Это был Рандольф Гамильтон.

Борясь с волнением, охватившим ее, Торри внимательнее пригляделась к уже хорошо знакомому лицу прапрапрадеда и с удивлением заметила боль, туманившую его голубые глаза. Когда старик почувствовал, что она проснулась и смотрит на него, его лицо осветила приветливая улыбка.

– Доброе утро, – прошептала девушка и удивилась неприятному ощущению. Казалось, у нее ноет каждый дюйм тела, как будто ей переломали все косточки. – Где… где Джейк?

– Уехал, слава Богу, – последовал ответ. Торри бросила на него недоуменный взгляд.

– Уехал?

– Да. – Он подбадривающе потрепал ее по руке. – Не беспокойся, он не вернется.

От этих слов по спине Торри забегали холодные мурашки.

– Не вернется? Что… что вы хотите этим сказать?

– Я велел ему уехать и больше не возвращаться. – Гамильтон взял руки девушки. – Прости меня, дорогая, – мягко извинился он. – Когда я настаивал на вашем браке, то и понятия не имел, что передаю тебя в руки такому холодному и безжалостному человеку. Мы спокойно, без шума добьемся развода и…

– Что вы говорите? – дрожащим голосом воскликнула девушка. – Какое вы имеете право запрещать нам с Джейком видеться? Вы ничего не понимаете. Я должна быть с ним рядом, каждую минуту!

– Лейтенант Камерон оставил тебя на мое попечение. Он сам сказал, что ты ему не нужна.

Торри отвернулась, чтобы не видеть сочувствия в глазах доктора. Неужели Рандольф Гамильтон сказал правду? Неужели Джейк бросил ее, обидевшись на ее отказ о помощи? Девушке стало нехорошо от одной мысли об этом, и она спрятала голые руки под одеяло. У ночной рубашки отрезали рукава, чтобы легче было менять повязки на ожогах.

– Он… он просил что-нибудь передать? Доктор Гамильтон молчал, и Торри подумала, что прапрапрадед борется с совестью.

– Нет, – наконец покачал головой старик. – Только сказал, что оставляет тебя здесь и ускакал.

Доктор встал.

– Ни о чем не беспокойся, Виктория. Теперь этот дом станет твоим домом, и с этого дня я отвечаю за тебя. – Он подошел к двери и оглянулся. – И я тебе обещаю… ты никогда больше не увидишь лейтенанта Джейка Камерона.

Торри хотела возразить, но промолчала. Рандольф Гамильтон вышел из комнаты и тихо прикрыл за собой дверь. Девушка закрыла глаза и решила смириться с горькой правдой. Джейк бросил ее на произвол судьбы, и она навсегда застряла в девятнадцатом веке.

Рандольф Гамильтон хмурился и время от времени что-то шептал старой кобыле, которая медленно плелась по дороге в Ричмонд. Внутри у него все кипело. Язвительные доводы, которые хотел высказать своей молодой спутнице, вот-вот готовы были вырваться наружу.

Доктор Гамильтон тайком поглядывал на пассажирку.

– Не пойму, какая разница, – наконец вернулся он к щекотливой теме, – даже если ты найдешь Джейка Камерона в штабе Джеба Стюарта, ни Камерон, ни Джеб Стюарт не позволят тебе остаться в лагере.

– Вы ничего не понимаете! – покачала головой Торри Гамильтон, вытирая платком пот с лица.

– Да, не понимаю, – согласился старик. – Мужчина бросает тебя, не говоря уже о тех ужасных вещах, которые он сделал тебе в вашу первую брачную ночь…

– Я не хочу больше говорить об этом, – более резко, чем хотела, оборвала его Торри и тут же виновато закусила губу.

Она не могла ни в чем пожаловаться на доктора Гамильтона и поэтому упрекала себя в неблагодарности. Всю последнюю неделю она очень грубо с ним разговаривала. Она объясняла, что любит Джейка, что должна быть рядом с мужем, что доктор неправильно истолковал происшедшее в ту ужасную ночь… Торри попыталась убедить его, используя все доступные средства и не гнушаясь даже ложью.

Когда доводы не подействовали, Торри сильно рассердилась. Она боялась, что с каждой минутой Джейк с кулоном все больше и больше отдаляется от нее. В конце концов все закончилось слезами. У Торри началась чуть ли не истерика, и Рандольфу Гамильтону пришлось с неохотой согласиться отвезти ее в Ричмонд на поиски Джейка Камерона.

