К счастью. Меньше всего на свете Коул хотел дать Миа повод думать, что она имеет над ним власть.
Шум воды в душе стих. Звякнули колечки отодвигаемой занавески. Теперь Миа может появиться в любую секунду. А он все еще в одних трусах. Не лучший вариант в их ситуации. Коул быстро подошел к шкафу, вытащил первую попавшуюся футболку и натянул ее. Он едва успел схватить папку с бумагами, когда дверь ванной открылась и появилась Миа – в легких облачках пара, словно какое-то эфемерное создание.
Просто поразительно, до чего хорошо эта женщина выглядит в махровом халате! – подумал Коул. Он еще вчера вечером это заметил. Халат скрывал тело гораздо лучше, чем, к примеру, джинсы и водолазка, но почему-то Миа, закутанная в мягкую пушистую ткань, выглядела на удивление эротично.
Хватит, займись делом! – приказал себе Коул. Он опустил взгляд на бумаги и сделал вид, что читает. Следует сосредоточиться на работе, а не на ненужных мыслях о напарнике. К несчастью для Коула, сегодня работа требовала узнать о Миа больше – как о женщине, поскольку ей предстояло изображать его жену. Перспектива познакомиться с ней поближе – очень близко! – одновременно и пугала, и возбуждала. Коул в который раз спросил себя, во что он ввязался.
– Кельвин Кляйн.
Коул недоуменно заморгал.
– Что?
– Ты интересовался, какое белье я ношу. Кельвин Кляйн. Конечно, для женщин.
– Конечно.
Коул не понимал, то ли Миа искренне старается ему помочь, то ли дразнит его. Но это было не так уж важно, поддаваться на провокации он не собирался, а подготовиться к выполнению задания им действительно нужно.
– Я тоже ношу эту марку, – сказал он.
Брови Миа поползли вверх.
– Выходит, у нас все-таки есть что-что общее.
– Да, это очень прочный фундамент для брака, – со смешком заметил Коул.
Пусть Миа – не самый удобный напарник, но, по крайней мере, с ней не соскучишься.
– У меня есть родинка пониже пупка.
Да уж, определенно не соскучишься.
– Зачем ты мне это рассказываешь?
– Мы должны узнать друг друга, не забыл?
Миа взялась за пояс халата, явно собираясь развязать его, чтобы продемонстрировать родимое пятно. Коул сглотнул. Все-таки она его дразнит! И, черт ее подери, очень успешно, потому что в его теле запылала, кажется, каждая клеточка.
– Если тебе нужно ее увидеть…
– В этом нет необходимости, – быстро ответил Коул. Слишком быстро. – Я верю тебе на слово. – Он шагнул в сторону ванной. – Теперь моя очередь.
– Конечно. И что же у тебя пониже пупка?
Коул как поднял ногу для следующего шага, так и застыл. Боясь, что выражение лица его выдаст, он не посмел даже оглянуться.
– Моя очередь принять душ, – буркнул он в конце концов и, не оглядываясь, пошел в ванную.
Насмешливый голос Миа все еще звучал у него в ушах. Она прекрасно понимает, что выиграла этот раунд. Не кто иной, как Коул, пространно рассуждал о том, что в интересах дела им необходимо познакомиться поближе, но, когда разговор зашел о нижнем белье и о том, что находится под ним, он сбежал. Один – ноль в пользу Миа. Но это неважно, главное – выполнить задание.
Коул включил воду, но не встал под душ, а начал бриться. Ванная стала наполняться паром, и он вдруг почувствовал слабый аромат лаванды. Коул нахмурился, не понимая, откуда идет этот запах, но потом заметил на столике возле раковины бутылочку крема для тела. Он взял бутылочку, поднес к лицу и вдохнул женственный аромат, поразительно не вязавшийся с образом агента Брэдли. Коулу подумалось, что внутри Миа уживаются два совершенно разных существа: женщина и агент. К женщине его влечет, да и какого мужчину на его месте не влекло бы, но к агенту… Миа-агент, эта любительница попалить из пистолета, одержимая стремлением всегда и во всем быть первой, его чертовски раздражала.
