержаться не могла. Пейзажи вокруг
располагали скорее к романтическому свиданию, чем к дикому галопу. Тому,
кто никогда не видел чарующей красоты двухлунной ночи, увы, никогда не
удастся даже представить того, что видели сейчас путники.
Кстати, по поводу свидания: Едва Маша вспомнила это слово, то сразу же
сообразила и о том, что одной на свидание ходить не принято. Хотя, с другой
стороны, и вчетвером тоже… А хотелось чего-нибудь этакого… В смысле, не
'вчетвером', а романтики. Значит, нужен был кавалер. Но кто? Кандидатуру
гнома Маша отбросила сразу: на толстеньких лысеньких хозяйственных
мужичков женщины обычно обращают внимание в гораздо более позднем
возрасте, когда до них доходит, что человек, с которым можно здорово
погулять, и человек, с которым хорошо и спокойно жить, — это, как правило,
два совсем разных человека. Но Маше до такого почтенного возраста (где-то
лет двадцать семь — тридцать пять) было ещё далеко, поэтому Нару
романтический вечер с девушкой, увы, не светил. Как и Вите, который,
может быть, на безрыбье и сошёл бы за кавалера, но раз уж в наличии имелся
всамделишный Эльф… Да ещё при этом такой гламурный красавчик!
Подружки бы сдохли от зависти, слушая Машин рассказ о свидании, чудесно
проведённом с сыном Дивного народа в благоухающем неземными
ароматами ночном, в буквальном смысле сказочном лесу под двумя лунами…
Хотя, под четырьмя было бы, конечно, в два раза романтичнее, но и две
луны, если подумать, тоже совсем неплохо…
