На лице Алисы все та же — не успевшая сойти — улыбка, но в глазах мелькает понимание. В следующую секунду Тим почти без замаха бьет ее клювом ледоруба. Попадает в район ключицы: Алиса, испустив короткое вяканье, отшатывается — из дырки в куртке выплескивается кровь, — клюв ледоруба оказывается свободен… Тим бьет второй раз, уже размахнувшись, — Алиса рефлекторно вскидывает руку с «непораненной» стороны. Ледоруб рассекает руку, Алиса хрипло вскрикивает.

Тим принимается наносить удар за ударом, рубить хаотически, не целясь. Алиса валится на пол, еще издавая какие-то крики, потом — короткие полувсхлипы. Тим рубит еще раз, и два, и три. Уже не остается ничего, кроме глухих коротких звуков — металл вонзается в мясо. На стены и на Тима в изобилии летят брызги. На линолеуме коридора быстро расширяется пурпурная лужа. Тело Алисы изрублено.

Тим отшатывается, отбрасывает ледоруб, рефлекторно-судорожно размазывает Алисину кровь по лицу. Секунду, тяжело дыша, смотрит на окровавленный труп. Потом быстро суется в ванную. Блюет в раковину.

Пускает холодную воду. Плещет себе в лицо. Невидяще смотрит на свое отражение в зеркале. Обессиленно садится на край ванны. Лезет рукой за пазуху. Извлекает прозрачную стеклянную фляжку виски. Судорожно делает большой глоток.

…Быстро, но деловито, стараясь не очень замараться, Тим обыскивает труп Алисы. Вытаскивает из карманов мелкий персональный хлам — ключи от машины, бумажник, мобильный телефон… Лезет в бумажник. Вытаскивает визитки, листочки с от руки нацарапанными номерами, перебирает их. На одном из листков небрежным Алисиным почерком записано — «9 429 666 Виталий, директор С., Алик!». «Алик» подчеркнуто. Листочек отправляется к прочим уже просмотренным Тимом. Туда же — к стопочке номеров и имен — Тим бросает и Алисин мобильный.

Ночь, дверь подъезда Тима. Дверь издает скрип, другой, подается вперед. Из подъезда рывками выдвигается Тим. На спину его взвален очень тяжелый и большой матерчатый куль. Пошатываясь, Тим бредет с ним по двору. Доходит до машины Алисы, сбрасывает свой сверток возле багажника, отключает брелоком сигнализацию и распахивает багажник.

…Ночь. Глухая лесная чащоба. Узкая грунтовка. В лунном свете блестит лак автомобильного корпуса. Машина Алисы с хрустом вламывается в густой кустарник и застревает в нем. Тут же распахивается водительская дверь, и из салона выбирается Тим, с натугой волочащий двадцатилитровую канистру бензина. Он вскрывает канистру, щедро плещет в салон, деловито поливает автомобиль, открыв багажник, обильно льет туда бензин. Оглядев машину, отходит, чиркает зажигалкой, подпаливая промасленную ветошь. Размахивается. Швыряет. Тут же разворачивается и бежит прочь. За его спиной шумно и щедро вспухают клубы пламени.

Руки Тима возят половой тряпкой по кровавой луже на линолеуме. Подсохшая бурая жижа отвратительно размазывается на весь коридор. Где-то едва слышно бормочет невидимое радио. Вдруг Тим замирает. Бросает тряпку, встает и быстро идет на кухню. Подходит к стоящей на холодильнике маленькой дешевенькой магнитоле, работающей в режиме радио, и увеличивает громкость.

«…рэп-музыкант Фриц, он же Владимир Мамыкин, обвиняемый в убийстве своего коллеги, рэпера Ровера, он же Сергей Перевозчиков, вчера признал свою вину. Напомним, что трагедия произошла на прошлой неделе в московском клубе „Буллшот“, где отечественная рэп-тусовка праздновала 26-летие Ровера. Между нетрезвыми Мамыкиным и Перевозчиковым произошла ссора, а вскоре в клубном туалете был обнаружен Перевозчиков без сознания с четырьмя ножевыми ранениями. Через несколько часов он умер в больнице. Рядом милиция нашла нож, принадлежащий, как было установлено, Мамыкину. Однако на орудии убийства не было отпечатков пальцев, а задержанный Мамыкин вплоть до вчерашнего дня свою вину категорически отрицал. Ряд проведенных экспертиз подтвердил вину Фрица — в частности, на его одежде были обнаружены следы крови Перевозчикова. Под давлением новых улик Мамыкин признался, что, находясь в состоянии аффекта, действительно несколько раз ударил Перевозчикова ножом, а отпечатки пальцев с рукоятки стер…»

Жесткое, осунувшееся, бледное лицо Тима неподвижно, невидящий взгляд устремлен прямо перед собой. Тим, не глядя, протягивает руку вбок, берет со стола давешнюю фляжку виски и, оставляя пальцами на стекле красные отпечатки, делает глоток.