Однако до сих пор она показывала себя образцовым напарником, думал Коул, вставая под душ. Она подает ценные мысли, а ее единственный самовольный поступок – звонок в местную газету – не испортил дело. Может быть, она изменилась со времени окончания академии? Может быть, из них двоих худший напарник не она, а сам Коул с его неуместным влечением? Это влечение, если он его не обуздает, может навлечь на них массу неприятностей.
Если он его не обуздает…
Коул хлопнул себя по лбу. Как же он раньше не догадался?! Ему нужно не скрывать влечение к Миа, а умело его обыграть! Через сутки они с Миа попадут в «Приют любви», где им предстоит провести несколько дней, изображая супругов. Причем не просто супругов, а таких, которые стремятся добавить остроты в свою и без того насыщенную сексуальную жизнь. Сексуальное влечение им просто необходимо, еще как. Выходит, даже хорошо, что Миа вызывает у него желание. Ей незачем знать, что он изнывает от неудовлетворенности, что его до сих пор терзают воспоминания о том, как она бросила его в самый жаркий момент их единственного свидания. Пусть думает, что он лишь играет роль сексуально озабоченного супруга. Этой версии и нужно придерживаться. Коул принял решение: выйдя из ванной, он приложит все усилия к тому, чтобы Миа смотрела на него с таким же вожделением, как он на нее. Да, точно, он хочет увидеть в ее глазах желание; если надо, он отдаст ей такой приказ.
Стук в дверь вывел Коула из задумчивости.
– В чем дело?
– Ты там не утонул?
– Я люблю мыться не спеша.
– Понятно. Белье от Кельвина Кляйна, «боксеры» и плавки, но не одновременно, долгое мытье под душем. – Миа выдержала паузу. – Ну как, босс, я хорошо справляюсь с работой?
– Ты моя лучшая ученица.
Коул снял с вешалки полотенце, обернул его вокруг бедер и только тогда вспомнил, что забыл взять из шкафа смену белья. У него было два варианта: или надеть те же «боксеры», или сходить в комнату за чистым бельем. Взявшись за ручку двери, Коул поколебался, потом глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, и повернул ручку. В конце концов, они играют супружескую пару, так какого черта он должен стесняться?!
При виде Коула, «одетого» в одно только обернутое вокруг бедер полотенце, Миа подняла брови, но промолчала. Коул выдвинул ящик и достал темно-синие трусы.
– Ты готова?
– Наблюдать за тем, как это полотенце упадет на пол? – Голос Миа звучал холодно и деловито. – Не думаю.
Коул сдержал усмешку. Хотя Миа и изображала невозмутимость, ей не удалось до конца скрыть волнение. Тем лучше. Видит Бог, он на грани того, чтобы на нее наброситься. Если, разгуливая в одном полотенце, ему удастся сравнять счет, то он готов хоть всю неделю ничего больше не надевать.
– Есть проблемы, агент? – спросил Коул, поворачиваясь к Миа лицом.
– Никаких. – Миа посмотрела на ту часть полотенца, что прикрывала пах. – Просто не вижу необходимости лицезреть то, что скрывается под полотенцем, – если ты только не прячешь там сведения о шантажисте.
Коул усмехнулся.
– Не очень-то похоже на поведение жены.
– Мы не женаты.
– Нет, но ты не забыла, что у нас генеральная репетиция?
Миа скрестила руки на груди.
– Хорошо, Рэйн, если ты считаешь, что для успеха нашей миссии мне совершенно необходимо наблюдать, как ты надеваешь нижнее белье, – валяй. Не бойся, вряд ли меня настолько одолеет похоть, что я тут же на тебя наброшусь.
– Проклятье. – Коул усмехнулся дьявольской, как он надеялся, усмешкой. – А я-то считал себя неотразимым!
– Еще один промах, стрелок.
Коул покачал головой.
– Ничего подобного, радость моя, я попал как раз в яблочко.
Миа опешила.
– Что ты имеешь в виду?
– Тебя ко мне влечет.
Она замотала головой.
– Это было давно и всего один раз. Но все прошло.
Коул нахмурился. Неужели тогда в Куантико она действительно испытывала к нему какие-то чувства? Не может быть, он слишком хорошо ее знает. Тогда она хотела только вывести его из игры и очень четко все рассчитала, а сейчас всего лишь льстит его самолюбию. Коул решил не отступать от намеченного плана. Он посмотрел Миа в глаза и твердо сказал:
