И, конечно, при нападении на Хиросиму и Нагасаки в пыль были обращены не только вещи, но и люди. В этих двух смертельных разрывах сто тысяч душ единовременно ушли в свет — этой трагедией ознаменовался конец затяжной тяжёлой войны.

Однако вещи, сожжённые ядерными ударами в этих городах, так же как и всё то, что было обращено в пепел в результате всех испытаний во всём мире, не покинули вселенную окончательно. Они перенеслись сюда, на этот граунд зеро, где произошёл самый первый атомный катаклизм, тот, что положил начало всем остальным подобным событиям; и поэтому полигон в Аламогордо будет вечно нести бремя всех утрат.

Междуворот Тринити — это кладовая ядерной памяти.

Для Мэри, чьё земное существование закончилось ещё до появления понятия об атомном ядре и его распаде, всё это было чем-то совершенно новым. Она знала о методах всеобщего разрушения, до которых додумался живой мир, но их масштабы до настоящего момента оставались ей неизвестны.

Сейчас, когда Спидо вёл Мэри вглубь мёртвого пятна, её охватил трепет. Притяжение, пригнавшее её сюда, выросло во много раз, из чего Мэри заключила, что Спидо ведёт её в самый центр междуворота.

— Вот, взгляните-ка на это, — сказал её мокрый проводник.

Они обогнули одну из груд. Перед ними открылось свободное пространство примерно пятидесяти футов в поперечнике. В середине, едва не касаясь заострённым концом песка, висел некий объект. Мэри эта штуковина показалась похожей на огромный металлический кувшин, перевёрнутый вверх дном, или на детский волчок-переросток. Тускло-зелёного цвета, со свешивающимися перепутанными проводами, объект насчитывал более десяти футов в высоту.

— Похоже на космическую капсулу, — проговорил один из скинджекеров.

— Мы полагаем, что это бомба, — сказал Спидо.

— Бомба? Как интересно! — Мэри приблизилась к объекту. Скинджекеры последовали за ней. На вид штуковина казалась тяжёлой. И очень сложной.

Тут Подлиза вскинул руку, но заговорил, не дожидаясь разрешения:

— Э... мисс Мэри... Я думаю, это атомная бомба. Или что-то в этом роде.

— А что такое атомная бомба?

— Вам лучше бы не знать, — ответил Подлиза.

Мэри подступила ближе к объекту.

— А я думаю, что мне-то как раз это знание не помешало бы.

Она протянула руку и коснулась поверхности бомбы.

Неодушевлённые предметы тоже обладают своеобразной формой памяти. Она не похожа на память живых людей; скорее, её можно назвать суммой намерений тех, кто создал тот или иной предмет. Однако что касается «Устройства», то в его памяти содержалось нечто гораздо большее.

В то мгновение, когда Мэри коснулась «Устройства», в её мозгу вспыхнули грандиозные картины всех когда-либо проведённых на Земле ядерных взрывов — и здесь, и на Маршалловых островах, и в Японии и в Сибири, и во всех подземных кавернах во всех концах света. На Мэри снизошло озарение. Она осознала силу, мощь, объём и потенциал этой вещи. Она поняла, на что способны этот и подобные ему объекты и насколько быстро и эффективно они могут действовать.

Мэри отняла руку от предмета. Перед её мысленным взором всё ещё стояли видения ядерных вспышек. Они были почти так же ярки, как свет в конце туннеля, но — о! насколько же они лучше, чище! Когда зрение Мэри прояснилось, она повернулась к своей свите — дети во все глаза смотрели на неё, ловили каждое её слово. Именно этой минуты она ждала. Всё её существование вело к этому моменту.

Она протянула к своим скинджекерам любящие щупальца света.

— Я призываю вас найти все подобные объекты в живом мире. Узнайте, где они находятся и как получить к ним доступ. Не жалейте усилий и вселяйтесь в любого, в кого только понадобится.

— А что потом, мисс Мэри? — спросил Подлиза.

Она ласково коснулась его лица и улыбнулась.

— А потом мы спасём мир.

Кому: [email protected]

От: [email protected]

Тема: остановить мэри

Это опять Алли. Мэри вышла из-под контроля. Мы проследили её передвижения до Нью-Мексико. Скажите Майки, что со мной всё хорошо. Скоро увидимся. Необходима вся помощь, которую только можно получить.

