— Дай мне знать, когда будешь в порядке, — сказал Лаки. — Тебя будет ждать твоя работа, когда поправишься. Кое-кто из мужчин в палатке спрашивал о тебе, — солгал Лаки, чувствуя, что необходимо как-то поддержать ее.

— Правда? — Делайла вздернула разбитый подбородок. — Можешь передать им, что я вернусь через недель-ку-другую, когда спадет опухоль и я встану на ноги. А до тех пор Джозефина может остаться, — добавила она.

— Если она так хочет.

— Конечно, она хочет, правда, Джозефина? — обратилась она к пожилой молчаливой женщине.

— Сеньор Лаки очень добр к моему Педро, — ответила Джозефина, глядя на Лаки. — Я останусь здесь столько, сколько он посчитает необходимым.

— Ну вот тебе и ответ, Лаки, — вспыхнула Делайла, едва сдерживая свой гнев. — Она рада остаться здесь.

— Сейчас я должен вернуться на работу. — Лаки коснулся пальцами шляпы, удивляясь про себя, как Делайла могла когда-то привлекать его.

Он вышел из палатки и облегченно вздохнул. Визит вежливости завершился. Лаки надеялся, что ему больше не придется приходить сюда.

В полдень, когда в небе ярко светило солнце, за дверью хижины послышались шаги. Тесса замерла. Она тихонько взяла охотничье ружье, лежавшее поблизости, прицелилась и положила палец на спусковой крючок. Она не забыла, что Лаки велел ей держать оружие рядом, хотя и не верил, что кто-то сунется сюда днем. Он предупредил, что ей не обязательно быть хорошим стрелком, это ружье нужно только нацелить в нужном направлении. Что Тесса и сделала, когда открылась дверь.

Узнав посетителя, она с облегчением вздохнула.

— Опусти ружье, дорогая. Ты так дрожишь, что ненароком можешь нажать на спусковой крючок.

— Лаки…

Не зная, кто из них быстрее сократил разделявшее их расстояние, Тесса бросилась в его объятия. Лаки поцеловал ее, и она, раскрыв губы ему навстречу, тут же почувствовала страсть и глубину этого поцелуя. Он подхватил ее на руки и легко перенес на кровать, не отрываясь от ее губ.

Она задохнулась, когда его руки коснулись пуговиц на платье, и ее охватила паника. В окна хижины проникал яркий солнечный свет.

— На улице день, Лаки, — запротестовала она.

— Ты никогда раньше не занималась любовью при свете дня?

— Ты же знаешь, что нет, — прошептала Тесса.

— Что-то всегда бывает первый раз, — улыбнулся Лаки, расстегнув первую пуговицу.

— Кто-нибудь может нас увидеть!

— Кто, Тесса?

— По крайней мере позволь мне закрыть дверь, — занервничала Тесса.

Лаки отпустил ее. Она только успела задвинуть засов и, повернувшись, почувствовала выступающую плоть Лаки.

— Думаю, такого у тебя тоже не было, чтобы мужчина прижимал тебя к двери напряженной плотью, а? — коснувшись губами ее щеки, прошептал ей на ухо Лаки.

— Не было.

— Я же говорил, что-то всегда бывает первый раз, — сказал Лаки, заглянув ей в глаза.

Подняв юбки, он снял с нее нижнее белье и одним резким движением вошел в ее лоно. Она ахнула, но он заглушил губами вырвавшийся у нее судорожный вздох. Поцелуи становились все более глубокими и продолжительными, по его телу пробежала дрожь, и он задвигался, сначала медленно, потом все ускоряя темп.

Тесса задыхалась, чувствуя, что Лаки двигается все быстрее и быстрее. Захваченная безумным темпом, с каждым движением распаляясь все больше, она закрыла глаза, обвила руками его шею, а он еще сильнее прижал ее к двери. Жесткая поверхность сотряслась от его толчков, доставляя удовольствие, близкое к боли. Тесса не протестовала, когда он приподнял ее, чтобы она обхватила ногами его талию, и, взяв за ягодицы, привлек вплотную к своим бедрам, чтобы она могла еще глубже принять его мужское естество. Прерывисто дыша и чувствуя глубину его проникновения, Тесса удивлялась блаженству, которое Лаки ей доставлял. От ощущений, которые он разбудил в ней, у Тессы перехватило дыхание. Она вскрикнула, выдохнув его имя, и этот крик эхом отозвался в тишине хижины. Они одновременно достигли вершины блаженства.

