— Ты права, — вздохнула Патти. Она надеялась провести параллель между картами и жизнью, однако попытка найти с девушкой общий язык оказалась тщетной. Но желание помочь Розе не позволяло ей сдаться без борьбы.

— Подростком я тоже часто чувствовала себя беспомощной, хотя мое положение сильно отличалось от твоего, — продолжила Патти — Однако в конце концов я научилась прокладывать себе путь в жизни, несмотря на то что иногда это казалось совершенно невозможным.

— О, я могу позаботиться о себе — гордо ответила Роза. — У меня есть своя жизнь, хотя родители этого не понимают.

Подошел доброволец с пакетами продовольствия для семьи Нуньесов, и началась суматоха. Как ни хотелось Патти продолжить разговор, но в таких условиях это оказалось невозможно.

Патти и Алекс наскоро попрощались и вышли на улицу, где было сухо и жарко.

— У вас дар заводить друзей, куда бы вы ни попали, — сказал Алекс.

— Меня волнует Роза. — Патти села в машину, и Алекс включил кондиционер.

— Да, знаю. — Он медленно кивнул и выехал со стоянки. — Меня тоже.

Патти задумчиво следила за ним. Когда Грин интересовался мнением сестры Анны по поводу открытия игорных домов, он был строгим членом городского совета, а через минуту превратился в старшего брата, переживающего за сестренку. Чем больше она узнавала Алекса, тем сложнее он ей казался… и тем больше нравился.

— Куда мы теперь отправимся? — спросила Патти. — Боюсь гадать.

— Que sera, sera… [7]— лукаво пропел он. — Пусть будет что будет…

— Хватит темнить!

— Честно говоря, больше всего на свете мне хочется поплавать. Вы не взяли с собой купальник?

— Минутку, сейчас посмотрю… — Патти сделала вид, будто заглядывает за вырез блузки — Нет, забыла…

— Может, я проверю? Просто для очистки совести, — пошутил Алекс, притворяясь, будто тянется к ней.

— Это потребует дополнительной оплаты. — Когда Патти коснулось плечо Алекса, она с досадой ощутила, что ее тело инстинктивно напряглось, а одежда вдруг показалась слишком тесной.

— Оно того стоит.

— Вице-мэр Грин, разве в этом городе стриптиз не запрещен законом? — Удивительно, что она еще не утратила дар речи. Оставалось надеяться, что Алекс не заметил, как дрожит ее голос.

— Я выразил по этому поводу особое мнение. — Машина остановилась у ее дома. — Раз уж мы здесь, вы можете зайти и переодеться.

Патти открыла дверцу.

— Я на минутку.

— Помощь не требуется?

— Посторожите тротуар, ладно? Его могут оккупировать бродячие собаки. Их называют сигресгроувской бригадой по удобрению газонов. Кстати, почему у нас до сих пор не принят закон, требующий держать животных на привязи?

Не успел он ответить, как девушка вбежала в дом.

Несмотря на легкомысленный тон, Патти пришлось несколько раз глубоко вдохнуть, чтобы справиться с сердцебиением. Если она не примет никаких мер, физическая тяга к Алексу победит, и ее с таким трудом поддерживаемая защита в конце концов рухнет.

Даже ее шутка о стриптизе звучала вызывающе.

До сих пор ни один мужчина не имел на нее такого влияния, и Патти не была уверена, что сможет справиться с Алексом.

Вне всякого сомнения, Алекс Грин — единственный в своем роде, думала Патти, вешая платье на плечики и раскладывая на кровати три купальника. Приходится признать, что он совершенно не соответствует стереотипу политика-бизнесмена.

Она внимательно рассматривала цветастое бикини, купленное для поездки на Гавайи, любимое, но сильно поношенное, черное, потом свое последнее приобретение — цельный, с низким вырезом французский купальник черного цвета с красными, белыми и желтыми полосками на боках. Немного подумав, Патти надела именно его.

Странно, почему она целый день беспрекословно подчиняется всему, что говорит Алекс.

Инстинкт подсказывал ей отказаться от купания.

При той тяге, которую испытывали они оба, Патти боялась и думать, чем это может кончиться.

Но ведь на пляже, куда они собираются, будет много народу. Кроме того, она достаточно взрослая, чтобы постоять за себя.