Алли.

Джил молчала, поэтому у Алли и Кларенса не было иного выбора, кроме как непосредственно вмешаться в действия Мэри. Наши друзья прилетели в западный Техас, и Алли, не теряя времени, скинджекила владельца гоночного автомобиля. Кларенс расположился на переднем пассажирском сиденье. После этого они только и знали, что через каждые несколько часов пересаживались из машины в машину.

Следовать за Мэри не составило труда — её путь отмечался катастрофами и бедствиями: сначала Юнис, затем Артезия. Её облако явно двигалось на запад. Туда-то и неслись сейчас по шоссе Алли и Кларенс.

— Только бы нам удалось изолировать её от скинджекеров, а тогда я смогу с ней справиться, — сказала Алли своему спутнику.

— А если из этого ничего не выйдет?

— Если не выйдет, приступим к плану Б.

План Б был так ужасен, что они о нём никогда не говорили, но оба знали, о чём речь. Прикосновение шрамодуха. Если и существовала душа, которую стоило бы загасить, то это, безусловно, Мэри Хайтауэр. И всё же Алли понимала, что полное и бесследное стирание кого-либо, пусть этим «кем-либо» и будет Мэри — это последнее средство. Ужасная расправа с физическими телами скинджекеров и без того давила на совесть Алли, но чтобы намеренно уничтожить душу?.. С Хомяком произошёл несчастный случай. Если же они целенаправленно загасят Мэри, это будет преступлением против мироздания. Возможно, этот акт невозможно будет ни оправдать, ни простить. Вот почему план Б оставался последним средством.

Алли, сидя в чужом теле, не видела, что происходит в Междумире, зато Кларенс вовсю пользовался преимуществами своего двойного зрения. Он-то и заметил мёртвое пятно, как только они проехали городишко Аламогордо.

— Я не знаю, что это такое, но выглядит гадостно, — сказал он.

Алли притёрлась к обочине и, убедившись, что её тушка глубоко спит, счистилась с неё. Вступив в Междумир, она сразу же увидела вдалеке обширное мёртвое пятно.

— Что бы это ни было, — проговорила она, — Мэри — если она, конечно, прошла этим путём — наверняка заметила его. А если заметила, то, можно не сомневаться, пошла разведать, что это такое.

Немного дальше от шоссе отходила вспомогательная военная дорога, ведущая к месту, называвшемуся Тринити. Алли это название показалось знакомым, вот только она никак не могла вспомнить, в какой связи слышала его раньше.

— Ну ладно, — сказала она. — Похоже, мне придётся скинджекить какого-нибудь военного, чтобы пролезть туда.

В тот же день к вечеру Алли скинджекила какого-то офицера. Кларенс сел за руль, потому что он мог видеть Междумир, а Алли — нет. Они покатили по дороге, приближаясь к пятну с севера. Глазам Алли представлялся лишь круглый участок тёмного, спекшегося песка диаметром в одну-две мили, зато Кларенс видел нечто совершенно другое.

— Они там! — в панике вскрикнул он. — Они не просто прошли через него, они там задержались! Нам надо бы... — Кларенс резко отвернул вправо и остановил машину, затем глубоко, с облегчением выдохнул. — Слава богу, я думаю, они нас не заметили.

— Как? Они разве не видят нас сейчас?

— Нет. Я спрятал машину.

Алли попыталась выйти из тушки, но у неё это не получилось.

— Приподнимись с сидения дюймов на шесть, — посоветовал Кларенс, — и попробуй снова.

На этот раз всё удалось. Оказавшись в Междумире, Алли сразу прозрела. Кларенс спрятал джип прямо внутри старого перешедшего пикапа — в двух шагах не различишь. Молодец! Алли теперь сидела на пассажирском сиденье междумирного пикапа, тогда как тело офицера спало в джипе. Пока он не проснётся и не выйдет из машины, его никто не увидит.

Алли глазам своим не верила — вокруг была настоящая свалка. Кое-где мусор был аккуратно собран в кучи и штабеля, зачастую такие высокие, что Алли приходилось задирать голову. Между ними тут и там стояли старые автомобили, по преимуществу 40-х или 50-х годов прошлого века.