— У меня есть один друг, который был женат три раза. У него всегда такой затравленный вид…

Он смотрел ей вслед, пока она поднималась по лестнице.

Джо Мак-Джеку был толстый человек с круглым подбородком и смеющимися умными глазами. Его глухой голос навевал мысли о туманных болотах Ирландии. Будучи владельцем шести баров, расположенных неподалеку от похоронного бюро, он знал по опыту, что похороны полицейских и пожарников всегда были подарком судьбы. «Прощание с мертвым — очень прибыльное мероприятие. Потому что парни на самом деле большие охотники до выпивки», — многократно говорил Джо Мак-Джеку своим сыновьям. Когда он узнал, что панихида по Галлахеру состоится в похоронном бюро Макгиннеса, то благоразумно отпустил постоянных барменов и заменил их своими сыновьями.

Тони Скэнлон с опаской остановился перед входом в бар «Мак-Джеку». Многочисленные инциденты научили всех начальников на Службе осторожности в День Святого Патрика и во время похорон полицейских. Бывало, что пьяные споры полицейских кончались стрельбой.

Скэнлон тяжело вздохнул и нехотя толкнул дверь. Когда он увидел разворачивающуюся в баре сцену, то понял, что перед ним — осязаемое подтверждение самых худших опасений.

Охрипшие полицейские шатались в толпе, приветствуя друзей. Тяжелое облако дыма висело под потолком. Гремел музыкальный аппарат, на откидной доске стойки шла игра в «очко». Полицейские столпились вокруг, следя за банкометом, высоким детиной в шпорах, свидетельствующих о принадлежности к конной полиции, и с трубкой из кукурузного початка в зубах.

Скэнлон оглядывался, разыскивая в толпе своих людей.

— Как дела, Лу? — послышался незнакомый голос.

Скэнлон кивнул в ту сторону, откуда донесся вопрос, и решил, что пора, пожалуй, удирать из бара. Слишком много полицейских в одном месте. Слишком много пороха, смешанного со спиртом. Скэнлон уже начал пробираться к выходу, когда услышал, что его окликают. Обернувшись, он увидел пару поднятых и размахивающих рук. «Дело — дрянь», — подумал он, расталкивая локтями толпу.

Гектор Колон и Саймон были зажаты в углу бара. Лью Броуди сидел на высоком стуле и пристально смотрел на стакан с виски. Его заячья губа обозначилась четче и покраснела от выпитого.

— Вы звали меня? — прокричал Скэнлон, пробиваясь к ним.

Колон указал рукой на Саймона Джонса.

— Мы с Крошкой Биафра кое-что разнюхали.

— Слушаю.

Колон поставил пивную кружку и смахнул пену с усов.

— Мы осмотрели место обнаружения фургона и ничего не нашли, а когда поехали в участок писать рапорт, столкнулись со Стоуном и Трамвелом. Оказалось, что они-то и отыскали фургон.

— Я знаю все это, — раздраженно перебил Скэнлон. Задержка в баре злила его.

Колон продолжал:

— Стоун остановил нас и сообщил, что вспомнил случай пяти-шестилетней давности, который может быть связан с делом Галлахера — Циммерман. — Он замолчал, чтобы сделать глоток пива. — Это было покушение на одного фраера по имени Эдди Хэмил. По-видимому, Хэмил был домушником и играл по-крупному. Если верить Стоуну, Хэмил должен был Тикорнелли большие деньги, около двенадцати тысяч. Ходят слухи, что Хэмил решил не отдавать долг, а когда этот гомик потребовал свое, ему надрали зад. — Колон отхлебнул еще пива.

Лью Броуди опрокинул стопку, поморщился и запил виски пивом.

Шум нарастал. Двое игроков в «очко» сцепились, но их быстро успокоили. Колон облизал усы. Скэнлон делался все более нетерпеливым. Культя начала зудеть, и он заерзал, чтобы почесать ее.

— Вроде бы Тикорнелли послал трех горилл взыскать должок, но Хэмил отправил всех троих в больницу, где их взяли в гипс, кому руку, кому ногу. Пошли разговоры, что-де Тикорнелли не может взять свое, ну а это, ясное дело, плохая реклама для ростовщика. Вроде бы Тикорнелли отправился на Мэлберри-стрит просить у главаря разрешение на убийство Хэмила. Разрешение было получено.

Колон махнул рукой бармену и заказал для всех выпивку.