Все еще не отпуская ее, Лаки что-то шептал ей, пытаясь овладеть собой. Наконец он отпустил ее, затем снова поцеловал.

— В это время я должен работать в палатке, но пришел сюда, чтобы увидеть тебя. Не мог ждать до вечера.

— Ты уже уходишь? — потрясение прошептала Тесса.

— Хочешь, чтобы я ушел?

— Нет.

— Это все, что я хотел узнать, — хрипло ответил Лаки и, подхватив ее на руки, понес на кровать. — Подожди немного.

Он снял рубашку, обнажив широкую мускулистую грудь, скинул башмаки и расстегнул ремень. Через несколько секунд он остался без брюк и нижнего белья и предстал перед Тессой совершенно голым. Он молчал, немного хмурясь, пока ее взгляд жадно скользил по его крепкой фигуре и снова восставшей плоти.

— Вот что ты делаешь со мной, Тесса, — прошептал Лаки. — Теперь твоя очередь, — с улыбкой добавил он.

Медленно, наслаждаясь каждым мгновением, он раздевал Тессу. Сначала он распустил ей волосы, собранные в пучок, и они рассыпались по подушке серебристой волной. Он мягко провел по ним рукой, потом занялся застежкой на платье. Тихо выругавшись, он поклялся купить ей платье с застежкой попроще, наконец все же справился и стащил его с плеч Тессы, обнажив ее до пояса. У него дрожали руки, когда он потянул платье вниз вместе с рубашкой, и, сняв все, бросил в угол вместе с башмаками, которые были на несколько размеров больше ее ноги.

— Я никогда не видел тебя обнаженной при солнечном свете, — отступая назад, сказал Лаки. — Ты прекрасна, Тесса. Я хочу запомнить это мгновение навсегда.

Тесса была не в силах говорить. Вместо слов она просто протянула ему руки, приглашая Лаки к себе.

Лаки соединился с ней в безмолвном танце любви. Они ощущали лишь пронзительный восторг слияния двух тел, скользящие прикосновения кожи к коже, губ к губам, плоти к плоти. Жаркий огненный поток страсти охватил их обоих.

Наконец утолив свою страсть, но только на короткое время, он выдохнул ей прямо в губы:

— Я люблю тебя, Тесса.

— Я тоже тебя люблю.

Лаки лег рядом и не отрываясь смотрел на нее. Он вдруг почувствовал, как всколыхнулась боль внутри. Понимает ли она, что сказала сейчас? Он понял. Она сказала, что любит его. Но изменит ли что-нибудь эта любовь?

В отношениях между ними что-то изменилось, и Харли знал, что это было.

Он видел, как Лаки привел Тессу в палатку под одобрительные возгласы старателей, ожидавших ее. Сам Харли сделал вид, будто внимательно рассматривает карты в руке, пытаясь хоть как-то оправдать свое присутствие в палатке Лаки. Однако карты интересовали его меньше всего. Какие бы деньги он ни заработал, играя в карты, они были всего лишь жалкими грошами по сравнению с той суммой, которую его заведение приносило ему каждую ночь.

Харли усмехнулся про себя. Его женщины были очень трудолюбивыми. Они вынуждены были усердно работать, потому что видели, что произошло с Кларис, когда она возразила ему, и для них это послужило хорошим уроком. Они находятся в чужой стране и знают, что единственное место, где их будут уважать, — это дом, построенный специально для них. Харли на самом деле старался изо всех сил, чтобы они чувствовали себя комфортно, привез им мадам из Франции, чтобы они могли полностью доверять ей. Только они не знали; что все это делалось для того, чтобы Харли мог получать изрядные барыши, а нанятая им мадам из Франции втайне передавала ему все их секреты.

Мадам Элен Лефлер так боится его, что доносит ему абсолютно все и согласна делать то, о чем он попросит. Он знал, например, что Жаклин, эффектная дамочка с золотисто-каштановыми волосами, устала от однообразного секса и теперь подыскивает клиентов с необычными запросами. Он также знал, что мадам Лефлер направляет Жаклин некоторых наиболее активных клиентов, зная, что она довольно терпелива и что в своих пристрастиях они найдут общий язык.

Ему было известно, что Мариетта и Дезире, большеглазые брюнетки, ничем особенным не отличаются от других, но когда за ними закрывалась дверь спальни, их игры стоили назначенной за них цены и даже больше. Харли был уверен, что мадам Лефлер не против на особых условиях предложить этих двух женщин сразу одному мужчине, потому что знала — им это понравится.