— Да, это Саламандастрон, в котором живут боевые зайцы и лорды-барсуки. Не бывал я там, правда, ни разу. Далековато от нашего аббатства.

Бранталис кивнул.

— Далековато для рождённых ползать по земле. Есть путь другой. Если бы, к примеру, Бранталис не мог летать, а умел плавать, как плавает пища крюконосого Пандиона-рыболова… Река Мох протекает к северу от крепости красного камня. Я могу рассказать о маршруте, а вы, существа из дома красных стен, искусны в безмолвном изложении рассказанного. Думается мне, могли б вы мой рассказ значками на песке изобразить.

— Конечно, конечно, — обрадовалась Тайра. — Мы можем нарисовать карту.

— Карта, знамо дело, полезная вещь, — запыхтел ёж Кромка. — Но лодка тоже штука необходимая. Никакой выдре не одолеть Великого Западного моря. Не-е, никак.

Бандж подмигнул другу-ежу.

— Не бойсь, дружище. Если Тайре нужна лодка, то будет у неё лодка, так ведь, девочка моя?

Тайра без раздумий и сомнений кивнула.

— Конечно. Значит, после ужина попросим сестру Подснежничек нарисовать карту со слов Бранталиса. А теперь, Пандион, друг мой, хотела бы я услышать о твоём родном доме, о Зелёном острове.

Морской охотник скосил на Тайру золотистый глаз.

— Кхар-р-р! Знал бы куда, полетел бы сейчас же. Прекрасный остров, прекрасный… Горы, заливы, озера, лагуны, локи, ручьи, реки — и везде рыба, рыба, рыба! Но… Коты! Воинственные, дикие, жестокие дикие коты завладели островом. Их главарь — Вриг Феликс. Я порвал ему морду, когда он с сынками пытался меня убить. Убить для развлечения, не для еды. На этом острове лишь немногие свободны. Свободные скрываются на окраинах острова. Давно уже на острове коты. И вам они не будут рады.

Трибси угрожающе заворчал:

— Мы, воины Рэдволла, котов не испугаемся, хур-хурр…

— И опытные воины к тому же! — добавил Бринти. — Вон как крыс-водянок отделали!

Тайра покачала головой.

— Извините, друзья, вы останетесь здесь. Сон мой, я должна его исполнить самостоятельно. Не будем зря рисковать.

Командор поддержал дочь:

— Вы добрые друзья Тайры, и я этому всегда радовался. Но ведь Мартин обращался только к Тайре, о вас речи не было. А слово покровителя аббатства — закон для нас, его подопечных.

— А вот рыбного ястреба вы вполне можете прихватить, мисс! — вмешался ёж Кромка. — Ему на родину вернуться надо. И польза от него вам великая ожидается.

Бранталис поддержал ежа:

— Думается мне, идея эта верна. Мне придётся остаться в стенах красного камня и ждать, когда начнут падать жёлтые листья. Тогда я полечу к берегу моря, встречусь со стаей. Небопашцы летают вместе. Много лун сменят одна другую, прежде чем я увижусь с семьёй. А крюконос может сопровождать Тайру.

Пандион Пика-Коготь вскочил на площадку крепостной лестницы, распростёр могучие крылья и поверх своего смертоносного клюва свысока уставился на гуся.

— Квар-р-р-рк! Пандион с Тайрой! На Зелёный остров! Пусть плосконос переваливается перепонками по травке, нагуливает жирок и ждёт стаю. Пандион не боится летать один. Мне не нужен галдёж и кряканье вокруг.

Бранталис всполошился. Он захлопал крыльями и вытянул шею в направлении ястреба.

— Гга-гонк! Мне думается, Бранталиса не следует называть плосконосом. Крылья Бранталиса способны переломать кости. Берегись, рыбоед!

Тайра прыгнула между забияками.

— Прекратите немедленно! Для ссоры нет причины. Никаких драк на территории аббатства!

Тут все невольно повернули головы в сторону бегущего и орущего Гирри.

— Эй, ребята! Живо на чердак! Сестра Подснежничек нашла что-то интересное на верхнем чердаке, над библиотекой.

Над Зелёным островом занимался серый, мрачный день. Берега озера окутал плотный туман. Пелена тумана не смогла, однако, заглушить пронзительного вопля, летящего с причала перед крепостью.

— И-и-и-й-и-и-и-и! Джифра, сынок мой! И-и-и-й-а-а-а-а! — кричала леди Хладвига, как смертельно раненный зверь.

