— Господи, благослови ее за доброту, где бы она ни была, — искренне произнес Джексон.

— Она уволилась и живет теперь в Северной Каролине, — объяснила Джорджия. — Но она приезжает навестить нас по крайней мере раз в год. И они с Ноем переписываются, разве это не здорово?

— Великолепно! Я бы хотел с ней познакомиться.

— Может, ты и встретишься с ней, — предположила Джорджия. — Я уверена, Ной расскажет тете Эллен о тебе в следующем письме.

Джорджия старалась никогда не возвращаться к прошлому, но сейчас ее охватила грусть. Даже с помощью тети было ужасно трудно пережить беременность и роды. Джексон, казалось, слушал внимательно, но нельзя было догадаться, о чем он думает на самом деле.

Так что же он думает о ней? О том, что она забеременела в семнадцать и ушла из дома, что окончила школу и доучивалась дома, не посещала колледж, а только брала уроки писательского мастерства по вечерам. Знал ли он об этом? У него, наверно, несколько дипломов в рамочках на стенах.

Прошлое научило Джорджию вычеркивать из жизни людей, относящихся к ней с безразличием. Странно, но с Джексоном все было иначе. Молодая женщина боялась признаться себе в том, что ее очень волнует его мнение о ней.

— Джорджия? Как ты? — Он придвинулся ближе и нежно сжал ее плечи. — Извини, я не подумал, что разговор о прошлом может причинить тебе боль.

— Нет, все нормально. После стольких лет мне не больно вспоминать об этом. — Она подняла глаза на него. Но выражение сочувствия на его лице сделало ее только несчастнее. — Ну, может быть, чуть-чуть. Все это теперь кажется таким далеким. О прошлом я уже не думаю.

— Из всего сказанного я могу сделать вывод, что ты не поддерживаешь отношений с отцом Ноя.

— Я позвонила Полу, когда Ной родился. Он ясно дал понять, что не имеет ни малейшего желания видеть своего сына и не хочет слышать ничего обо мне. — Она взглянула на Джексона. — Не могу сказать, чтобы я особенно удивилась.

— Он полный кретин, твой дружок… больше тут нечего добавить. Если девушка, вроде тебя, сказала бы мне, что у нас есть такой сын, как Ной… — Его глаза заблестели при этой мысли. Но он быстро спохватился и продолжил: — Но что твой отец, он появился потом?

Джорджия отрицательно покачала головой.

— Не совсем. Мы общались несколько раз по телефону, а однажды я поехала его навестить, когда Ною было два года. Но он так и не простил меня. — Она замолчала. — А через несколько месяцев он умер в результате сердечного приступа. Я рада, что мы хотя бы увиделись перед его смертью. — Она взглянула на Джексона, борясь со слезами. — Итак, скажи, отличается мой рассказ от того, что было в отчете?

— Как небо и земля, — тихо проговорил он.

Но выражение жалости на его лице разозлило ее. «Плевать я хотела на твою жалость, очень она мне нужна», — подумала она в сердцах.

— Так теперь ты думаешь обо мне по-другому? Я больше не никчемная мать-одиночка с незаконным ребенком, без образования и денег? Не аферистка, которая не подходит на роль невесты твоего брата?

Он уставился на нее. Интересно, удастся ему сдержать гнев или она все-таки вывела его из себя?

— Я думаю, что ты очень сильная и смелая женщина и замечательная мать, — торжественно произнес он. — Уверен, многие мужчины хотели сделать тебе предложение… хотя вряд ли они этого заслуживают. — Она спрятала глаза, смущенная его комплиментами, но он наклонился к ней ближе: — Я ответил на твой вопрос?

— Мне кажется… — Голос подвел ее. В горле все пересохло, и она чуть не расплакалась. Она посмотрела на свое колено и начала теребить пояс юбки. — Очень мило с твоей стороны. Спасибо, — тихо произнесла Джорджия.

— Пожалуйста, но я сказал чистую правду. — Его темные глаза изучали ее до тех пор, пока она окончательно не почувствовала себя не в своей тарелке. — И что, было много предложений? — неожиданно поинтересовался он.

Джорджия хотела рассмеяться, но Джексон был так серьезен, ожидая ее ответа, что она не могла произнести ни слова. Правда заключалась в том, что ей никогда не предлагали руки и сердца с тех пор, как родился Ной. Джорджия иногда чувствовала себя одинокой, но твердо решила, что не будет заводить серьезные отношения, пока Ной не подрастет.

