Натали наблюдала за девочками, особенно за Лили, которая смотрела Куперу в рот. Из двух дочек Лили была более чувствительным ребенком. Она жалела уличных собак и угощала пирожками соседей. Роза тоже могла быть ласковой и отзывчивой, но это проявлялось у нее по-иному. Лили была миротворцем, а Роза – борец за справедливость, готовая сражаться с теми, кто обижал других.

Иногда Натали спрашивала себя: может, именно Роза больше страдает от отсутствия отца, чем Лили.

Но сегодня им всем хорошо и весело. Ее детям необходимо услышать мужской голос, поиграть в шумные, буйные игры, в которые можно поиграть только с мужчиной.

После третьей сказки Натали наклонилась к Розе, чтобы поцеловать ее.

– Пора спать.

– Еще одну. Пожалуйста.

Купер понял намек и закрыл книжку.

– В другой раз. Хорошо?

У Натали екнуло сердце. В другой раз? Сегодня вечером ей было и радостно… и трудно. Захочет ли она снова испытать все это?

– Завтра? – спросила Лили. – Вы придете завтра?

Натали поцеловала дочек.

– Купер очень занятый доктор.

– А! Как папа.

Это девочкам было понятно – ведь они не часто видели отца из-за его постоянной занятости.

– Спокойной ночи, мои ненаглядные.

– Спокойной ночи, мамочка.

– Спокойной ночи, Купер, – сказала Лили. Она, как всегда, никого не забывала. У нее вдоль подушки выстроились рядком шесть кукол, чтобы ни одна не обиделась, если ее оставят в шкафчике для игрушек.

Натали погасила свет, и они с Купером вернулись в гостиную.

– Мне тоже пора.

Он взял пальто со спинки дивана и, натягивая черные кожаные перчатки, обвел взглядом гостиную, освещенную только огоньками на елке. В приятном полумраке ощущалась магия Рождества.

– Под елку необходимо положить подарки.

– Не беспокойся. Девочки без подарков не останутся.

– Но ты позволишь мне купить им что-нибудь?

– Только не большое. И учти, что я старомодная мама. Я не хочу, чтобы мои девочки думали, будто можно купить счастье.

– Ты мудрая мама. Твоим девочкам повезло. Она положила ладонь ему на локоть.

– Девочкам сегодняшний день запомнится. Спасибо тебе.

– А их маме? Она довольна?

– Мама довольна.

– И я доволен.

Купер открыл дверь и вышел в ночную темноту. Снегопад кончился, воздух был свежий и бодрящий. В свете уличных фонарей снег блестел подобно алмазам.

– Нам надо будет это повторить.

Натали вышла за ним следом и обхватила себя руками от холода.

–. Купер, это ни к чему.

– Тебе лучше вернуться в дом, – сказал он, но сам уйти не спешил, а смотрел на нее сверху вниз.

Какие у него темные глаза. Почти черные. Она вспомнила их поцелуй. А он помнит? Купер протянул руку и коснулся ее щеки.

Скрипнула дверь у них за спиной – на пороге стояла Роза с плюшевым зайцем под мышкой.

– Я хочу пить.

Купер опустил руку.

– Спокойной ночи, Натали. Сладких снов.

Купер захлопнул крышку ноутбука, откинулся на спинку кресла и потер глаза. Было два часа ночи, а он еще не ложился, хотя ему предстояла ранняя операция. После вечера с Натали и девочками он слишком возбудился и не смог уснуть. Тогда он решил отвлечься, общаясь по Интернету с зарубежными хирургами-исследователями. В доме было тихо, лишь еле слышно гудела батарея отопления. Он встал и потянулся, затем погасил свет в кабинете и перешел в гостиную. В темноте белел длинный диван, выбранный дизайнером. За диваном был виден – тоже белый – мраморный камин, которым Купер еще ни разу не воспользовался. Почему? Да потому, что он нечасто здесь бывал, некогда ему наслаждаться треском поленьев и игрой огня. К тому же какая радость от романтической обстановки, когда рядом с тобой никого нет? Подойдя к окну, мужчина откинул тяжелые шторы. Здесь он вырос, здесь стояли элитные дома, в которых жили известные люди, достигшие вершин – каждый в своей профессии. Большинство здешних семей принадлежало к аристократии Новой Англии. Они были богаты, знали, что занимают в обществе подобающее место, и им нравилось получать дань уважения. Купер считал, что это в порядке вещей. Считал до сегодняшнего дня. Несколько часов с Натали и ее девочками в чем-то его изменили. Как тепло и уютно в их скромной, маленькой квартире. Это так не похоже на дом его детства. У него было всё, все блага, которые можно купить. Родители по-своему любили его, но Рождество для них – это возможность показать себя, подчеркнуть значительность семьи Салливанов. Они устраивали изысканные обеды и приемы, приглашая нужных людей. Им и в голову не могло прийти просто повеселиться, посмеяться, спеть незатейливые песенки и съесть попкорн. Разве его мать хоть раз украсила елку бумажными ангелочками и колокольчиками, которые они с Камероном делали в школе? А Натали украшала.

