Наш сегодняшний ум – это воришка, залезший в огород желаний. Мы тратим на него свои силы и поддерживаем его ложные цели. Для начала нужно просто остановиться, перестать мыслить и начать жить за мыслями. В тех бескрайних просторах, куда мы сегодня не заглядываем. Их не описать словами наших мыслей; мысли приходят оттуда сюда в необратимом порядке, отсюда - туда их невозможно перенаправить.
Нужно просто остановиться, затихнуть. Не разделять интересы мысленно инстинктивно живущих людей, уйти в себя. Но, ни в религии с их описанием праведной жизни, ни в отчаяние с проблематикой отчаяния, ни в пещеру, хотя ничто не возбраняется в попытках. Все это - не существенно- внешнее, посреднические службы ума и форм.
Жизнь без ума – это жизнь без желаний и стремлений в мире людей,- та «сумасшедшая мудрость», доносимая эхом с Гималаев. При этом, ни сразу, внешне возможно поддерживать все игры людей, оставаясь адекватным.
Насколько жестки и инерционны наши концепции, настолько труднее попасть на тонкие планы существования, где нет их адекватного, знакомого нам языкового представления. Туда, где нет ничего лишнего даже в близких к мыслям стимулирующих планах – эмоциональных и чувственных. Стать чистым, простым и непривязчивым ни к чему. Не разделять интересов своих назойливых мыслей, и они уйдут как вчерашний день, как инстинкт продления биологического рода, инстинкт продолжения и запечатления себя в мыслях, в действиях среди людей. Для этого следует естественно отойти от всех грубых устремлений и желаний на человеческом плане.
Столбить свой образ - вредная привычка человека неразумного по сравнению с человеком будущего. Это древнее желание как-то увековечить себя в форме, пусть даже ментальной, но все же в стабильной конструкции. Так мы культивируем эго-отдельность в нашем мире, лезем в крону дерева жизни и забываем про корни. Каждая веточка, без сомнения, имеет право на существование, но только, когда её цветение жизни созвучна корням, иначе она быстро засохнет как инородное создание, как вредоносная раковая опухоль.
Болезненная для человека страсть к отделенности и мнимому постоянству, к некоему заделу средств, капиталу, даже в базе концептуальных клише о мире и самом себе, всегда приводила к краху. Мир так устроен, что здесь можно опереться только на процесс творчества жизни. Ничто не повторяется и все подвержено изменениям. Нет ни прошлого, ни будущего и даже настоящего как некой градации времени; нет ни конца, ни начала. Не существует даже нас самих в этот момент времени, потому что времени тоже нет, это надуманное понятие глобального ума в уме. Все это проявлено лишь в специфических, обучающих средствах языка нашего уровня, в синтаксисе людей, в нашей отдельной сфере восприятия; в трансляции для индивидуализированного ума.
Но, всегда и везде присутствует ускользающая игра бессознательного, вечно импровизирующая и загадочная. Эти обучающие пространственно-временные школьные классы даны для познания и, в итоге, отказе от них. Все, что склонно повторяться и накапливаться вскоре разрушается как отягощающий балласт или привычка застолбить нечто личностное и индивидуальное, у которого нет права иметь представления о себе потому, что мир един.
Верное ассемблирование самих себя можно произвести только в интеграции всех представлений о мире, на основе исходных кодов жизни; растворении в реальности и обретении новых качеств на глобальном уровне. В сборке другого осознанного себя, иного качества жизни. Существует единая природа ума, в которую желательно войти, чтобы осознать себя на уровне творца производных форм и виртуальных миров. Где отсутствует «я», но есть сама жизнь.
