Заметив ее нерешительность, Рассел остановился и оглянулся.

– Идемте же, а не то не увидите самого интересного. Обещаю, что вам понравится.

Она прошла вслед за ним в затемненную комнату. Глаза его вспыхнули лукавым блеском, когда он прислонил ее к стене.

– А я-то думал, что мне больше никогда не захочется смотреть на эту стену, – сказал он.

Рассел Брэддок внимательно смотрел на красивую женщину, стоящую перед ним. Он протянул руку и снял с нее очки, бросив на ближайшее кресло. Было слишком темно, чтобы разглядеть цвет глаз, но благодаря лучикам света, проникавшим сквозь задернутые шторы, они светились таинственным светом. Он протянул руку к ее волосам, ниспадавшим на плечи медовыми волнами, вглядываясь в тонкие, изящные черты.

Внезапное желание пронзило его насквозь, поражая своей остротой и силой. Он постарался не выдать голосом своих эмоций, но противиться своему желанию больше не хотел и не мог.

– Мне хочется поцеловать тебя с самой первой минуты, как только я пришел на пляж и увидел тебя, – сказал он хрипловато. – Я не могу больше ждать.

Стелла между тем испытывала нечто, сильно смахивавшее на безрассудство, которое заглушал голос разума, твердивший, что она должна быть осторожна. Впервые за последние три месяца ей было наплевать на страх и неуверенность. Сейчас ей просто хотелось, чтобы этот мужчина был с ней рядом, хотелось отдаться во власть чувств, пробуждавшихся под взглядом его глаз, под действием его неотразимой улыбки. Чувств, каких она никогда прежде не испытывала.

Стелла потянулась к нему и положила ладони ему на грудь.

– Ну так и не жди, – прошептала она.

Губы у него оказались твердыми и теплыми, и, когда они коснулись ее губ, Стелла непроизвольно стала закрывать глаза, но в последний момент увидела, что висит на стене напротив.

– О господи!

Она с силой оттолкнула Рассела от себя.

– Как вы могли?!

В порыве отчаяния и негодования она стала колотить его по груди зажатыми кулачками.

Он поймал ее за запястья.

– Что случилось, Леони? Что с вами?

Указав на плакат, который висел на противоположной стене – кадр из клипа «Рождение Авроры», где она, полуобнаженная, словно парит на облаке в розовато-золотистых лучах восходящего солнца, – она зажмурилась и мысленно застонала. Господи, ну за что?! А она, как последняя дура, поверила…

– Вы знали! – обвиняюще бросила Стелла. – Знали с самого начала, не так ли? И просто притворялись. Как это подло, как…

– Да что я знал?! – недоуменно воскликнул Рассел.

Если бы она не была уверена, то могла бы подумать, что он и в самом деле искренне удивлен.

– Вы знали, что та женщина на плакате в роли Авроры – это я.

Рассел обернулся и уставился на плакат, висевший на стене. На плакате была изображена потрясающе сексуальная женщина, обнаженное тело которой наполовину было скрыто клубами тумана – или облака? – и представляло собой завораживающее зрелище. Но не это было главным. Главным были ее глаза: небесно-голубые, чуть приоткрытые, слегка припухшие от сна. В них читалось обещание райского блаженства и в то же время светилась чистота и невинность – неотразимое сочетание.

– Ну давай, смотри, ты ничем не лучше других! – со злостью выпалила Стелла.

Рассел понимал, что ему следовало бы смотреть на Леони, но он ничего не мог с собой поделать: изображение на плакате притягивало его взгляд как магнитом. Все, начиная с пойманного в движении правого бедра и заканчивая изящным изгибом руки, прикрывавшей грудь, говорило о том, что это отнюдь не намеренно принятая соблазнительная поза, а что женщина была застигнута врасплох во время пробуждения. И это создавало еще более эротичное впечатление.

– Леони, так это… вы?!

