Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Мне не понравилось, как отнеслись на Летнем Сходе к Ридагу, — сказала Эйла. — Некоторые даже отказывались устроить ему настоящие похороны.

Джондалар почувствовал гнев в голосе Эйлы, она была взволнована до слез.

— Мне это тоже не понравилось. Некоторых людей не изменить. Они не хотят открывать глаза и видеть суть происходящего. Не могу обещать, что Зеландонии примут тебя, Эйла, но если не примут, мы найдем другие места. Да, я хочу вернуться к своему народу, хочу увидеть свою семью, друзей, рассказать матери о Тонолане и попросить Зеландони позаботиться о его душе, если она еще не нашла путь в другой мир. Надеюсь, что все устроится. Если же нет, то для меня это более не важно. Вот что я понял. Вот почему я мог бы остаться, если бы ты захотела.

Он положил руки на плечи Эйлы и прямо посмотрел в ее глаза, желая увериться, что она поняла его.

— Если твой народ не примет нас, куда мы пойдем? Он улыбнулся:

— Если будет нужно — найдем другое место, но не думаю, что это понадобится. Зеландонии не очень отличаются от Мамутои. Они полюбят тебя, как полюбил я. Я даже не волнуюсь больше по этому поводу. Как-то даже непонятно, почему я вообще думал об этом.

Эйла улыбнулась, обрадовавшись его уверенности, что его народ примет ее. Ей хотелось тоже быть уверенной в этом. Может быть, Джондалар забыл или так и не понял, как больно ей было видеть его реакцию на ее рассказ о своем сыне и о своем прошлом. Он отпрыгнул в сторону и с таким отвращением посмотрел на нее, что ей никогда не забыть этого. Словно она была грязной отвратительной гиеной.

Когда они возобновили движение, Эйла задумалась о том, что ее ждет в конце Путешествия. Да, люди меняются. Джондалар сильно изменился. Она знала, что в нем не осталось ни малейшего следа отвращения к ней. Но если его реакция была столь мгновенной и столь сильной, значит, его народ привил это ему с детства. Почему же они должны реагировать иначе, чем он? Она очень хотела быть с ним, но не испытывала особой радости от предстоящей встречи с Зеландонии.

Глава 4

Они продолжали свой путь, держась поблизости от реки. Джондалар почти уверился, что река поворачивает на восток, но его беспокоило, что это был лишь изгиб большой излучины. Если на этом участке действительно менялось направление реки, то именно здесь следовало оставить русло и, забыв о безопасном, четко обозначенном пути, двигаться прямо на юг через всю страну, поэтому Джондалар хотел убедиться, что они достигли нужной точки. Им встречалось немало мест, пригодных для стоянки, но Джондалар, то и дело сверяясь с картой, искал то, которое указал Талут. Его можно было найти по особым приметам. Стоянка эта посещалась регулярно и судя по всему, была где-то рядом, но карта указывала лишь основные направления и приметы. План был наскоро нацарапан на куске бивня в дополнение к устному рассказу и только в общих чертах намечал их путь.

Берег становился все круче, и, когда они забрались на самый верх, им открылся широкий обзор. Там, внизу, у излучины, образовалась заводь. Река, прежде описывавшая петлю, прорыла другое русло. Петля превратилась в озеро, а поскольку вода больше не поступала, оно начало высыхать, зарастая камышом, болотной травой и клюквой. Со временем эта болотистая низина могла превратиться в богатые заливные луга.

Джондалар увидел, как из леска возле заводи показался лось, явно направлявшийся к воде. Охотник потянулся к копью, но расстояние было слишком велико, даже если бы он воспользовался копьеметалкой, да и трудно было бы вытащить убитое животное из трясины. Эйла смотрела на носатого, внешне неуклюжего лося с огромными ветвистыми рогами. Он неторопливо продвигался по болоту, высоко поднимая ноги с широкими копытами, пока вода не достигла крупа. Затем он опустил голову в воду, стараясь захватить зубами побольше камыша. Птицы, гнездившиеся на самой трясине, не обращали на него никакого внимания. Участки за болотом, прорезанные оврагами, представляли собой благодатную почву для гусиных лапок, крапивы и разнотравья с маленькими белыми цветами. Эйла отвязала пращу и приготовила на всякий случай круглых камней.

