Напоследок оставили включенный маячок – благо после окончания Сияния все приборы вновь заработали. Кроме сломанных Ершом КИПов и раций, разумеется.

Механик поймал мой взгляд, едва заметно кивнул на маячок, а потом перевел взгляд на Ерша. Дескать, лупоглазый изгой сломает его, вот увидишь. Как только группа двинется дальше, он найдет повод отстать, вернется и…

Впрочем, что дальше будет, это мы еще посмотрим…

Кстати, Могильщик так и не ликвидировал после боя своих клонов. Наоборот, добавил двух новых. Все шесть дублей вооружились трофейными автоматами и снайперскими винтовками и теперь стояли поодаль этакими неподвижными истуканами. При взгляде на них меня пробрала прямо-таки первобытная дрожь.

– Могильщик, а они еще зачем? – Потап кивнул на двух новичков.

– Не помешают, – коротко прогудел изгой.

Леша недовольно повел плечами, но настаивать не стал.

– Слышь, Потап. Что дальше-то делать будем? – начал светскую беседу Таран.

– Как что? Преследовать «дичь».

– Так она, по ходу, знает про нас и не факт, что двинет на базу.

– Ну, куда-то она все-таки двинет. Не век же будет по тайге мотаться. Наверняка попытается оторваться от преследования или выставит еще один заслон. Тогда нам надо не оплошать и взять языка.

– Сразу надо было брать. Прямо здесь. – Таран смерил взглядом курган и накинулся на Могильщика: – Ты почему своим обалдуям не приказал хоть одного живым взять?

– Они не умеют брать живыми, – откликнулся изгой. – Их цель – уничтожать.

– Да ладно преувеличивать. Вон Юрун говорит, что двое раненых ушли.

– Ушли, потому что приказа преследовать у дублей не было.

– Значит, надо было отдать такой приказ!

Пока они препирались, я краем глаза наблюдал за Механиком. Он подошел к Юрун, взял ее за руку и потянул в сторонку. Между ними завязался оживленный, но тихий разговор. Причем они стояли друг к другу очень близко. Ладонь наемника лежала на плече у Юли, и она не сбрасывала его руку.

Наемник что-то сказал следопыту, отчего она смутилась и заулыбалась. А Механик совсем обнаглел – дотронулся пальцами до щеки Юрун и поправил выбившийся из-под шлема каштановый завиток.

Идиллию прекратил Потап.

– Юрун, – позвал он следопыта. – Куда дальше? Ты видишь след «дичи»?

– Да, конечно. Очень отчетливо.

– А след двух раненых?

– Тоже. Они догоняют основную группу.

– Ясно. Тогда и нам за ними.

Дальше пошли с осторожностью, опасаясь любой пакости со стороны врага. Впереди двигалась разведгруппа из двух егерей и, естественно, Юрун. Потап хотел было назначить в головной дозор меня, но я подал ему незаметный знак. Он понял и поставил меня замыкающим.

Группа отошла от реки почти на полкилометра, когда у Ерша внезапно прихватило живот. Морщась от спазмов, он отпросился у Потапа «в кустики».

– Только не рассиживайся там, – недовольно проворчал Алексей. – Догоняй.

– Я мигом, командир. – Изгой огляделся по сторонам и потрусил в заросли хаякты.

Группа ушла вперед. Кроме меня, разумеется. Я притормозил возле Ерша.

– Ты чего, Бедуин? – напрягся лупоглазый изгой.

– Посторожу, а то мало ли что. – Я дружелюбно улыбнулся. – Вдруг в самый пиковый момент тебя бурундук за голую жопу схватит? Неприятность может получиться.

– Не схватит. Это я его схвачу и им подотрусь. Так что не парься, Бедуин. Догоняй группу.

– Потом вместе догоним. Мне не влом, Ершик. Посторожу тебя с удовольствием.

Ерш поджал губы и вытаращил на меня свои шары-зенки. Я ответил широкой дружеской улыбкой.

– Может, хотя бы отвернешься? – пробурчал изгой. – Или так и будешь на меня пялиться?

Вообще-то это еще вопрос, кто на кого пялится. Ну да ладно уж, если он такой стеснительный…

Я доверчиво повернулся к изгою спиной. Он зашуршал ветками, заскрипел застежкой, расстегивая штаны. А потом до моих ушей долетело тихое потрескивание, еле слышное среди других звуков…

Пришлось срочно броситься в сторону, мягко перекатиться через плечо. Выпущенная изгоем молния ударила в чахлую засохшую березку, поджигая ее. Ерш не сразу понял, что промахнулся.

