Доктор сидел в кресле возле окна, курил трубку и улыбался мне. Будто бы ждал. Я уже ничему не удивлялась. Кивнула ему, прошла и села на кушетку.

– У меня есть, что Вам рассказать.

Он улыбнулся еще шире.

– Только можно я спрошу Вас сначала? – попросила я.

Он кивнул.

– Вы… настоящий? Только честно.

Доктор снова кивнул, на этот раз как-то со значением. Так мне показалось.

– Я думаю, Вы в курсе всего, что со мной происходит.

– Примерно да, – наконец подал он голос.

– Получается, про Макса Вам можно не рассказывать? Раз Вы и так все знаете?

– Ну… У меня к нему нет доступа. Расскажи мне, если считаешь это важным.

– И Вы мне поможете?

– Придет время, и я попробую тебе помочь. Я не могу вмешиваться в события напрямую, чтобы не… шокировать тебя. Если перестанешь рассуждать, впадешь в панику, все кончится очень плохо. Рассыплется в прах.

Я онемела. Уверена, на лице моем не дрогнул и мускул, но я была ошарашена. Слова доктора каким-то образом подтверждали мою неоформившуюся версию… расплывчатую и туманную… просто версию о «ненастоящности» окружающего, которую объяснять я была не готова. Но также не готова я оказалась услышать подтверждение ей.

– Какая-то мистика, да? – осторожно спросила я.

– Расскажи про Максима. Ты нашла его? Это очень важно. Только ты сможешь помочь ему.

– Помочь в чем?

– Всему свое время. Так ты видела его?

– Да.

Я рассказала ему вкратце о встрече с Максом, опустив, конечно, подробности, которые касались только меня и Максима.

Доктор слушал и курил свою трубку. Шерлок Холмс, блин. Когда я закончила, он посмотрел на меня без особого энтузиазма.

– Значит, он так плох? – упавшим голосом спросил док.

– Что значит плох?! – почему-то разозлилась я. – В принципе с ним все нормально. Ну, может, депресс у человека. Наверное, есть причина, просто он мне не говорит. Так как насчет помощи?

– Ты плохо выглядишь, Александра. Ты пьяна?

– Это не важно, – я отмахнулась. – Немного приняла сутра.

– Ты чувствуешь себя больной?

Я хохотнула.

– Если не считать вчерашнего обморока на улице, я в порядке. Кажется, я простудилась, давление, температура… обычное дело. Вы что, терапевтом подрабатываете?

Он задумался на некоторое время.

– Ну что еще?! – не выдержала я.

– Дело в том, что… скажи без этого своего сарказма, как ты себя чувствуешь?

Я замерла. Долго смотрела на него, соображая, говорить ему или нет. Потом решилась.

– Мне кажется, это не простуда. Мне кажется, у меня в голове какая-то опухоль.

Мой голос дрогнул, но я взяла себя в руки.

– Мне кажется, я скоро умру. Так пойдет?

Доктор, прищурившись, оглядел меня с ног до головы.

– Если бы Вы сказали, что я ошибаюсь, мне бы стало легче вообще-то, – заметила я.

– Слова тебе не помогут, – отозвался он. Тяжело вздохнул, встал, подошел к маленькому шкафчику на стене и долго там рылся. Потом извлек оттуда небольшой флакон и протянул мне. Во флаконе были неприятного вида крупные таблетки. Будто спрессованная трава или что-то наподобие.

– Это, типа, спасет мою жизнь? – недоверчиво спросила я.

– Нет, это просто стимуляторы. Они помогут тебе продержаться какое-то время. Выпьешь таблетку, и уйдет головная боль, слабость. Ненадолго.

– Мне не нужны наркотики, – я с отвращением протянула ему флакон. – Я сдохну, если прикоснусь к наркоте, я это точно знаю.

– Это не наркотики, – мягко возразил доктор. – Это вообще нечто… метафизическое. Ну, мне сложно сейчас тебе объяснить… Просто выпей и все. Одну таблетку прямо сейчас. Чтобы ты знала, что это такое.

Я крутила флакон в руке и все не решалась.

– Может, это отрава? – пробормотала я. – Я же не знаю, кто Вы в этой книжке – хороший или плохой.

– В этой книжке нет плохих, – устало вздохнул доктор, – как и в жизни. Хотя… Давай, выпей таблетку. Возможно, тебе придется давать это Максиму, если он тоже расклеивается.

– Мы с ним что, больны одной и той же болезнью?

