– Н-да. И на кого это рассчитано? – вздохнула я, надеясь, что мне удастся избежать смерти от обжорства. Я-то собиралась завтра же перебраться в дом Шульца. А вот Алину нужно было предостеречь: – Ты ходи в ресторан хотя бы через раз. «Завтрак ранней пташки» – шесть тридцать. Ты просыпаешься позже, поэтому про раннюю пташку забудь. Потом просто завтрак. В десять тридцать – «утренняя кружка». Пиво, сосиски… Алина, умоляю. Ты так долго сидела на диете. Твой желудок не выдержит. Двенадцать тридцать – обед. В четырнадцать – «час чая». Естественно, с пирожными, булочками, плюшками. В восемнадцать ноль-ноль – час коктейля, опять же с десертами. Девятнадцать ноль-ноль – ужин. Двадцать ноль-ноль – буфет для полуночников. Какой кошмар! Как же с таким тяжелым желудком по экскурсиям бегать? И главное – когда?

– Как когда? Между утренним пивом и обедом почти два часа. И с обеда до чая два часа, но ты меня убедила. – Алина промокнула губы салфеткой и отодвинула от себя тарелку. – Прекращаю есть. Даже от пирожного откажусь. Поехали в город!

Она поднялась из-за стола, тогда как остальные наши соотечественники продолжали насыщать свои желудки.

– Как же им плохо будет, – посочувствовала им я.

Но они, туристы, пока этого не понимали. В ресторане были все, кроме Гороховой и Ковальчука. Эти двое или уже покинули ресторан, или еще не приходили. Остальные же никак не могли оторваться от вкусных, но калорийных блюд немецкой кухни.

– Надеюсь, они мезим с собой прихватили, – вздохнула я.

Не возвращаясь в каюту – адрес Густава Шульца был у меня с собой, – мы покинули борт теплохода.

Очень тяжело туристу в чужой стране, если он не знает языка. Увы, немецким ни я, ни Алина не владеем. С таксистом пришлось разговаривать, используя жесты. Мы забрались на заднее сиденье, и я передала таксисту бумажку с адресом Шульца. Хотелось спросить, далеко ли ехать и во сколько евро обойдется нам поездка туда и обратно, но я не знала как. Еще я опасалась, что таксист может нас надуть, сделав несколько кругов вокруг нужного нам дома, но, вспомнив, что мы в Германии, в стране до фанатизма чтящей закон, успокоилась. Нас здесь не обманут и лишнего не возьмут.

Так и получилось: уже через десять минут таксист затормозил у кованых ворот старинного особняка, весьма похожего на президентский дворец.

– Он ничего не перепутал? – сдавленным голосом спросила Алина. – Здесь живет Густав Шульц?

– Я-я, – несколько раз кивнул головой водитель, как бы говоря, не сомневайтесь, привез туда, куда просили. Он опустил стекло и указал на почтовый ящик, висящий сбоку от ворот. На ящике имелась блестящая табличка, которая гласила, что дом принадлежит Густаву Шульцу.

– Ух ты! – вырвалось у меня.

Дом впечатлял. Два этажа, но каких! Окна как во дворце: высотой не менее трех метров. А это означало, что высота каждого этажа была четыре-пять метров. Лепнина на фасаде. Шикарный парадный вход, к которому вела заасфальтированная дорожка, и идеально ровный газон.

– Офигеть! – только и смогла выдавить из себя Алина. – Поехали обратно. – Она откинулась на спинку сиденья. – Я не могу появиться в таком доме в джинсах и футболке.

– Мы и не собирались навещать сегодня Густава. Порт, – сказала я таксисту и, чтобы он меня лучше понял, махнула рукой в ту сторону, откуда мы только что приехали.

– Черт, черт, черт, – пробурчала себе под нос моя подруга. – Вот ведь гад! Он меня обманывал.

– Кто? Густав? Каким образом?

– Я-то думала, что он обычный бизнесмен.

– Ну конечно. А кто он еще?

– Мы тоже занимаемся бизнесом, но домов у нас таких нет!

– Дом ему достался от предков. Родовое гнездо.

– А почему молчал об этом родовом гнезде? Вот ведь жмот! Когда жил у меня, ни разу в ресторан не пригласил. Колбаски свои вонючие на балконе на электрогриле жарил! Тапками и халатом моего мужа не брезговал! Кто он после этого? – негодовала Алина все громче и громче. – Ну я ему завтра покажу. Ему и его женушке!