— Однажды, серым мартовским вечером, когда наш Эдди Хэмил входил в свою конуру, два типа, от которых разило сицилийским оливковым маслом, вынырнули из темноты и попытались всадить в старика Эдди две девятимиллиметровые пули. Кончилось тем, что Эдди, настоящий атлет, сгруппировался, спрыгнул на мусорные баки, а потом побежал как олимпийский спринтер. Но все же недостаточно быстро. Очнулся он в реанимации с простреленным легким, коленной чашечкой и без трех пальцев на правой ноге. Когда Хэмил вышел из больницы, то первым делом позвонил Тикорнелли и сообщил, что вернет должок с процентами.

Вдруг среди игроков в «очко» завязалась драка. Двое полицейских катались по полу, колотя друг друга, остальные пытались разнять их. Скэнлон сразу вспомнил, как один легавый застрелил своего напарника в День Святого Патрика. Драчунов скоро утихомирили, и игра пошла своим чередом.

Скэнлону захотелось бежать от всего этого, ему вовсе не улыбалось выступать свидетелем по делу об убийстве одним легавым другого.

— И где же тут связь с Галлахером? — спросил он, искоса поглядывая в сторону игроков.

Тут рассказ повел Крошка Биафра:

— Стоун рассказал нам, что у Тикорнелли была привычка появляться в кондитерской лавке в одно и то же время ежедневно, чтобы получить ставки. Галлахер был одного роста и телосложения с Тикорнелли. У обоих были «форды». Так что, возможно, произошла ошибка. Хэмил или его наемник убил Галлахера, перепутав его с Тикорнелли. А старуху убрали как свидетеля.

— Но свидетелями были и дети, которые стояли в глубине лавки, — возразил Скэнлон.

— Да. Но они были далеко. И, кроме того, одно дело — убить взрослого, и совсем другое — поднять руку на ребенка.

Скэнлон недоверчиво взглянул на него.

— А почему Хэмил так долго ждал, прежде чем убить Тикорнелли?

— Ходят слухи, что он вовсе не ждал. Якобы за эти пять лет было несколько неудачных покушений на жизнь Тикорнелли, которые устроил Хэмил.

— Еще Стоун сказал нам, что люди Тикорнелли прочесывают Гринпойнт в поисках Хэмила, но не могут его найти.

— Наш Эдди превратился в гринпойнтское привидение, — вставил Колон.

Скэнлон покачал головой.

— Я знаю обо всех нераскрытых делах нашего участка, но не помню никакого покушения на Уолтера Тикорнелли.

— Стоун сказал, что первое покушение произошло вскоре после того, как Хэмил выписался из больницы. Стоун и его напарник ответили на вызов по 10–10 — «стрельба». И все это произошло еще до того, как мы пришли в Девяносто третий участок, — пояснил Крошка Биафра. — А что касается других случаев, Тикорнелли не из тех, кто будет писать заявления в полицию.

Скэнлон облокотился на стойку бара, обдумывая услышанное. Хотел он того или нет, но ему подбросили еще одного подозреваемого.

Плечистый детектив из 83-го участка, Джерри Эллаумэн, пошатываясь, подошел к ним и хлопнул Броуди по плечу.

— Вы, парни, что-то захандрили из-за этого убийства.

Броуди хмуро посмотрел на него.

— Отвали, не лезь не в свое дело.

Детектив стал было жаловаться на неуважение, но, увидев свирепый взгляд Броуди, поспешно откланялся и растворился в толпе.

— Вы просматривали шестидесятые формуляры, чтобы убедиться, были ли покушения на жизнь Тикорнелли? — спросил Скэнлон Крошку Биафра.

— Мы проверили все бумаги за последние три года, но не смогли посмотреть более ранние, поскольку давние дела хранятся в отдельной комнате, а она заперта, — объяснил тот.

— Почему ты не взял ключ и не проверил все остальное? — с досадой спросил Скэнлон.

Лью Броуди резко поднял голову, в его голосе послышалось негодование.

— Мы не смогли достать ключ. У дежурного его не было. Единственные люди в участке, у которых есть ключ, — это начальник канцелярии и его заместитель. И никто из этих кретинов не работает по выходным.

Броуди залпом проглотил виски и отшвырнул стакан. Скэнлон раздраженно вздохнул.

— В понедельник первым делом откопайте эти рапорты.