— Привет, дорогая. Как я рад видеть тебя! — Он достал у нее из кошелька пятифунтовую бумажку.

— Чего ты хочешь? Кофе?

Донна кивнула и проследила, как он купил два кофе, пять батончиков «Марс» и упаковку «КитКат». Она уже знала, что «Кит Кат» предназначался ей.

Он сел на свое место и отдал ей сдачу. Он так напоминал сейчас повадками маленького мальчика, что она почувствовала в себе волну жалости к нему.

— Ну так что происходит, Донна? Как идут дела?

Она глубоко вздохнула и спокойно сказала — намного спокойнее, чем себя чувствовала:

— Кто-то вчера ночью разгромил автомобильную площадку. Все машины, что были ближе к дороге, разбиты. — Она заметила, что на лице мужа отразилось недоверие, и заставила себя продолжить: — Полиция думает, что это вандалы, они приехали в большом «Ренджровере», и им просто нечего было делать. Но я так не думаю.

Джорджио отпил глоток кофе, чтобы дать себе время провернуть в мозгу то, о чем сказала жена.

— Я надеюсь, сегодня ты мне дашь ответы на кое-какие вопросы, Джорджио, потому что я после вчерашней ночи настроена серьезно и полагаю, что ты обязан кое-что объяснить мне.

Он возбужденно провел рукой по лицу.

— Слушай, любимая, ты лучше расскажи мне подробнее о том, что произошло вчера ночью, с самого начала.

Теперь Донна, в свою очередь, отпила глоток кофе. Она проглотила горьковатую жидкость и внутренне содрогнулась от того, что ей предстояло сделать… За двадцать лет супружества она никогда ни о чем не спрашивала мужа: откуда у них берутся деньги, какими делами он занимается, каким образом оплачиваются кредитные карточки. Она покупала такую одежду, какую хотела, и делала это, когда хотела; ее карточка «Америкэн экспресс» была ее третьей рукой — всегда с ней, что бы там ни было. Ей даже никогда не приходилось брать деньги из банка, потому что дома всегда в изобилии хранились наличные — в небольшом сейфе в кабинете Джорджио. Счета оплачивались регулярно, и ей никогда не нужно было проверять баланс чековой книжки, просить подтверждения или даже вообще думать о деньгах. Она вспоминала о них лишь тогда, когда тратила их.

Но теперь ей необходимо было спросить у мужа не только о деньгах, но и о многих других вещах, о существовании которых она не подозревала долгие годы, хотя Донна истово желала и дальше оставаться в неведении. Это представлялось ей непосильным бременем уже потому, что Джорджио сейчас выступал в роли вынужденного слушателя: ведь ей приходилось начинать разговор о вещах, о которых они вообще никогда в прежней жизни не говорили. Она вновь ощутила свою личную ответственность за происходящее, пусть ее сейчас и контролировали а все потому, что она могла выйти из этой тюрьмы, а он — нет.

— Прошлой ночью автомобильная стоянка была разрушена. По крайней мере, значительная часть машин разбита, — начала она. — Еще когда тебе только вынесли приговор, я проявила интерес к твоему бизнесу. Ты ведь знаешь, что автомобильная площадка, а также строительные участки — все абсолютно было не застраховано…

Она заметила, что у Джорджио посуровело лицо, и голос ее дрогнул. Прежде чем продолжить, она прокашлялась, мысленно убеждая себя, что перед ней сидит ее муж, а не какой-то незнакомец: «Это человек, с которым я много лет спала, которого любила, кому была верной подругой. Мне не нужно бояться его». И все же по какой-то непостижимой причине она интуитивно чувствовала, что бояться его все-таки стоит. — Деньги, которые были у нас на общем счету, я использовала, чтобы оформить страховку. Я также заплатила строительным поставщикам, поскольку они не собирались давать нам в кредит. Мне известно, что по автомобильной площадке у вас с Дэви имеется два комплекта книг: один, как я полагаю, лично для вас, а второй — для налоговика. Дэви пока не знает, что я это обнаружила, поэтому, пожалуйста, не обвиняй его ни в чем. Пришлось закрыть несколько строительных участков. Строительство домов в Эссексе находилось на стадии нулевого цикла, и они будут закончены, как только у нас появятся деньги. Я завишу от участка в Илфорде. Завершу там строительство, и тогда мы сможем выпутаться из этой неразберихи. Возможно, мы получим немного больше ста тысяч фунтов за дома в Илфорде. Но ведь ты все это уже знаешь, не так ли? — Она снова отпила глоток кофе и посмотрела в каменное лицо мужа. — Машины «XJS», принадлежавшие тебе, у нас отобрали. Мы не смогли оплатить по ним счетов. Я должна добавить, что отдельный банковский счет, по которому ты платил за аренду, теперь закрыт. Я объяснила банкирам обстоятельства, погасила твои проценты, и после того, как мне удалось переговорить с лизинговой компанией, все встало на свои места. За свою машину я заплатила, продав некоторые из моих драгоценностей, включая мои золотые часы «Ролекс», которые я отдала в залог. И теперь владею машиной на законных основаниях.