Патти собрала волосы в пучок, оставив несколько локонов, падавших на щеки, и вышла из дома.

Однако вскоре выяснилось, что они едут совсем не на пляж.

— Я люблю плавать, поэтому очень обрадовался, когда нашел дом с бассейном, — объяснил Алекс, остановив машину у дома, расположенного посреди обширного полудикого ущелья, окруженного эвкалиптовой рощей.

Здание, построенное по специальному проекту, казалось сделанным только из дерева и стекла. Внутри дом был отделан в бежево-серых тонах с фрагментами темно-серого и коричнево-красного и украшен множеством растений. Свет пробивался сквозь стеклянные потолки, что добавляло дому уюта.

Когда они оказались в большом, обшитом деревом кабинете, Алекс показал девушке свою коллекцию видео- и аудиокассет, пронумерованных и аккуратно расставленных.

— Да у вас тут целый магазин! — воскликнула Патти, рассматривая видеоплейер, проигрыватель для лазерных дисков, стереоколонки, магнитофонную приставку и усилитель.

— Пожалуй, я действительно переборщил, — улыбнулся Алекс. — Вот что значит быть инженером. Обожаю это барахло!

— Я не понимаю другого, — сказала Патти. — Зачем вам такой огромный дом? Вы что, собираетесь обзавестись большой семьей? — Едва эти слова сорвались у нее с языка, как девушка вспыхнула. Ей не хотелось, чтобы в них увидели намек.

Алекс подвинул ей кресло и достал из бара два бокала.

— Когда-нибудь я действительно обзаведусь семьей, — сказал он. — В тридцать с хвостиком мужчины чаще всего бывают женаты, а кое-кто даже не один раз. Но мне всегда казалось, что надо дождаться подходящей женщины. И я не отказывал себе в удовольствии искать ее.

— А я была замужем, — призналась Патти. — Почти семь месяцев.

— Только семь? — Алекс передал ей бокал и опустился в любимое кресло.

— Мой брак оказался ошибкой с начала до конца. — К собственному удивлению, она обнаружила, что говорит с Алексом о Марке без всякого стеснения. Грин слушал ее так внимательно, что Патти решила он все поймет. — Марк был протеже отца. А мои папа — владелец «Голден стейт — Сан-Франциско энтерпрайсиз». Наверное, вы слышали это название.

Можно держать пари, что слышал. «Голден стейт-Сан-Франциско энтерпрайсиз» имела множество дочерних фирм от сети продуктовых магазинов до компании, совершавшей чартерные авиа-рейсы.

Алекс посмотрел на нее с удивлением.

— Конечно, — ответил он. — Но вы живете не так, как положено дочери миллионера.

— До развода все было совсем по-другому, — созналась Патти. — Я пыталась жить так, как положено. Думала, что люблю Марка, но на самом деле стремилась стать полноценным членом семьи, где меня всю жизнь считали паршивой овцой.

— Не представляю… — Его негромкая реплика только подлила масла в огонь.

— Вот почему я не могла не сравнивать себя с Розой, хотя ее происхождение противоположно моему… — Прежде чем продолжить, она отпила из бокала смесь «Севен-ап» и французского вина «Коломбар». — Только я не бунтовала, а пыталась придерживаться их стандартов, но не могла. Почему-то я всегда делала одни глупости.

— Какие же? — спросил он.

— Ну, например, случай с моей сестрой Ингрид. Сестра была очень скрытной, но в конце концов я заставила ее признаться, что она хочет получить на день рождения щенка. Я взяла щенка у своего одноклассника и принесла его домой… — Воспоминание заставило Патти поморщиться.

— И что же в этом плохого? — спросил Алекс.

— Ну, я не понимала, что день рождения Ингрид являлся для матери лишь поводом пригласить друзей и показать им свой новый дом. Она заказала прекрасный обед и наняла клоунов и жонглеров — в общем, устроила настоящий цирк. А я принесла щенка, и он по всему дому наделал лужиц. Можете себе представить, что началось.

На мгновение Патти зажмурилась, как от боли.

Странно, что это до сих пор ранило ее — хаос, ледяной от гнева голос матери, слезы Ингрид, когда щенка отдали обратно…