— Да. Но видишь ли, происшедшее не стало для меня трагедией или, скажем, глубокой психотравмой. Я просто пришла к выводу, что для меня смысл жизни заключается в балете, а секс — так, чепуха. Урок пошел мне на пользу. Когда человек просто нравится, это ведь еще не все…

— А я тебе нравлюсь? — За небрежным тоном скрывалась напряженная сосредоточенность.

— Не всегда. — Мэри облизнула пересохшие губы. — Зато ты никогда не оставляешь меня равнодушной.

Джеф заглянул в бездонные глубины ее карих глаз.

— Ну что же, прекрасно, меня и это радует. Но вот в чем вопрос: сумею ли я пройти испытание или ты и надо мной станешь потешаться?

— То есть смех полностью исключается? — игриво поинтересовалась Мэри и тут же вскрикнула от неожиданности: Джеф подхватил ее на руки и закружил по комнате.

— Ты на удивление гибкая. Многообещающее свойство! — Он шагнул к кровати и бесцеремонно опустил девушку на пружинный матрас. Она расхохоталась…

— Опять начинается? Это надо прекратить. — Джеф наклонился совсем близко. Его поцелуй заключал в себе первобытное неистовство. Когда он наконец оторвался от ее уст, Мэри с трудом перевела дыхание. Губы ее распухли, а тело, отзываясь на ласки, властно стремилось к любимому.

Джефу удалось взять себя в руки: еще немного, и он уже готов был сорвать с себя одежду и отдаться страсти. Незамысловатая исповедь Мэри растрогала его до глубины души. Сокровенность «темного» прошлого только подчеркивала ее наивность и уязвимость… Он станет первым, кто посвятит ее в тайны любви!

— Ну что, ты уже не смеешься?

— Кажется, я и дышать разучилась, — пролепетала она.

— Разучилась? Сейчас проверим. — Он положил ладонь на бурно вздымающуюся девичью грудь. — Дышишь, да еще как! — Его пальцы ласково погладили плавные округлости. — Не избавиться ли нам от лишней одежды? По-моему, здесь слишком жарко.

Джеф стал стягивать платье через голову, и Мэри изогнулась, помогая раздеванию. Мгновение — и шелковый наряд полетел на пол. Следом последовал и лифчик.

— Великий Боже! — воскликнул Джеф и провел большим пальцем по бархатистой шейке Мэри. — Ты знаешь, когда ты улыбаешься, у тебя на щеках образуются ямочки. Никогда не забуду, как ты улыбалась мне в тот вечер. Я пытался… В твоих глазах плясали смешинки… о, эти колдовские глаза! — простонал он.

— Я хотела, чтобы и ты посмеялся со мной заодно, но куда там — смотрел на меня, задрав нос!

Девушка протянула к Джефу руки. В жесте заключалась непередаваемая грация — как в каждом ее движении. Мэри волновала его столь же глубоко, как любимая музыка или прекрасная картина, но это живое творение искусства будило в нем еще и жаркое, чувственное желание. Он положил ладони на ее талию; пальцы слегка оттянули резинку трусиков, узкая шелковая полосочка ткани на бедрах да отделанный кружевами пояс для чулок — вот и все, что оставалось на Мэри. Она наклонилась вперед и обвила руками его шею, восхищаясь силой мускулистых плеч.

— А мне хотелось вот чего, — шепнул Джеф, привлекая девушку к груди и целуя ее — неистово и самозабвенно. — Хочу насладиться тобою. — Он пожирал глазами ее грудь, и, казалось, розовые соски набухают под его жадным взглядом. — Хочу познать каждую клеточку, — глухо проговорил он, осыпая поцелуями благоуханное, нежное тело.

Мэри тонула в неодолимом, испепеляющем водовороте чувственного наслаждения. Опытные руки Джефа двигались по спине в эротическом, возбуждающем ритме, жаркие губы опаляли грудь.

— Я тоже хочу ласкать тебя… — В ее раскрасневшемся личике читалась мольба.

— Тебе не нужно спрашивать разрешения. — Он расстегнул пуговицы рубашки. — Ты вольна делать, что хочешь.

— Тогда позволь помочь тебе, — предложила она храбро, быстро стянула рубашку и приникла к обнаженной груди. Пряжка пояса больно впивалась в живот, и Мэри невольно поморщилась.

— Дай-ка я их сниму, — сказал Джеф, усаживаясь на край кровати. Он стянул с себя брюки, а затем и все прочее.