Стелла схватила свои очки со стула и выскочила из комнаты. Уже из холла она прокричала:

– Не прикидывайтесь идиотом и не принимайте меня за дуру! Думаете, я поверю, что вы и в самом деле ничего не знали?! Как подло было втереться ко мне в доверие, изображать этакого рыцаря на белом коне, когда на самом деле вашей целью с самого начала было заполучить к себе Аврору! – Гнев и обида клокотали в ее душе. – Вы еще на пляже узнали меня, не так ли?! И придумали весь этот спектакль, в котором отвели себе роль благородного рыцаря-спасителя.

Ответа не последовало. Стелле даже стало любопытно, что же он молчит, не пытается оправдаться. И что он вообще там делает?

В конце концов из спальни донесся долгий пронзительный стон, который стал для Стеллы последней каплей. Высоко вздернув подбородок, она гордо прошествовала к лестнице и стала спускаться вниз. И как она вообще могла подумать, что в этом Расселе Брэддоке может быть что-то особенное? Да он ничуть не лучше тех сексуально озабоченных идиотов, из-за которых ей пришлось бежать из Флориды и скрываться здесь, на острове.

Что ж, с горечью подумала Стелла, интуиция вновь подвела ее, как тогда, с Фредди. Схватив свои оставленные в гостиной вещи, она вышла через стеклянные двери во двор, торопясь поскорее скрыться в своем маленьком коттедже, расположенном на противоположной стороне двора.

Стук захлопнувшейся двери вывел Рассела из ступора. Так вот почему лицо Леони – если ее на самом деле так зовут – с самого начала показалось ему знакомым. Он вышел из комнаты на балкон, откуда был виден двор и занимаемый ею коттедж. Она как раз направлялась к нему, гордо расправив плечи и вскинув голову. Эффектный уход, впечатление от которого слегка подпортило то, что она споткнулась о валявшийся во дворе поливальный шланг.

– Леони, нам нужно поговорить! – крикнул он.

Она не остановилась, не обернулась. Дойдя до застекленного крыльца домика, рывком распахнула дверь и с грохотом захлопнула ее за собой. Рассел облокотился о балконные перила и улыбнулся.

– Обед через час, Леони.

Она не услышала, да он и не стремился к этому, по крайней мере пока. Окинув взглядом двор, он с радостью предался воспоминаниям о былом. Нет, никогда не продаст он это владение, кто бы что ему ни советовал, ведь однажды, когда у него будут дети…

Не додумав до конца эту мысль, он вернулся в спальню и вновь устремил взгляд на плакат. Он вспомнил, что это кадр из клипа на песню «Рождение Авроры», если он не ошибается, и что клип и в самом деле произвел фурор своей необычностью и завораживающей эротичностью. Но если Леони утверждает, что она простая учительница, то как случилось, что она снялась в таком клипе, явно сделанном рукой профессионала? Искусная подсветка, создающая впечатление рождающейся зари, совершенство самой Авроры только подтверждали это. Загадка, которую Рассел твердо намерен разгадать.

Значит, Аврора? Что ж, имя ей идет. Он еще немного полюбовался совершенством Леони-Авроры, затем со вздохом оторвал взгляд от плаката, решив, что пора принять душ.

После душа он сделал несколько звонков в «Эйр Юникс», где ему сообщили, что дела идут хорошо, акции на бирже подросли на два пункта со вчерашнего дня и никто из клиентов не сделал новый заказ. С одним из них вскоре должны были начаться переговоры о продлении контракта, и Рассел хотел, чтобы все прошло без сучка без задоринки. Кони, его секретарша, пожелала ему приятного отдыха и не велела ни о чем беспокоиться. В случае возникновения каких-либо форс-мажорных обстоятельств, заверила она, с ним свяжутся.

Повесив трубку, Рассел оделся в шорты защитного цвета и майку с логотипом «Эйр Юникс», сунул в задний карман сотовый и направился вниз, по дороге насвистывая мотив песни «Рождение Авроры». Пора разжигать огонь для барбекю. Он намерен прекрасно провести этот вечер.

Стелла закрыла ноутбук, взяла стакан с охлажденным лимонадом и села на качели, подвешенные на застекленной веранде. Как тут сосредоточиться на сортировке информации о необходимой помощи пострадавшим от стихийных бедствий в странах Карибского бассейна, если в ушах до сих пор стоит надрывный стон Рассела Брэддока, путая мысли.