Он ушел, а Хиггинс улыбнулась Скэнлону.

— Вы не хотите, чтобы я проследила за ним?

— Этим займутся другие. Составь рапорт об аресте. И укажи, что арест был произведен в связи с заменой номеров на машине и в соответствии с пунктом 140/20 инструкции.

Двое полицейских незаметно следовали за Мила. Он вернулся к себе на Тридцатую авеню. Через два часа вышел из квартиры, сел в свою машину и поехал в Манхэттен. Там он встретился с каким-то типом, они поговорили несколько минут, простились, после чего Мила сел в машину и уехал. Человеком, с которым он встречался, был Эдди Хэмил. После отъезда Мила Хэмил поймал такси и был таков. Полицейские вошли в дом и выяснили у привратника, что Эдди Хэмил живет на пятом этаже. Они доложили обо всем Скэнлону, и тот разрешил им вернуться в участок.

— Поедем к нему на квартиру? — спросил Броуди.

— Его сейчас нет. Мы возьмем его, когда будем наверняка знать, что он дома.

Обеденный зал у Винсента был набит завсегдатаями. Между яркими банкетками ходил скрипач. Официант подкатил к Скэнлону и Салли де Несто черную доску с меню.

Она улыбнулась официанту и заказала скампи в соусе гратикола. Скэнлон попросил ред снеппер аль ферри.

— Заказать бутылку вина?

— Я не пью, помнишь?

— Извини, я забыл.

Пока они говорили, Скэнлон заметил, как веснушки разбегались по ее носу, а губы растягивались в неровную линию, когда она улыбалась.

На ней были широкие белые брюки, небесно-голубая блузка, белые босоножки; золотые браслеты на тонких запястьях и золотые клипсы на ушах. Любуясь ее стройной фигурой, он спросил:

— Ты когда-нибудь пробовала работать моделью?

— Я думала об этом, когда впервые попала в Нью-Йорк.

— И что?

— Растолстела.

— Вот как? У тебя и унции жира не наберется.

Она похлопала себя по бедрам.

— Все, что я съедаю, накапливается здесь.

Он покачал головой и недоверчиво улыбнулся.

— Где ты росла?

— Я родилась в Пискэтэвее. Это в Нью-Джерси. Там и училась. Там и поныне живут мои родные. Есть еще вопросы?

— Да. Ты когда-нибудь была замужем?

Он наступил на больную мозоль. Салли опустила глаза, ее длинные пальцы скользили по кромке стакана.

— Чего ты от меня добиваешься?

Ему стало неловко.

— Дружбы.

Она внимательно посмотрела на Скэнлона. Взгляд остановился на его губах.

— Ты проявлял ко мне только профессиональный интерес. А сейчас приглашаешь меня на ужин, интересуешься моей личной жизнью. Девушки моей профессии настораживаются, когда клиент начинает говорить лишнее.

— Может быть, я влюблюсь в тебя.

Ее взгляд сделался враждебным.

— Пожалуйста, не издевайся. У меня тоже есть чувства.

Он почувствовал, как у него начинают гореть уши.

— Извини… По правде сказать, я только хотел увидеть тебя, быть с тобой. Не знаю почему.

Эта внезапная искренность удивила его самого.

Ее голос зазвучал мягче.

— У меня есть и другие клиенты-инвалиды. Я понимаю их одиночество и особые потребности. Но тебя я не могу понять до конца. Твой недуг не так уж страшен. — Она подалась вперед и мягко спросила: — Итак, почему я? Почему не постоянная подруга или даже жена?

Скэнлон отвел глаза.

— Потому, что я могу только с проститутками. — Он покачал головой. — Не могу поверить, что я сказал тебе это.

Она понизила голос.

— Ты был бы удивлен, услышав, что люди говорят мне. — Салли поднесла стакан воды к губам и посмотрела на него. — Ты хочешь поговорить об этом? Я очень хороший слушатель.

Его взгляд блуждал по залу.

На кухне кто-то уронил поднос. До них доносился веселый шум из других залов ресторана. Пробка с громким хлопком вылетела из бутылки шампанского. Официант стоял рядом и перекладывал салат в деревянную миску.

Она отбросила волосы с лица, ожидая начала рассказа. Официант подошел к столу, расставил закуску, разлил вино и ушел.

Молчание затягивалось.

