Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Мартина слегка наклонила голову набок. Что же скрывается в его горящих глазах? И почему вдруг она почувствовала, будто между ними не должно оставаться никаких недомолвок?

— Это работа Джона.

Денби отвернулся. Слишком близко Мартина подошла к нему. Он чувствовал ее приближение, и духовное, и физическое, и весь напрягся, готовясь к неизбежной схватке с самим собой. В ее присутствии Уильямс ощущал одновременно и силу, и слабость. Интересно, удастся ли ему провести под этой крышей еще одну ночь и не забраться к ней в постель?

Она открыла глаза и посмотрела в окно. Снег не прекратился, но стало еще светлее, чем накануне. Сегодня Денби, может, и найдет дорогу.

И ее это только радовало! Мартина привыкла к одиночеству.

Вчера вечером, после раннего ужина, она сразу легла и зарылась головой в подушку. Ее начало раздражать присутствие Денби, как он расхаживает по дому, как бесцеремонно задает вопросы, как разговаривает во сне.

Мартина быстро оделась и выскользнула из комнаты. Денби нашел бинокль и разглядывал что-то за окном.

— Кофе готов. — Он даже не обернулся. Но как же Денби догадался, что она здесь?

Так ведь и Мартина сразу чувствует его присутствие — в любой момент. Так, словно у нее появилось шестое чувство, направленное исключительно на этого человека. Поразительно, ведь она до сих пор не уверена, что Денби выдает себя за того, кем на самом деле является! Но почему-то это не особенно ее волнует. Главное — он здесь, рядом.

Наконец Денби неохотно опустил бинокль. Этой ночью он ни на секунду не сомкнул глаз. Странные мысли метались в его голове. Уильямс безуспешно пытался отогнать от себя образ Мартины, но в результате ближе к рассвету прошлое, в котором были Лайна и ее предательство, утратило прежнее первостепенное значение.

Теперь же, глядя на свою спасительницу, он и вовсе не знал, что думать. Кто это — невинный ягненок, потерявшийся в лесу, где бродят голодные волки? Или великолепная актриса?

Новое расследование обстоятельств гибели Пола не только не смоет пятно с имени семьи, но может выявить такие подробности, от которых Мартине до конца жизни от удара не оправиться. Господи, но ему-то какое дело? Почему он вдруг почувствовал себя ответственным за судьбу этой женщины?!

Глядя на нее при полном свете дня, Денби почувствовал, что все начинается сначала. Неужели интуиция обманывает его? А впрочем, однажды так уже было… горько напомнил он себе. И забыть это невозможно.

Он смотрел, как Мартина наливает себе кофе и не скупясь кладет сахар. Сластена, значит. А по виду и не скажешь. Затем она сняла с полки большой горшок, насыпала овсянку, залила водой и поставила в печь, огонь в которой Денби поддерживал всю ночь.

— Прогуляемся немного, — предложил он.

Мартина молча задвинула горшок поглубже в печь и пошла за курткой. Если уж выбирать, то выйти на свежий воздух лучше, чем смотреть, как этот чудак меряет шагами дом, словно пантера в клетке.

— На берег? — спросила она, натягивая водонепроницаемые сапоги.

— Это твои владения. Куда скажешь, туда и пойдем.

Он рассеянно смотрел, как Мартина закручивает волосы в узел и нахлобучивает уродливую шапку. Денби рывком распахнул дверь. Ему просто необходимо было как можно быстрее выйти из дома, иначе он подтащит ее к камину и сорвет с нее все… всю эту рабочую хламиду, начиная с дурацкого колпака.

Мартина шла по дороге, плавно спускающейся к берегу. Где-то далеко на западе небо сходилось с водой. Снежные хлопья превратили берег в соляные копи и топь, чавкающую под ногами. Набегающие волны жадно слизывали подтаявший снежный покров.

От Денби не ускользнуло, что Мартина нарочно выбрала эту дорогу.

— Здесь снега меньше, чем наверху, у дома, — заметил он.

— А это из-за соли в воздухе. Вот снег и тает. Ну, как ты сегодня? Грудь болит?

Денби почувствовал, что это не просто вежливость, Мартина действительно беспокоится. Вот как! Он ведет себя как мерзавец, а она всячески обхаживает его. Разозлившись на непрошеные мысли, он отрывисто бросил:

— Да ничего страшного, все пройдет.

— А голова? — не отставала Мартина.

Денби смотрел так пристально, что завитки волос у нее на шее начали шевелиться, и Мартина подняла воротник повыше. Это не помогло. Все ее тело горело под его откровенным взглядом.

