Во сне она увидела отца. Он сидел, согнувшись, в яме под остатками старых стен и заинтересованно рассматривал осколок глины. Затем поднял голову и улыбнулся Дезире.

— Я нашел его, свой рай. Теперь я добрался до конца своего пути.

Она побежала к нему, но яма становилась все глубже. Покрывало из камней окутало ее, и она оказалась внутри пирамиды. Посреди маленького помещения стоял каменный саркофаг, его крышка была сдвинута. Когда она склонилась над ним, то увидела в нем своего отца. На лице у него была золотая маска, и глаза его сверкали, как две звезды.

С криком она проснулась. Аркани и Тухами тотчас вскочили на ноги. Аркани держал в руках меч. Дезире испуганно посмотрела на оружие и прижала руку к своему дико бьющемуся сердцу.

— Это... ничего. Я видела плохой сон.

Аркани молча засунул меч обратно в ножны, потом взял бурдюк из козлиной кожи и протянул ей.

— Пей, тебе станет лучше.

Бурдюк был почти плоским.

— В нем совсем мало воды. — Она почувствовала, что ее охватывает ужас.

— Пей и не думай о воде, — посоветовал он.

— Нет, пожалуйста.

Девушка слабо оборонялась, но руки ее сами схватились за бурдюк. Она пила жадными глотками, но стыд сжигал ее. Спустя мгновение, тело страдалицы сотряслось от рыданий.

— Не трать воду попусту таким образом, — приказал Аркани. — Попытайся заснуть. Я молюсь, чтобы джинны ночи снова не посетили тебя.

В полусне она услышала звон амулетов. Господин и слуга сидели бок о бок и бормотали молитвы. Дезире стало жутко.

Это была крошечная хижина из камня с крышей из веток. Плоская каменная стена окружала свободное место перед хижиной. Стена была слишком низкой, а хижина чересчур маленькой, чтобы кто-нибудь мог жить в ней.

С удивлением Дезире смотрела, как их караван остановился перед лачугой. Они оставили мехари в некотором отдалении. Мужчины спешились и подошли к этой хижине, опустились на колени и стали молиться на исламский манер: коснулись земли лбами и прошептали вполголоса молитвы, которые предписывал Коран.

Эта молитва смутила Дезире. Раньше она считала, что туареги не очень-то следуют религиозным предписаниям. Иногда они молились во время езды на своих мехари, используя четки или обращаясь просто к своим амулетам, которые во множестве носили на теле. Они явно больше опасались мести богов, чем гнева Аллаха. Однако жар, с каким оба мужчины произносили свои молитвы сейчас, снова пробудил в ней страх. Вероятно, Аркани теперь не знает, куда ехать дальше, и просит помощи у Аллаха. Почему они отклонились от маршрута? Она должна поддержать их своей молитвой.

Дезире слезла со своего мехари и опустилась на колени. Охваченная приступом наивной набожности, она сложила руки и опустила голову.

— Пожалуйста, Господь, сделай так, чтобы мы нашли дорогу назад. Подари Аркани облегчение и воду. Если ты добрый Бог, то не можешь дать погибнуть от жажды посреди пустыни трем людям... — она быстро подняла голову, — и трем невинным верблюдам. Я знаю, что не являюсь хорошей христианкой, и молюсь я тоже далеко не всегда, но я верю в божественную справедливость. Ты, всезнающий, наверняка поймешь это. Отче наш, иже еси на небеси...

Она почувствовала руку на своем плече и подняла голову. Перед ней стоял Аркани.

— Поднимайся, — проговорил он, — я знаю, что тебя мучит страх. Я рад, что ты доверяешь мне. — Он указал на маленький каменный холмик. — Это колодец.

Широко раскрыв глаза, она уставилась на незаметную дырку в середине. Колодец выглядел таким хрупким и крошечным посреди бесконечной дали. Тухами положил над колодцем ветку и веревку, к концу которой привязал кожаный бурдюк в виде ведра. Она не знала, откуда он его достал. Может быть, он вместе с веревкой был положен рядом с колодцем для каждого испытывавшего жажду кочевника, который проходил здесь со своим стадом.

Втайне она облегченно вздохнула, в глубине души не особо веря, что Бог, Аллах, или кто там еще, пошлет Аркани облегчение.