Скэнлон взял свою вилку и подцепил кусочек масла.

— Это началось, когда я потерял ногу…

Он рассказывал. Они ковырялись вилками в еде. Слова легко слетали с его губ. Когда официант вернулся со вторым блюдом, Скэнлон все еще продолжал говорить. Он умолк, ожидая, пока официант сменит тарелки и удалится, потом отпил глоток вина.

— Ну вот, это все.

— После этого ты не видел Джейн Стомер?

— Нет. Мужчина не встречается с женщиной, которую не — может удовлетворить.

Меня всегда удивляло, насколько мужчины не понимают женщин, — сказала Салли, орудуя ножом. — Женщины хотят любить и быть любимыми. Секс для них на втором месте.

Скэнлон кивнул и взял нож с вилкой. Он разрезал свою рыбу, задумался, положил прибор, взглянул на Салли и произнес:

— Удивляюсь, почему у меня возникла потребность все рассказать тебе.

Она протянула руку и погладила его по щеке.

— Потому, что я для тебя ничто. У психиатров и проституток есть одна общая черта: не может быть никаких личных пристрастий, и поэтому клиенты доверяют нам свои секреты. Мои клиенты со мной говорят и вытворяют в постели такое, чего никогда не сказали бы и не сделали с другими.

— В этом есть смысл, — согласился он, снова принимаясь за еду.

— Ты заметил, что никогда не обращаешься ко мне по имени? А когда звонишь и оставляешь запись на автоответчике, не представляешься, предполагая, что я узнаю твой голос. — Она посмотрела ему в глаза. — И я редко произношу твое имя, Тони. Или тебе больше нравится Энтони?

— Можно Тони.

Она серьезно спросила:

— Знаешь, почему ты со мной можешь, а с Джейн Стомер — нет?

Он пожал плечами.

— В наших отношениях нет глубины, и это дает тебе возможность возбудиться. Я ничего от тебя не жду, мне ничего не надо. Любовь — сложная игра. Тони. Люди ожидают чего-то от своих партнеров, на что-то надеются. Проститутки и психиатры — нет. Нам нужны только деньги.

— Где девушка из Пискэтэвея научилась так разбираться в людях?

Салли засмеялась.

— Один из моих клиентов — слепой психиатр. Мы много разговариваем. И еще я смотрю телевизионную программу с участием психиатров. Знал бы ты, что можно почерпнуть из этих программ.

— Я не хотел взваливать на тебя свои заботы. Извини.

— Ничего. Мне нравится помогать людям, когда я могу это сделать. Это поднимает мое не ахти какое высокое мнение о себе.

Ты замечательная женщина, Салли де Несто.

— Спасибо вам, любезный господин. Итак, вы готовы послушать, что «домашний психиатр» скажет о вас?

— Начинай.

— Преморбидная личность.

— Что это значит?

— Человек, внушающий себе, что болен. Например, человек потеряет мизинец в автомобильной аварии и из-за этого утрачивает дар речи или способность двигаться. Характер, при котором проявляется склонность раздувать из мухи слона.

Скэнлон поднял стакан и поболтал его.

— А что делает его слишком впечатлительным?

— Что-то в его прошлом, в детстве. По телевизору большему не научишься, Тони.

Она накрыла его руку своей.

— А практикую я только в спальне.

Наутро Скэнлон проснулся свежим и бодрым. Он сидел на краю кровати и видел лучи утреннего солнца, просачивавшиеся сквозь шторы. Посмотрев на спящую Салли, он улыбнулся. Замечательная женщина. Скэнлон перевел взгляд на свой вялый член и подумал: «Ты и впрямь жалкий сукин сын».

Он увидел свои трусы на полу. Прошлой ночью, проводив Салли до квартиры, он попросил разрешения остаться. Салли ответила «да», и он решил, что она передумала и будет заниматься с ним любовью. Пока она была в ванной, он позвонил в участок, чтобы сообщить, где его искать, и узнать, нет ли новостей. Новостей не было. Он положил трубку и подумал об Эдди Хэмиле. Все это не имело никакого смысла. Он пытался забыть о Хэмиле, но не мог. Надо было отработать все версии.

Когда Салли вышла из ванной в белой ночной сорочке, он быстро снял трусы. К его глубокому разочарованию, она легла в кровать, чмокнула его в щеку, отвернулась и уснула.