Она пожала плечами.

— О, дорогой, просто бесчисленное множество. Мне это, конечно, льстит. Но иногда это мешает. Мужчины не дают мне проходу, постоянно делая предложения — в овощной лавке, на почте, в библиотеке. И потом, все эти конфеты. Все эти розы, — добавила она со скучающей гримасой.

— О да, конфеты и розы. Как предсказуемо. — Широкая улыбка озарила его лицо. Сердце Джорджии вновь затрепетало. — Некоторые мужчины такие скучные, — посетовал он. — Я никогда бы не послал розы или конфеты такой женщине, как ты.

Джорджии очень хотелось узнать, что бы он послал, но она сдержалась.

— Меня не интересуют романтические отношения, — сказала она серьезно. — По крайней мере, пока не подрастет Ной.

Он молчал какое-то время. Ей стало интересно, о чем он думает, но его лицо оставалось непроницаемым.

В конце концов он посмотрел на нее.

— Твой сын уже большой мальчик, и я убежден, что он гений. Но ты, наверно, сама это прекрасно знаешь.

— Учителя говорят, что он талантлив, — с радостью сменила тему Джорджия. — Они стараются много сделать для него. Ему дают дополнительные задания, и он уже перескочил через один класс. Но… — ее голос сорвался, — но, как ты видишь, это очень маленький город. Наши возможности ограниченны.

Казалось, Джексон хотел что-то сказать, но сдержался.

— Да, я вижу, что тебе… — Он сделал паузу, и Джорджия поняла, что он очень осторожно обдумывает свои следующие слова. — Мне кажется, если им заняться, он сможет поступить в хороший колледж и легко получить стипендию.

— Я тоже так думаю, — согласилась Джорджия. — Это как раз именно то, на что я надеюсь.

Джексон улыбнулся.

— Ты знаешь, Ной напоминает мне Уилла в его возрасте. Даже очки. Никогда не отрывался от книжки и тоже держал странных животных в спальне. У нас не было игр типа «Брэйн квест», но я не сомневаюсь, что Уилл играл бы так же хорошо, как Ной.

— Да, я тоже замечаю сходство, — рассмеялась Джорджия. Она посмотрела на него с искорками смеха в глазах. — Меня очень интересует, каким ты был в детстве, Джексон. Ты много дрался?

Он тоже рассмеялся, изумленный тем, как ей удалось разгадать его так быстро.

— Да, я участвовал в драках даже больше, чем нужно. Но в основном я защищал Уилла от хулиганов, — вспомнил он.

— Не удивительно, — призналась Джорджия. — Похоже, ты и сейчас пытаешься защитить его.

— У нас больше общего, чем ты предполагаешь, Джорджия, — объяснил Джексон. — Уилл и я потеряли мать, когда были детьми, а наш отец был не слишком любящим родителем. Он путешествовал, занимался бизнесом. Или просто использовал свою занятость как отговорку, чтобы не возиться с нами. В любом случае я был на десять лет старше Уилла, и мне пришлось заниматься его воспитанием. Мне кажется, мое желание защитить его так никогда и не пропадет.

Джорджия перевела дыхание. Не только Джексон нуждался в уроке, чтобы не делать поспешных суждений о незнакомых людях. Она сочувствовала ему, переживала не только из-за мужчины, который сидел рядом с ней, но и из-за несчастного, обиженного темноволосого мальчишки, которого неожиданно разглядела в нем.

— Мне тоже так кажется. Но ты все еще думаешь, что моя сестра Фейт — или любая другая женщина — может интересоваться только деньгами Уилла? Ты ведь понимаешь, что это нелепо. Это нелогично и несправедливо.

Выражение его лица снова стало жестким и мрачным. Джорджия поняла, что задела его за живое. Но не раскаивалась, что задала этот вопрос. Его ответ был для нее важнее, чем когда-либо. Не только ради будущего Фейт… но, может быть, и ради ее собственного.

— Может, это нелогично и несправедливо, — согласился он, — но жизнь — это не игра в «Монополию», Джорджия. А любовь не всегда «чиста». У меня есть причины подозревать женщин в расчетливости, серьезные причины, — заверил он.