Строй вооружённых котов с трудом сдерживал её, не подпуская в мокрой безжизненной фигуре, распластанной у самого края пирса. Она вслепую царапала и кусала солдат; глаза супруги повелителя застилали слезы.

Возглавлявший котов Грудл попытался спрятаться за своих солдат, увидев, что из крепости вышел сам Вриг Феликс. Шлем он нёс в лапе, и вся толпа застыла при виде изуродованной головы предводителя. Феликс тяжёлым взглядом пригвоздил Грудла к месту.

— Что здесь происходит?

— Повелитель, по приказанию Атунры мы прочесали дно озера крюками и баграми, — доложил Грудл, трясясь от страха и избегая поднимать взгляд на морду властителя.

Феликс подошёл вплотную и одним ударом распластал Грудла на мостках.

— Заберите его отсюда и похороните подальше на берегу, идиоты! — проскрипел вождь. — Выполняйте!

Питру с елейным видом маячил у входа в крепость. Вриг остановился возле него.

— Ты знаешь больше, чем говоришь.

Питру пожал плечами:

— Да что говорить? Лодку нашу перевернули выдры. Наверное, тот самый Лагунный, который Скодту челюсть сломал. В воду мы упали вместе. Больше я Джифру не видел. Искал, кричал, но без толку. Добрался кое-как до берега. Вот и все, что я могу сказать.

Хладвига брела за стражниками, уносящими тело погибшего сына. Поравнявшись с Питру, она схватила его за лапу и всхлипнула.

— Что случилось с твоим братом? Скажи мне, сынок, скажи!

Питру поморщился, освободил лапу и указал ею на отца:

— Его спроси, он послал нас в эту мясорубку. Если бы не он, Джифра был бы жив.

Хладвига бросилась на Врига, вцепилась в него когтями и зубами. Он оторвал от себя жену и крикнул:

— Думаешь, я не скорблю о сыне? Это ты вырастила их обоих уродами, потакала их идиотским капризам, выдумывала оправдания… Мне нужно управлять островом, у меня до всего лапы не доходят, я не нянька! Я послал их в казарму, чтобы они перестали наконец быть детьми. Смерть Джифры — тяжёлый удар, но он, по крайней мере, умер как воин, с честью пал в сражении.

Вриг кивнул Атунре. Куница прихватила двух солдат и направилась к Хладвиге. Подчиняясь мягкому насилию, леди направилась в крепость, выкрикивая в адрес мужа оскорбления:

— Сыноубийца! Кто следующий? Теперь ты убьёшь меня и Питру? Повелитель Зелёного острова!

Питру молча швырнул на доски солдатский плащ, стянул с себя кожанку и, мрачно ухмыльнувшись отцу, направился за матушкой.

К Феликсу подошёл капитан Скодт, все ещё с подвязанной челюстью, козырнул и доложил:

— Повелитель, огонь своевременно погашен, вред крепости нанесён ничтожный, слегка бревна обгорели.

Благодарности от хозяина он, конечно, не ожидал, но и вспышки гнева тоже.

— Вред ничтожный? Я потерял сына, пленные сбежали, выдры чуть не сожгли крепость, а войско моё ловит собственные хвосты! Из вас сделали посмешище!

Вриг Феликс в гневе без шлема.

От такого зрелища Скодт невольно попятился, готовясь расстаться с жизнью.

Правитель нахлобучил шлем и перехватил боевой топор.

— Когда туман рассеется, построить все войско на берегу! Всех до единого!

Капитан не знал, радоваться ему или горевать. Феликс отвернулся и направился в свой кабинет в башне.

Далеко от озера, на морском берегу, почти на линии прибоя, под утёсами пряталась обширная пещера, замаскированная густой растительностью. Подходы с суши к этому уголку острова практически отрезали крутые скалы. Когда-то здесь обитал морской клан Лагунный, последним представителем которого остался Лидо.

Этим туманным утром в пещере собралось множество выдр. Они праздновали победу. Над костром, в котором горели дрова и уголь, булькал объёмистый котёл с густой похлёбкой из водорослей, креветок и всякой съедобной морской мелочи. Приподнятое настроение распространилось и на малышей, игравших ракушками и возившихся тут же, и на стариков, которые сплетничали и обменивались семейными и общественными новостями. Зилло сидел в сторонке и сочинял балладу о событиях прошлой ночи. Выдры-мамочки хлопотали над пирогами и возились вокруг котла. Расторопный седой дед Бирл Бочонок наполнял кружки из большой деревянной бочки, подле которой царило веселье.