Готовая увидеть мужчину, охваченного страстью, полного вожделения, она тем не менее испытала самое настоящее потрясение. В голове промелькнули безумные мысли. Может быть, с ее собственной сексуальностью что-то не в порядке…

— По-моему, это невозможно, — задохнулась она, завороженно глядя на Джефа. — А если я не подхожу к случаю? — Мэри пыталась шутить, но голос ее дрожал.

— Ты мне веришь? — спросил он, вытягиваясь на кровати. В его страстном взгляде светилась нежность. Пряный запах разгоряченного тела пьянил и будоражил девушку.

— Да, — откликнулась она, не думая.

Безоговорочная уступчивость польстила самолюбию мужчины, это было видно по его лицу.

— Дотронься до меня, — попросил он.

Мэри провела пальчиками по покрытой волосками груди, по вздувшимся бугоркам мускулов, постепенно спускаясь все ниже, к паху.

— Не останавливайся, любимая.

Хриплая мольба придала ей смелости, с уст ее срывались слабые стоны, как отклик на ответные ласки.

— Никакая физиология нам сегодня не помешает, — шепнул он ей.

Она фыркнула от смеха, но он тут же оборвался: уста любящих слились. Джеф не ограничился поцелуем в губы: его чуткий язык и не менее чуткие пальцы самозабвенно искали и находили эрогенные точки на теле.

— Пожалуй, мы и от этого избавимся. — Кружевные трусики полетели в сторону; встав на колени, он стянул чулки, обнажая стройные ножки.

Теперь любовников ничто не разделяло. Жажда сладострастия подчинила девушку себе и заставила забыть о страхах и колебаниях.

— Пожалуйста, Джеф, я хочу… — самозабвенно заклинала она.

Ожидание превращалось в пытку, все ее существо стремилось слиться с любимым воедино, принадлежать ему всецело и безоглядно.

Его ладони скользили по ее бедрам, по нежной, шелковистой коже. Мэри задохнулась: его губы коснулись внутренней стороны бедра. Последние остатки самообладания оставили девушку, когда требовательный язык двинулся выше, повторяя путь, пройденный пальцами, к влажному, жаркому лону.

Мэри самозабвенно твердила имя любимого, сотрясаясь в экстазе. Такое не грезилось ей даже в волшебных снах.

Пытка прекратилась столь же неожиданно, как началась.

— Мне нужна ты, — хрипло простонал Джеф и, встав на колени, приподнял девушку и притянул к себе. Она ощутила пульсацию внизу живота и лихорадочно придвинулась ближе.

— Вот так… — Наклонившись, он вошел в нее — медленно и осторожно. Все ее существо открывалось ему навстречу, словно цветок под лучами солнца. С каждым новым размеренным движением упоительное ощущение нарастало, сводило с ума, вызывая восторг.

— Ты этого хочешь? — Джеф решительно подался вперед.

— Да! — воскликнула Мэри торжествующе. Она сплела руки вокруг его спины, а ноги чуть ниже ягодиц. Два тела слились в одно.

Внезапный спазм высвобождения от накопившейся энергии потряс все ее существо. На мгновение она утратила чувство пространства и времени, качаясь на волнах вечности. Джеф расслабился и замер, распластавшись на Мэри.

— Милый… — прошептала она.

— Мммм?

— Я так рада, что стала твоей.

— Я доволен тобой, а ты волновалась, — блаженно протянул он, нежно куснул ее сосок и бездыханно развалился рядом.

— Ну, и что это ты затеяла?

Мэри, желая незаметно выбраться из постели, виновато застыла.

— Мне пора идти.

— Не пущу. — Джеф потянулся к ней, но она вовремя увернулась, зная, что еще одно его прикосновение, и ей не выбраться отсюда.

— Уже поздно.

— Поздно для чего? — простонал он, садясь и приглаживая встрепанные волосы.

— Родители звонят мне каждый вечер перед сном, — пояснила она. — Поверь, я не хотела бы уходить.

— Ну так оставайся.

Мэри покачала головой. Больше всего на свете ей хотелось ответить согласием.

— Не могу.

Пожав плечами едва ли не равнодушно, Джеф откинулся на подушки, заложив руки за голову. Ощущая себя крайне неуютно под его испытывающим взглядом, Мэри встала, подобрала с полу платье и прочие предметы туалета и быстро оделась. Ей хотелось уйти уверенно и с достоинством, да где же взять силы? Противоречивые мысли, которые удалось было заглушить, вновь овладели ею, и приятно волнуя, и страша. Реплика Джефа подтвердила худшую из мыслей.