В дальнем конце Долины, где она жила прежде, было место, похожее на это, Эйла часто охотилась там на необыкновенно больших степных белок. Пересеченная местность рядом с полями, покрытыми травой, была их излюбленным местом обитания. Семена травы, запасаемые в кладовках на период спячки, помогали белкам произвести весной потомство и выкормить его как раз к тому времени, когда появлялись новые растения. Богатые протеином, они были существенным подспорьем до наступления новой зимы. Сейчас путникам вполне бы хватило одной-двух штук. Но белки так и не показались, а Волк не умел или просто не хотел найти их.

По мере продвижения на юг гранитная платформа под обширной равниной далеко на востоке переходила в округлые холмы. Когда-то давно земля, по которой они сейчас ехали, была покрыта горами, ныне стертыми ледником. Остатки их представляли собой мощный щит, выдержавший неимоверное давление, которое, в свою очередь, привело к образованию новых гор на менее устойчивых участках почвы. Новые горы формировались на древнем массиве, но остатки древних горных хребтов все еще возвышались на осевшей земной коре.

В те времена, когда мамонты бродили по степям, травяной покров отличался удивительным разнообразием и богатством, неожиданностью сочетаний различных растений. Тогда растения не столь зависели от температуры и климата и потому не распределялись по так называемым зонам. Степь покрывала необыкновенная мозаика из самых разнообразных растений, трав, цветов и кустарников. В хорошо увлажненной долине, на луговом плоскогорье, на вершине холма или в овраге — везде существовала своя жизнь, объединяющая совсем не родственные виды. На склоне холма, обращенном к югу, могли расти теплолюбивые растения, заметно отличающиеся от тех, что росли на северном склоне того же холма.

Местность, по которой ехали Эйла и Джондалар, была скудной, там росла лишь хилая короткая трава. Из-за выветривания почвы источники воды в горах иссякли, лишив растительность влаги. В образовавшихся песчаных дюнах жили лишь мыши-полевки. Не впадая в зимнюю спячку, они прорывали туннели и норы в снежных сугробах и питались запасенным сеном. Волк носился за мелкими грызунами, но Эйла даже не притронулась к праще. Мыши не могли насытить людей.

Арктические растения, которые хорошо себя чувствовали на более влажной северной почве топей и трясин, бурно развивались весной, когда таяли снега. Рядом, на холмах, росли альпийские кустарники. Ползучая лапчатка с ее маленькими золотистыми цветами находила защиту от ветра в тех же складках почвы, где прятались и полевки, а на открытых ветру пространствах виднелись пурпурные и розовые цветки моха лихниса. Кроме того, на холмах встречались горные гравилаты.

Их низкие вечнозеленые ветви с маленькими листочками и редкими желтыми цветками за многие годы образовали плотный зеленый ковер.

Эйла почувствовала аромат раскрывающихся бутонов розовой мухоловки. Подумав, что уже, должно быть, вечереет, она посмотрела на заходящее солнце, чтобы проверить себя. Липкие цветы распускались к ночи, давая приют мошкам и мухам в обмен на распространение пыльцы. Они не представляли интереса в качестве пищи или лекарства, но их приятный запах нравился Эйле, и ей хотелось сорвать несколько растений. Однако было уже слишком поздно, и она не могла останавливаться. До наступления темноты им еще предстояло разбить лагерь и приготовить пищу.

Она обратила внимание на голубовато-багряные цветы прострела, красиво вздымавшиеся над широкими, покрытыми ворсом листьями. В сушеном виде эти растения применялись от головной боли и женских недомоганий, однако сейчас она просто любовалась ими. Затем она увидела альпийские астры с их удлиненными желтыми и фиолетовыми лепестками на фоне шелковистых листьев. Она окончательно решила было набрать букет цветов, чтобы просто любоваться ими. Но куда же их пристроить? Впрочем, они все равно завянут, подумала она.

12
{"b":"153207","o":1}