– Алина, неужели ты ревнуешь? – удивилась я. – Столько лет прошло.

– Я ревную? – Алина приняла мою догадку в штыки. – Просто я поняла, что он меня использовал. Ел, спал у меня. Мог бы в благодарность пригласить меня к себе пожить. Но нет! Кто он после этого? Конечно же, жмот! Скупердяй, жила!

– Алина, а как он может пригласить к себе, если вы расстались и ты помирилась с Вадимом? Ты замужняя женщина, – напомнила я ей.

– Так он ведь о доме вообще не заикался, даже тогда, когда я была с Вадимом в ссоре. – На какое-то время она замолчала, плотно сжав губы. Думаю, в эту минуту она размышляла на тему, как изощреннее отомстить Густаву.

Я не на шутку обеспокоилась: если уж она берется за дело, то, как правило, доводит его до конца. Хотя, на мой взгляд, весьма глупо мстить любовнику спустя столько лет и только за то, что тот скрыл, в каком доме живет. Ну да утро вечера мудренее. Может, Алина выспится, а утром ей с Густавом и встречаться не захочется.

Напрасно я надеялась на то, что Алина к утру успокоится. Всю ночь она ворочалась, кряхтела, сама не спала и мне спать не давала, а утром заперлась в душе.

Поднялась я с постели с тяжелой головой и мешками под глазами. В таком виде только мужа с днем рождения поздравлять!

– Алина, ты еще долго? – спросила я через дверь душа. Шум воды был хорошо слышен, Алина звуков не издавала.

Потоптавшись под дверью, я открыла мини-бар, достала две холодные банки колы, приложила их к припухшим векам и стала ждать своей очереди.

Минут через двадцать из душа выплыла моя подруга – свеженькая, розовощекая и тщательно причесанная. А как она была одета?! Откровенный сарафан кричал о том, что она готова вновь завоевать Густава Шульца.

– Ты куда собралась? – насторожилась я.

– Я? Разве мы не едем поздравлять Олега с днем рождения? Я бы на твоем месте поторопилась, – сказала она, пренебрежительно глядя на мой утренний вид. – И приведи себя в порядок. На все про все у тебя минут пятнадцать, не больше. Вдруг твой Олег надумает спозаранку уйти? Нам надо еще Курта перехватить. Пусть объяснит водителю, чтобы тот помог нам купить приличный букет. И как я забыла, что у твоего мужа день рождения? Я бы подарок с собой прихватила. Не здесь же покупать? Цветы, наверное, в копеечку влетят. На завтрак мы уже не успеваем. Ну да, надеюсь, нас к столу там пригласят…

Я ее уже не слушала, заперлась в душе и включила воду…

«Пятнадцать минут у меня, – бурчала я, стоя под струей прохладной воды. – Знает, что у меня сегодня ответственный день, что я должна хорошо выглядеть, так нет, заняла на час ванную. У нее, что ли, день рождения? Или у Вадима? Вадим дома. Значит, старается для Шульца. Для Олега она бы точно так не рядилась».

Хотя до экскурсии оставался еще целый час, Курт уже топтался у трапа.

– Вот она, настоящая немецкая пунктуальность. Поучилась бы, а то никогда на работу вовремя не приходишь, – упрекнула я Алину, все еще злясь на нее за утреннюю выходку.

На мои слова она никак не отреагировала, как будто и не слышала, зато с Куртом была сама любезность.

– Привет! Отличная погода для пешей прогулки. Солнце и не жарко. Что там у нас по плану?

– Бургплац – самая красивая площадь Дюссельдорфа. Потом Королевская аллея, церковь Святого Ламбертуса, церковь Святого Андреаса, – отчитывался перед Алиной Курт. – Вечером экскурсия в Старый город, Альштадт. Это место называют самой длинной барной стойкой в мире, здесь собрано более двухсот шестидесяти пивных, ресторанов, пиццерий, баров и ирландских пабов, – по ходу давал он разъяснения. – Всякий раз, когда везу туристов на Альштадт, волнуюсь. Русские пиво любят не меньше немцев, а вот меры в отличие от них не знают.

– За это можешь не переживать, – успокоила его Алина. – Группа подобралась спокойная, малопьющая. Все как один ответственные товарищи.

– Дай-то бог. А вы не устанете на каблуках? Ходить будем много, – предупредил Курт, заметив, что Алина стоит на десятисантиметровых шпильках.