Ум может стать настолько тихим, что будет способен улавливать сигналы эманаций, образующих эту иллюзию о формах. Вокруг нас простирается изначальная пустота, в которую мы стучимся в своем воображении, принимая её то за стену, то за дверь собственного дома. Сейчас мы в нем сидим и думаем, что находимся в безопасности. Но это не так. Во всех пристанищах и убежищах, где мы утяжелено самоидентифицируемся, включается счетчик пространства-времени на уничтожение паразитирующего балласта, застывшей чешуйки на пульсирующем теле бытия. Обновление…. Сколько неразумных жертв кануло у твоих ног в истории жизни? Они даже не поняли, что были заложниками игры глобального ума; а в отдельности их и не было. Единое умирает в самом себе, чтобы жить вечно.
В обучающих классах невозможно долго засиживаться. Либо учись, либо уйди, или прими иные функции. Становись творцом или тебя начнут использовать как придаточный механизм, что в определенной мере с нами сегодня и происходит. Здесь не приветствуется привыкание к иллюзорной «обучалке» и к образу вечного прилипалы, иждивенца в мирах, которые предназначены давать путевку в жизнь, а не пристраивать вечно страждущих «второгодников», у которых может сложиться впечатление, что миры созданы для потребления. Но, в которых они сами способны стать творцами миров.
Мир аналитического ума сильно изощрен и многообразен как черный ящик, у которого сигналы на входе, преобразуются в сюрприз и междометия на выходе. Мы заворожены этими происходящими жизненными пертурбациями и преобразованиями вокруг нас. Люди снаружи мира-ящика, забавляются в песочнице его форм. Нам еще интересно строить дома, возводить мосты, запускать ракеты. Находить развлечения в пространстве микромира, в областях теоретической и экспериментальной физики. Но все эти игры остаются снаружи мира. Снаружи электронов и атомных ядер. Потому что своим осознанием мы не вплетаемся в саму суть мира – в светоносную основу самоорганизующихся эманаций. Не представляем собой созидающий принцип базового конструктора, занимаясь «написанием» поверхностных ментальных программ, порой ненужных, повторяющихся, лишь захламляющих исходный код жизни.
Мы находимся в обозе, а не на рубеже игры осознания, -те, кто живет воспоминаниями, вчерашним днем. Человеческое восприятие слишком засорено и замедленно неповоротливыми концепциями ума, чтобы улавливать искрометную текучесть первичной реальности, игру Брахмана. Мы опираемся на материю из элементарных частиц, потому что в своей инерции осознания медленных модуляций, расположились на быстрых вибрациях несущих полей, влачась за их скоростями. Человек всегда на полшага отстает от божественной игры трансмутации реальности. Вокруг нас нечто постоянно меняется, то чего мы не замечаем. Реальность идет вперед, в каждое мгновение стремительно преобразуясь, мы же осели в мире форм, в концепциях своих ожиданий, опасений и в поисках смысла жизни на своей излюбленной ветке эволюции, обвивая её своей обусловленностью.
Все должно своевременно затихнуть, исходя из желательного девиза: надежда умирает первой, а крыса последней. Жестко, но верно. Чего ждать, если жизнь уже бьет ключом. Следует всего лишь, присоединится к ней, вывалиться из своего заскорузлого скворечника мыслей и ощутить полет истиной природы не дуального ума. Затихнуть, исходя не из притянутых техник созерцания, развития способностей сидхи, а из образа жизни освоения других уровней духа. И куда нам собственно деваться, если таковы законы мироздания? Безусловно, стоит им довериться как опыту наших праотцев.
Происхождение ожидания и надежд исходит из признания собственной беспомощности. Мы ждем лучшего, не желая признать его сейчас. Мир сегодня плох, подождем до завтра! –восклицаем мы. Шанс станцевать вместе с миром упущен. Надежда и ожидание есть торможение в привычке – в отсрочке стать творцом. Таково свойство инерционного потребителя – надеется на лучший продукт чего-либо, произведенный в будущем. На лакомый кусочек завтра или даже свой будущий светлый образ. А, что сейчас? – Сумерки и мельтешение застоя. Поклонение прозябанию и закрытости, цепочке мыслей, удерживающих в своем иллюзорном мирке временного прибежища.