Рандольф увидел вызов в зеленых глазах девушки и недоуменно покачал головой. Он не мог ее понять. Старик надеялся, что она поблагодарит его за то, что он вмешался и спас ее от Камерона, возненавидит своего мужа. Но вместо этого Торри пришла в ярость, когда он отказался отправиться на поиски мошенника. Да, он уступил, но поставил свои условия. Доктор согласился отвезти девушку в Ричмонд, где та собиралась искать мужа, но потребовал от нее обещание не ездить с Джейком по полям сражений, а ждать его в Ричмонде… Все это, конечно, при условии, если Торри вообще найдет Джейка Камерона. Рандольф потер свое морщинистое лицо. В благодарность за помощь Торри предложила прапрапрадеду помочь ухаживать за ранеными, сказав, что у нее большой опыт по уходу за больными. Сейчас ему было немного стыдно, что ей придется возиться с ранеными.

Рандольф так и не нашел в себе мужества предупредить ее, что сейчас будет мало держать раненых за руки и гладить их лица. Он решил, что позже будет достаточно времени, чтобы подготовить ее к ужасам военного госпиталя.

Гамильтон в очередной раз прикрикнул на кобылу и подумал, что было бы здорово, если бы прощальная реплика Джейка Камерона о смерти в бою оказалась пророческой. Эта мысль заставила его покраснеть. Он лечил людей и не мог желать им смерти, какими бы плохими они ни были. Но ему очень хотелось надеяться, что Торри забудет этого негодяя и он станет неприятным эпизодом в ее жизни.

Фургон доктора Гамильтона въехал в город. Ричмонд поразил Торри своим обликом. Она ожидала увидеть сонную деревню, однако, едва въехав в город, она очутилась в толпе куда-то спешащих людей.

На каждом углу – солдаты. Они строем прошли по улицам, и зеваки смотрели на них.

Торри поймала себя на мысли о том, что тоже внимательно смотрит на военных, надеясь приметить знакомые широкие плечи и непричесанную голову, и тут же упрекнула себя: «Думаешь, он будет сидеть где-нибудь на углу улицы и ждать тебя?» Сейчас она поняла, что найти Джейка в Ричмонде будет труднее, чем она предполагала. Но в военных лагерях был налажен строгий учет, и она не сомневалась, что со временем найдет мужа, если гот еще в Ричмонде.

А как ей быть, если его часть куда-нибудь перевели… или послали на передовую? Где тогда его искать? А вдруг Джейка убили? Торри решительно прогнала эту мысль. Джейк Камерон был слишком подл и упрям, чтобы умереть.

Подумав об упрямстве Джейка, Торри непроизвольно улыбнулась, но улыбка тут же исчезла. Неужели он бросил ее? Может быть, доктор Гамильтон неправильно его понял? Расспросы доктора об их брачной ночи в охотничьем домике не оставили у Торри сомнений, что он считает Джейка чудовищем. Девушка понимала, что старик полон решимости не подпускать к ней Джейка и добиться развода.

Торри посмотрела на прапрапрадеда. «Он одинок, – подумала она, – и потому, очевидно, исказил слова Джейка, чтобы я осталась у него в доме и заняла место любимой внучки».

Доктор Гамильтон ласково посмотрел на спутницу, и она поняла: нет, он не сделает этого. Ведь доктор с самого начала проявил к ней доброту и заботился о ее благополучии. Рандольфу Гамильтону можно доверять. А вот Джейку?..

После его отъезда Торри часто возвращалась к мысли, что она навсегда застряла в 1863 году. От этого у нее почти все время было угнетенное состояние. Сейчас она сидела под теплым весенним солнцем и смотрела, как мимо проходят смеющиеся и оживленно разговаривающие люди. Глядя на них, девушка почувствовала радость.

Она жила в 1863 году! Она одна на всем белом свете… за исключением Джейка Камерона… обладала уникальной возможностью окунуться в историю и стать частью прошлого своей страны. Она должна перестать охать и ахать из-за Джейка и воспользоваться этим редким шансом. Она должна жить!

Торри Гамильтон отчаянно молилась, чтобы с Джейком все было хорошо. Но она не могла заставить его вернуться. Она не могла переместиться в другое время без кулона.