Мужчина знал, что здесь находится колодец. Отправившись в обход, он спас всем жизнь.

Теплое чувство к нему охватило ее, и ей захотелось обнять или поцеловать его. Однако они были не одни. Даже в присутствии своего раба он не смел терять лицо. Девушка решила выполнить свое намерение, когда они останутся одни.

Тухами неутомимо черпал воду из колодца, который, вероятно, был довольно глубоким, потому что веревка оказалась длинной, и он должен был спускать ее до конца, чтобы наполнить ведро.

Сначала он напоил верблюдов, потом наполнил бурдюки водой. Только затем дал напиться людям. Тухами медленно лил воду в руки Дезире, чтобы она могла попить и освежить лицо. То же самое он сделал для Аркани, и уже потом напился сам. Позже он собрал сухую траву и высохшие ветки для маленького костра, которых хватило для того, чтобы приготовить чай.

Дезире воспользовалась возможностью, когда Аркани немного отошел от лагеря. Она присела рядом с Тухами, ополаскивавшим чашки для чая.

— Скажи, Тухами, как будет «я люблю тебя» на тамашек?

Минуту он растерянно смотрел на нее, а потом стыдливо отвел глаза, потому что не полагалось так пялиться на чужую женщину.

— Ах да, ты ведь не понимаешь по-французски. Как мне тебе объяснить? — Она ущипнула его, чтобы он посмотрел на нее. Потом обвила себя руками, покачалась взад-вперед и указала сначала на себя, а потом в направлении Аркани. — Тухами, как это будет на тамашек?

В его взгляде проскользнуло понимание, он улыбнулся, потом быстро опустил глаза. Казалось, он вот-вот рассмеется. Девушка умоляюще коснулась его рукой. Она не знала слова «пожалуйста» на их языке. Возможно, его и совсем не было. Благородный человек не просит ни о чем.

— Как это будет? Пожалуйста!

Тухами глубоко вздохнул.

— Терар кай, — сказал он наконец.

— Терар кай, — повторила Дезире.

Он кивнул и быстро отвернулся. Никто еще не задавал ему такого безумного вопроса.

«Терар кай, терар кай», — повторила Дезире про себя, чтобы не забыть этих слов.

Она подавила дрожь в руках, когда Аркани вернулся и сел. Было еще светло, и краешек солнца виднелся над гребнями дюн. Поверхность была усыпана бесчисленными камнями. Мертвая затерянная земля, но где-то глубоко есть вода. Если бы эта вода вышла на поверхность и оросила землю, то, вероятно, пустыня стала бы зеленым оазисом.

Дезире вздохнула. Никто не захочет владеть этой землей. Она принадлежит туарегам, и те двигаются на ней свободно, подобно птицам в воздухе.

Аркани сел рядом с ней. Тухами держался в стороне и поправлял сбрую на верблюдах.

— Отдохни, — сказал Аркани. — Мы отправимся в путь, как только наступит ночь.

— Почему?

— Между оазисом и этим местом больше нет колодца, а впереди у нас еще четыре дня пути. — Он успокаивающе коснулся ее своей рукой. — Тебе не нужно бояться. Воды хватит.

— Я не боюсь ничего. Я доверяю тебе, Аркани. В конце концов ты знаешь пустыню всю свою жизнь. Я же здесь чужая.

— Все будет хорошо, ты очень храбрая женщина.

Она знала, что это высокая похвала, и украдкой погладила его руку.

— Тем не менее ты не должна быть легкомысленной, хорошее и плохое часто очень тесно связаны друг с другом.

Он взял палку и отодвинул в сторону камень. Мгновенно из-под него выскользнула змея. Дезире с криком отшатнулась, но змея уже исчезла.

— Видишь, ты и не предполагала, что под камнем может быть зло.

— Как я могла предполагать, мне это и в голову не приходило.

— Если не умеешь отличать хорошее от плохого, тогда не знаешь, где скрывается зло и какое обличье оно может принять.

— Ты по этой причине выучил французский? — спросила она.

— Эоулла, — подтвердил он. — Это язык врага.

Она приподняла брови.

— Ты смотришь на французов как на врагов? Тогда люди, предупреждавшие тебя обо мне, правы.

— Нет, они не правы. Ты не враг. Зло исходит не от французов, а от их политики.