Джорджио язвительно засмеялся.

— Ну, хорошо, значит, ты разведала все о моих деловых контактах. Они не лучше и не хуже, чем у других, что сидят в этой дыре, Донна. Так что не делай поспешных выводов.

Теперь Донна, в свою очередь, потеряла терпение.

— Поспешные выводы?! За четыре месяца можно сделать нечто большее, чем просто поспешные выводы. Я все это выясняла постепенно. Я твоя жена, Джорджио, а не глупенькая, безмозглая девчонка, которая не может догадаться о простейших вещах! Я эффективно занималась твоим бизнесом, вытащила тебя из дерьма и все это время работала в потемках! Все говорили мне: «Ты должна присмотреть за его делами, он же твой муж». Что ж, именно этим я и занималась. Это — так, к слову сказать, если ты вдруг чего-то не заметил. Честно говоря, было бы намного легче, если знать весь расклад с самого начала. Например, я являюсь владелицей дома, а я никогда об этом не знала. В моей собственности также строительные участки, а ты лишь директор. Какого черта происходит, Джорджио?! Посреди ночи меня вытаскивают из постели два полицейских и говорят, что какие-то вандалы разгромили наши машины, действуя по собственному капризу! Неужели я кажусь такой дурочкой? И потом — какой черт позвонил твоему брату Стефану? Он приехал ко мне, будучи уже в курсе всего. И я только сегодня поняла, пока плыла сюда на этом проклятом пароме, что никто из полиции не мог войти с ним в контакт. Прошлой ночью я спросила Дэви, не связывался ли он по этому поводу с кем-нибудь, и тот ответил: «Нет». Итак, я хочу спросить прямо: о чем еще я и понятия не имею?!

Джорджио был ошеломлен. Донна следила, как на лице его одно выражение сменяет другое. Она почувствовала внезапный порыв схватить мужа в объятия и ласкать его так долго, пока все не будет забыто. Но вместо этого Донна выпрямила спину и поудобнее устроилась на стуле, трезво понимая: наступило время принятия решения. Или перелома.

Джорджио опустил глаза, уперся взглядом в столешницу и наконец заговорил:

— Послушай, любимая, я никогда не желал, чтобы ты знала о проблемах, связанных с моим бизнесом. Последние несколько лет бизнес шел довольно трудно. Это тяжелая работа. Строительный бум за одну ночь накрылся, и цены на дома упали. Надеюсь, мне не нужно рисовать перед тобой полную картину? Я много денег вложил в землю и прочую недвижимость, а когда осознал, что превышаю определенные пределы, зарегистрировал все на твое имя — на случай, если меня разоблачат. Так делают многие типы. Если бы меня обанкротили, никто не смог бы добраться до твоего имущества. Ты не являлась владелицей ни автомобильной площадки, ни строительных участков, пока не приблизился день суда надо мной. Я не надеялся, что Стефан каким-то образом будет управлять бизнесом и вернет его к прежнему уровню. Однако когда ты начала всерьез заниматься делами, я поначалу испугался этого. Но ты так радовалась каждому успешному шагу, любовь моя, тебе так приятно было помогать мне, помогать нам обоим, что я не смог лишить тебя этого удовольствия. К тому же я должен признать, что ты провела замечательную работу. Я просто никогда не осознавал, какие хорошие мозги спрятаны в этой прелестной головке. Думаю, так. Мне очень жаль, что тебе пришлось выяснить реальное положение дел таким путем, но ведь со временем это все равно выявилось бы…