– Ты бы поосторожнее, – посоветовал я. – А то всю тайгу спалишь.

Изгой тотчас развернулся ко мне и вытянул окутанную сиреневатыми электрическими разрядами руку.

– Не надо, Ерш. Все равно ведь промахнешься. А я нет.

Но изгой не внял предупреждению. Пришлось снова откатываться. Очередная молния вонзилась в землю в том месте, где я только что стоял. Мой ответный удар и в самом деле оказался точнее – метательный клинок вошел точно в шею Ерша. Он коротко всхлипнул, постоял секунду, покачиваясь, и рухнул на землю.

Шелест чьих-то шагов заставил меня выхватить еще два клинка и развернуться в сторону новой цели.

– Бедуин, не стреляй! – Могильщик остановился и миролюбиво продемонстрировал пустые ладони. Зацепил взглядом метательные ножи в моих руках, горящее деревце, труп Ерша и покачал головой: – Не успел я…

– Ничего не хочешь объяснить? – Я не торопился принимать его миролюбие за чистую монету.

– Вообще-то объяснений нужно требовать от тебя. С какого перепугу ты прикончил одного из бойцов группы? – язвительно прогудел Могильщик.

– Ха-ха, – откликнулся я. Желания шутить и пикироваться у меня сейчас не было. Абсолютно.

– Я говорил ему: не надо, – стал серьезным Могильщик. – А он, значит, не послушался…

– Не надо – что?

– Не надо гасить тебя.

– Слышь, Могильщик, ты чего тормозишь? Сказал «а», говори и все остальные буквы алфавита. Не буду я тебя за язык тянуть. Просто положу рядом с ним, чтобы не рисковать…

– А сможешь? – прищурился изгой.

– Хочешь проверить?

– Н-нет. – В его ответе все же была крошечная заминка. – Ерш на тебя зуб имел. Здоровенный такой клычище.

– С чего бы? Дорожки наши вроде не пересекались.

– Из-за Юрун. Он прям кипел от возмущения, что иргичи отбивают наших девок.

В вольном переводе с эвенкийского «иргичи» – нечто вроде «волки позорные». Изгои между собой так называли всех нормальных людей, не мутантов. Могильщик использовал слово машинально, без намерения меня оскорбить.

– Ерш все твердил, что сделает из тебя гриль. Тогда, мол, Юрун ему достанется, – продолжал Могильщик. – Несколько раз пытался подловить тебя на маршруте, но я мешал.

– Защищал меня, значит? – фыркнул я.

– Защищал, – совершенно серьезно кивнул изгой. Наши взгляды встретились, и мне вдруг показалось, что он не врет! Говорит правду! Действительно, он защищал меня от Ерша!

Чтобы потом убить самому?..

Я убрал клинки в ножны и кивнул на труп лупоглазого изгоя:

– Хоронить будешь? Могу помочь.

Некоторое время мы молча работали саперными лопатами.

– Могильщик, а рации и КИПы кто сломал? Ерш?

– Ерш? – искренне удивился изгой. – Нет, конечно! На хрена ему?

– Потому что так приказал Будда.

Могильщик прекратил копать и уставился на меня:

– Это тебе Ерш сказал?

– Да, – соврал я. – Он рассказал о секретном совещании с Буддой и Петровичем, на котором вам четверым было приказано устранить всех егерей сразу, как только будет обнаружена база чужаков.

– Выходит, я это совещание пропустил, – хохотнул Могильщик. – Первый раз такую чушню слышу!

– Мда? А сейчас Ерш за каким хреном от группы отстал? Не затем ли, чтобы вернутся к кургану и сломать маячок?

– Маячок? Сломать? – чуть ли не по слогам переспросил Могильщик и вдруг заторопился: – Ну-ка пошли…

– Куда? – не понял я.

– На берег! – Изгой бросил могилу недокопанной и бегом бросился в сторону реки.

…Маячок не работал. Уж не знаю, что послужило причиной поломки, но знакомого едва слышного «бип-бип-бип» не было. И проблесковая лампочка не горела. Радиосигнал мы проверить не могли из-за поломки собственных КИПов, но ни Могильщик, ни я ничуть не сомневались в его отсутствии.