У него защипало в носу и сдавило горло. Зачем он поцеловал Натали? Весь вечер его грызла совесть. Он поклялся помочь вдове Джастина, а не накидываться на нее с поцелуями. Но как сладок вкус ее губ! И Купер был почти уверен, что она тоже его поцеловала бы, если бы не помешали дети. Рука сжала подоконник, когда мужчина представил Натали в своем доме, в своей постели. Он отвернулся от окна и выругался. Она – Натали, вдова Джастина. А он… он на роль друга не годится.

Спустя три дня автофургон, доставляющий товары, привез Натали современную кухонную плиту. Натали не позволила грузчикам внести плиту в дом и попыталась дозвониться до Купера, но его не было, и тогда она оставила сообщение на автоответчике: «Спасибо, но мне это не нужно».

Приехав в агентство, она никак не могла успокоиться и, не удержавшись, пожаловалась Джули и Одре, хотя ей было стыдно навешивать на подруг свои беды. У них и собственных проблем хватало. Одра никак не могла прийти в себя после того, как жених сбежал прямо от алтаря, а обычно оживленная и смешливая Джули вдруг накануне свадьбы сделалась тихой и задумчивой.

Из своего кабинета выплыла Белла в бирюзовой тунике, щегольски повязанном шелковом шарфе и черных просторных брюках, скрывавших ее полную фигуру.

– Душечка моя, дареному коню в зубы не смотрят, особенно если у дарителя улыбка на миллион долларов и соответствующий счет в банке, – заявила она.

– Белла, перестань! Ты же знаешь, что я никогда не заинтересуюсь мужчиной из-за его денег.

– Милая, не стоит перебарщивать. Что плохого в толстом кошельке? – Белла засмеялась. – Все матери-южанки учат своих дочек следовать велению сердца, но при этом не терять голову. Можно влюбиться и в богатого, а не только в бедного.

– Натали влюблена? – Эта реплика исходила от флориста Кдлли, которая вошла с букетом белых экзотических цветов. Глаза у нее сияли, она что-то напевала, и было ясно, что у нее медовый месяц все еще в полном разгаре.

– Нет. Я ни в кого не влюблена! И очень хотела бы, чтобы вы все прекратили выдумывать, будто я пылаю к Куперу страстью только потому, что он остроумен, красив и богат. Купера Салливана я не интересую.

– Тогда почему он вчера дважды сюда заходил? – удивилась Белла.

– А сегодня утром прислал плиту? – подключилась Джули.

– По-моему, так это совершенно логично, – подвела итог Одра и повернулась к компьютеру.

– Говорю вам – он не заинтересован в романтических отношениях. – Натали не решилась признаться в поцелуе. Подруги станут ломать головы, строить различные предположения, а она прекрасно понимает, что для Купера Салливана один маленький поцелуй – это капля в море и больше ничего.

– Ты расстроена оттого, что этот потрясающий парень покупает тебе бытовую технику вместо бриллиантовых колец? – Белла села в кресло около стола Одры.

– Нет, конечно. Я вообще ничего не хочу брать у Купера. И ни у кого-либо другого не хочу. Я сама о себе позабочусь.

– Душечка, нам всем время от времени нужна помощь.

– Но не тебе, Белла. Ты – независимая женщина.

– Натали, успокойся, иначе у тебя повысится сахар, – сказала Калли. – Но почему ты не думаешь, что мужчины могут находить тебя привлекательной?