– Вы умираете, – спокойно сказал доктор.

Кровь отлила у меня от лица. Кончики пальцев, которыми я держала флакон, вдруг похолодели. Это сказано было с такой уверенностью и с таким ЗНАНИЕМ…

– Я не хочу, чтобы мы умирали, – глухо произнесла я, глядя на флакон. Подняла глаза. И голову. Чтобы слезы не вытекали. – Мы не умрем.

– Выпей таблетку. И потом поезжай к Максиму, – попросил доктор. Он делал вид, что не замечает, что со мной. Тем лучше. Я выкатила на ладонь мерзкую зеленую таблетку, обреченно посмотрела на нее и проглотила. Таблетка камнем упала куда-то на дно желудка. Доктор быстро поднес мне стакан с водой, и я залпом его осушила.

– Сейчас тебе будет очень больно, – тихо сказал доктор.

– Что?!

– Потерпи, потом сразу станет легче.

Я сидела и беспомощно хлопала глазами. Может, не поздно было еще вытолкать эту отраву назад, но… откуда-то из живота по всему телу начали расползаться потоки тепла… сначала это было даже приятно, но они становились все горячей и горячей… ОСЛЕПИТЕЛЬНО ГОРЯЧИЕ! Я сложилась пополам и застонала. Жар лишь усиливался, переходя постепенно в выламывающую красную боль… все расплылось перед глазами. Не выдержав, я заорала и начала метаться. Этому не было конца! Сквозь оглушающую, невыносимую боль в голове моей вдруг возник образ… щемящее дежа-вю! ВСЕ ЭТО БЫЛО УЖЕ КОГДА-ТО! Боль мешала сосредоточиться, перетягивала мои ощущения на себя, и я лишь краем сознания уловила это ВОСПОМИНАНИЕ… ПРОЗРЕНИЕ! Уловила и тут же утратила… И боль пошла на убыль. Вскоре я лежала, плача от облегчения, и благодарно вдыхала разом остывший воздух.

– Я… уже пила эту дрянь, я вспомнила, – выдавила я, как только смогла говорить.

– Нет, вряд ли, – ответил доктор. Он был невозмутим. «Все доктора – циники», – подумала я.

– Ну, так что, теперь мне будет хорошо? – спросила я и тут же поняла, что от неприятных ощущений не осталось и следа. Я могла прямо сейчас встать и идти куда угодно. Голова не гудела от выпивки, ушла недавняя слабость.

Я поднялась и удивленно осмотрелась. Казалось, все это время я жила в какой-то серости. Жила, не замечая, что мир вокруг меня был черно-белым. А теперь он вновь обрел краски… И еще я заметила нечто удивительное! Подошла к окну и уставилась на огромные белые хлопья, падающие с небес.

– Снег?! – удивленно пробормотала я, не веря своим глазам.

– Сейчас зима, – отозвался доктор.

– Да нет же, почти лето!

– Ты видишь сейчас то, что на самом деле. Это пройдет через несколько минут.

Я пожала плечами и отошла от окна. Ладно, я ничему не удивляюсь. Вот только как я выйду на улицу в своей короткой маечке…

– Я позвоню, Вы не против? – спросила я и достала телефон. Доктору было все равно. Он снова корчил невозмутимого Шерлока Холмса. Сколько можно курить!

В трубке были длинные гудки. Макс не отвечал. Надо сказать, я уже пыталась звонить ему недавно, но все без толку.

– Ну, и как мне к нему ехать? – спросила я.

– Ты себя просто отговариваешь. Боишься с ним встретиться. Хочешь и боишься.

– Он не берет трубку! Где мне его искать?! Вы же все знаете, так скажите, – насела на него я. Меня начало раздражать это всеобщее молчание. Доктор знает правду – и молчит. Макс что-то знает – и тоже молчит. Наверное, это от таблетки во мне появилась уверенность, что мне все по плечу. Вместо страха, в котором я жила последние дни, возникли раздражение и жажда деятельности. Признаюсь, это было мне больше по душе.

– Возможно, он дома. Не может подойти к телефону. Или не хочет, – сказал доктор.

– Так и есть?

– Поезжай к нему. Действуй, пока стимулятор тебя держит.

– Максу это надо? – я кивнула на флакон с таблетками и передернулась вся. Вряд ли я смогу дать ЭТО Максу.

– Возьми с собой. Еще пригодится. Стимулятор действует всего несколько часов.

– Мерзкая дрянь, – пробормотала я, все же засовывая флакон в рюкзак.