…Тим лихорадочно перебирает листочки-визитки, извлеченные из бумажника Алисы. Находит тот, на котором значилось «9 429 666 Виталий, директор С., Алик!». Берет мобильник Алисы. Отключает блок и просматривает список сделанных звонков. Третьим или четвертым номером с конца — тот же номер: 9 429 666.

Несколько дней назад

Комната в дачном доме Алисы. Вся компания в сборе: Артем, Андрей, Эмиль, Алиса с озабоченными лицами, отстраненный Тим на периферии.

— Эмиль, извини, ты говорил — ты перепроверял… насчет этих смертей… — произносит Андрей.

— Не уточнишь… если можно… через кого?

— Через наших, из безопасности… — пожимает Эмиль плечами. — Есть у меня Алик Кокшаров такой… Вы не беспокойтесь, он человек крайне информированный и ответственный…

Тим в телефонной будке с трубкой в руке. В другой у него — все тот же листок с надписью про Виталия и Алика.

— Алё, Виталий? — доброжелательно-деловым голосом спрашивает Тим в трубку. — Доброе утро. Меня зовут Тимур… Извините, Виталий, у меня к вам просьба, которая может вам показаться немножко странной… Вам на днях звонила девушка… знакомая Сергея… Она спрашивала у вас насчет Алика… Не могли бы вы… — Тим издает слегка извиняющийся, призывающий к пониманию смешок, — повторить мне то же, что тогда сказали ей?

— А что, она сама не могла вам сказать? — спрашивает Виталий после паузы.

— Не поймите превратно… — голос Тима звучит почти елейно, — но для стопроцентной достоверности… так сказать, из первых рук…

— Ну, ничего я ей такого, в общем, не сказал… — непонимающе-недовольно. — Только что Алик долго работал у нас… Занимался безопасностью… А полгода назад перешел куда-то в телекомпанию…

— Простите… А Алик с Сергеем… Они же наверняка были хорошие знакомые?..

— Да… Они были друзья… Сергей даже был крестным его дочери… А что там у вас происходит?

— Простите?..

— Вы в курсе, что за последние дни вы уже четвертый, кто задает мне эти вопросы?..

На лице Тима проступает новое ошеломление.

Десять лет назад

Пара десятков учеников школы ЭКРАН, по-походному одетых, с рюкзаками. Кто-то из учителей проводит инструктаж:

— Так… Восьмой «а» пойдет на двух плотах… На первом… — сверяется со списком, — Браве, Горелов, Каплевич, Перевозчиков, Славин, Тимофеев, Титаренко. На втором…

…Плот, идущий по речке. Школьники из 8-го «а» — Артем, Андрей и прочие названные — на борту: кто-то двигает шестом, кто-то, глядя назад, вверх по течению, произносит: «А, их почти уже не видно!..»

…Берег. Все семеро школьников стоят тесной группкой. Все с ошеломленными лицами.

— Как?!. — обалдело переспрашивает Алиса Артема. Тот мрачно играет желваками:

— Я же говорю — перевернулись… Прямо на стремнине…

— И что… — потрясенно спрашивает Эмиль. — Никто не выплыл?..

Артем в отчаянии машет рукой.

— Да где там выплывешь… — тихо говорит Андрей. — Ты ж сам видел, что там творится…

— Ребята… — отказывается верить Сергей. — Ребята… Вы что, серьезно?..

— Нет!.. — Андрей почти в истерике. — Нет, блин!.. Мы шутим так!..

Алиса обхватывает руками плечи и покачивается в трансе.

— И что… — Сергей. — Все утонули, что ли?..

Он в растерянности переводит взгляд с одного сокурсника на другого. Все шестеро — в позах, выражающих оторопь и отчаяние. Алиса тихо всхлипывает. Артем смотрит в сторону.