— В какой обморок? Она с нами была, с разведчиками. На ее счету…
— Не давать им отступать к реке! Приказываю: не давать!
— Дедушка, это вы? Ох, здорово!
— Олишка! Милая! А ты — умница! Не боишься уже? Не сердись на меня!
— Ну, вы, ребятки, полководцы!
— А Летчик этот их знакомый — Кузин и Бибин!
— Мне терять нечего. Кому пирожки печь, тому и отвечать!
— Опять к реке они рвутся. А ну, гони их назад!
— Товарищ Главнокомандующий! А может, вам это?.. В реку нырнуть?
— Как это?
— Да, ведь они, Лес-Вод, отступать собираются.
— Ох, простите старика, товарищ комиссар! Совсем забыл, что я еще и Водяной. Бегу, бегу…
А Кузя, бросив Бибу с частью отряда на прежние позиции — в окопы, чтобы не дать отступать разбитой мышиной армии через этот участок, искал Лесного царя.
У Кузи действительно родился в ходе боя отличный план. Гениальный план, если говорить скромно. Мышиная армия почти разгромлена. Это — ясно! Но остатки не пытаются отступать. Через их окопы они не отступят. Через дядю Софу и плотину — не отступят. Куда им деваться? Только через реку вплавь могут они удрать в свои Старые амбары. Надо срочно просить Лесного царя вспомнить обязанности Водяного и не дать им…
Кузя, конечно, не знал, что план его совпал с планом Вас-Сима.
И когда он, Кузя, не найдя нигде Лесного царя, подбежал, размахивая трещоткой, к реке, то увидел такую картину.
В реке лежал на спинке Лесной, точнее, Водяной царь, их дедушка, их Главнокомандующий, и борода его, огромная борода плыла по течению речки. А мыши, жалкие, одинокие мыши, бросившись в воду, попадали в его бороду, запутывались в ней, пищали и визжали.
Но Лесной, то есть Водяной царь оставался благородным.
— А зачем пришли? — спрашивал он каждую мышь в отдельности и всех немногих вместе. — Что вам нужно тут? Книжное царство решили уничтожить, да? А потом Книжное море, да?? Не получится, милые! Знаете ли, что умнее и мудрее нет на свете вещей, чем книги! Отпущу я вас, но с одним условием. Вернетесь на свои Старые амбары за Большой горой, расскажите всем, кому нужно, что бесполезно это — бороться с Книжными царствами и Книжными морями!
Самолет промчался на бреющем полете над самой рекой, и Кузя опять заметил в кабине Летчика.
Летчик махал рукой и как бы говорил:
— Победа!
И вокруг уже гремело и звенело:
— Победа! Победа! Победа!
Жители Пионерского царства — они же победители, кричали:
— Победа!
Лесные жители — они же победители, кричали:
— Победа!
А Лесной царь, он же Водяной, он же Главнокомандующий, все еще разговаривал с немногими спасшимися через его бороду врагами:
— Кто с недобрым к нам приходит, то по-доброму не уходит.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
и последняя, поскольку в ней повествуется о торжествах в честь победы.
В полдень в Пионерском царстве состоялась торжественная линейка. Поздравляли победителей, а взрослых победителей торжественно принимали в почетные пионеры. Так, пионерами стали Лесной царь, он же — Водяной, комиссар Третьего отряда второго отражения — председатель подшефного колхоза, который уже не сердился, что его территорию загрязняют, сторож Кошечкин, врач-докторша — комиссар. Летчик, специально приглашенный на торжество из отряда сельскохозяйственной авиации, и, самое главное, командир Особого лесного отряда — Лось. Учитывая размер его шеи, галстук ему был повязан особый — огромный кусок кумача с подрезанными краями.
Вечером в честь победителей начальник лагеря Вас-Сим устроил торжественный прием. Как ни отбивался дядя Софа, но ему пришлось изготовить для этого приема пирожки с мясом (их очень любит Вас-Сим), с капустой (их очень любит Олимпиада) и даже с грибами, поскольку пирожки с грибами очень любит комиссар его Второго отряда первого отражения — врачиха, и отказать ей дядя Софа никак не мог.
Лесному царю был специально доставлен любимый кефир.
— Я настолько растроган, — сказал Лесной царь, поднимая стакан кефира, — что не знаю, что сказать. Я обещаю всю жизнь учиться у таких взрослых людей, как вы, товарищ Олимпиада, которая вместе с моим Русаком обнаружили опасность, я буду учиться у таких пионеров, как они, которые выступили против нее, и у таких октябрят, как хитрые, смелые и славные полководцы Кузя и Биба, благодаря которым мы победили зло! Так выпьем за их завтрашний день!
— Обязательно выпьем! — сказала Олимпиада и подняла бокал с компотом.
— Очаровательно! — подтвердил Лесной царь. — Вы — очаровательны, как моя царица. Она страсть как любила компот и лимонад. А еще…
Лесной царь решил дальше не распространяться.
Вас-Сим выручил Лесного царя, обратившись к дяде Софе:
— А пирожки у вас сегодня, Софрон Огурлиевич, отличные!
Дядя Софа подскочил от радости. То ли из-за пирожков, то ли потому, что Вас-Сим впервые правильно назвал его отчество.
— Кому пирожки печь, тому и отвечать! — сказал он с гордостью.
А Кузя и Биба уже спали в это время. Спали, как и все юные обитатели Пионерского царства.
Кузя спал крепко, но по обыкновению что-то бормотал во сне. Биба спал тоже крепко, но чутко и слышал все, что бормочет Кузя.
— Биба! — вдруг вскрикнул во сне Кузя и сел в постели.
— Что, Кузя? — Биба тоже приподнялся на подушке.
— А дедушка добрый, правда? — спросил Кузя.
— Какой еще добрый! — согласился Биба.
— Они, понимаешь ли, через речку назад бегут, а он им все объясняет, растолковывает. Я сам слышал!
— На то он и Лесной царь, — согласился Биба.
Кажется, Кузя и Биба уснули.
Наутро все местные газеты сообщили о победе добра над злом и о том, что мышиное наступление против Книжного царства и Книжного моря обернулось поражением для захватчиков. Среди героев — победителей были отмечены все пофамильно. В заключение говорилось о торжественном ужине в честь победителей, который прошел в сердечной и дружественной обстановке.
Газет Кузя и Биба не читали, потому что это были взрослые газеты. Но разве это важно?
И у Кузи, и у Бибы еще так много впереди! И трудного, и хорошего, и новых больших и малых побед, как та, что сегодня называется уже вчерашней.