— Ну чего ты на меня так смотришь?

Ему и самому не нравилось это. Неужели так заметно его желание?

— Просто впервые вижу женщину-лесоруба.

— Ну и что в этом такого?

— Да ничего, я ведь сначала подумал, что ты медсестрой работаешь.

— И такое было, — равнодушно заметила Мартина.

— В этих краях?

— Да нет, — покачала головой Мартина, — после смерти отца мы перебрались в глубь страны. Ну а там работа в больнице считается чуть ли не самой подходящей для девушки.

— Но не для такой девушки, как ты?

— Я, должно быть, с древесной пылью в порах родилась. — Мартина нахмурилась. — Впрочем, нет, с океаном в крови. — Она рубанула рукой воздух. — Найди-ка еще в мире подобную красоту! Воздух здесь такой чистый и плотный, что хоть ножом режь. И люди в этих краях другие. Сама жизнь другая. Здесь и вправду живешь, а не существуешь.

— А лесоповал просто способ заработать на хлеб?

— Иногда я подумываю, не бросить ли это дело. Работа тяжелая, даже если не весь день ею заниматься. Предложения были, но Пол всегда отказывался продавать землю. По-моему, брат по-настоящему любил ее. Именно поэтому, поэтому… — Голос ее дрогнул.

— А если сменить занятие, что бы ты здесь делала?

— Да и говорить неловко, — Мартина прерывисто вздохнула, — боюсь, слишком глупо прозвучит.

— А ты попробуй.

— Хотелось бы устроить делянку да засадить ее мхом, чтобы снова деревья росли. Понимаешь ли, здесь жили мои предки. И питались от земли. Надо платить долги. Да и нравятся мне эти места.

— Ну, одиночество — это не для всякого.

— Верно. — Мартина притихла.

Не для него такая жизнь, вот что он имеет в виду. Денби — искатель приключений, ему по душе вызов и риск. Он любит крутиться и вертеться, искать и достигать своей цели… Долгие зимние вечера перед камином не для него. Но и на «зеленого» Денби тоже не похож.

Полу тоже здесь нравилось, правда, не так, как ей. По-другому. Лесозаготовки были для него средством. Способом прокормить себя.

— О чем задумалась?

— Да так, о любви, о страдании, да обо всем на свете, — хрипло сказала Мартина, смахивая варежкой навернувшиеся на глаза слезы.

Денби резко остановился и тяжело положил руки ей на плечи.

— Этот берег — частица тебя, Мартина. Он для тебя как дыхание. И пусть то, что случилось с братом, не мешает тебе жить полной жизнью.

Мартина вздрогнула. Откуда у нее это жутковатое ощущение, будто Денби проникает прямо в душу? И почему получается так, что именно этот человек напоминает ей, что она — женщина? Нельзя сказать, чтобы Мартина вовсе забыла об этом. Но ей удалось справиться с собой, так что при одном взгляде на мужчину кровь уже не закипает, а ноги не становятся ватными.

Тяжесть его рук на своих плечах Мартина почти не ощущала, но тепло даже сквозь плотную ткань куртки проникало. Всепоглощающее тепло. А ведь он даже обнять не пытается. Так что же будет, когда… Мартина попробовала скрыть растерянность за напускной бравадой:

— Ты слишком мало меня знаешь, чтобы говорить так.

Верно, мало. И в то же время вполне достаточно. Он хотел ее и знал, что добьется своего.

— Я знаю все, что мне нужно. Кроме…

— Кроме?..

Денби со стоном прижал ее к себе, и все, что было прежде, потеряло для Мартины всякое значение. «Я не знаю, каково тебе подо мною, не знаю, каково, когда ты обвиваешься вокруг меня, испиваешь меня. Не знаю, стонешь ли ты, когда занимаешься любовью, или замираешь». Денби вдруг почувствовал, что хваленая выдержка его на пределе, он должен, должен как можно скорее узнать все это.

Видение любовного объятия поразило Мартину с безошибочной точностью лазерного луча. Чувствуя, как все теснее и теснее прижимает он ее к себе, вминая пальцы в податливую ткань куртки, Мартина задрожала всем телом. Ее раздирали противоречивые чувства, но итог этой борьбы был ясен заранее. С Денби не так все просто. Бог знает почему — а может быть, тут и в ней самой дело? — но Денби не рожден давать. Подлинный Денби со всеми своими стремлениями и потребностями остается «вещью в себе», ей до него не добраться.

13
{"b":"152807","o":1}