Мы сидим в окопе и ждем, когда кончится война ума, его задиристых суждений, иногда озираясь по сторонам. Война идет внутри нас. Вражеские солдаты – это собственные мысли, постоянно бегущие в атаку. Именно они заставляют нас в грязном окопе ждать лучших времен снаружи. Но они не наступят, если мы не разглядим причин прозябания и место приложения своих сил.
Но, если остановить мысли, то можно показаться окружающим глупым и вялым человеком, не имеющим ни целей, ни занятий в жизни. Из вне такой подход точно не одобрят. У каждого имеется собственное мнение, и доказывать им свою правоту, значит опять ожидать одобрения в будущем. Зачем занимать позицию потребителя сладкого одобрения? Творец всегда сам по себе, его опора – его универсальное творчество.
Творцы сотрудничают собственным примером. -Когда у них можно подсмотреть стиль самоотверженности в творчестве постоянных изменений и отсутствии повторений.
Если кого-то призывают к сотрудничеству, значит ищи подвох. Там скрыта какая-то приземленная выгода. Миру людей свойственны виды общественного труда, так как они постфактум находятся в инерционном шлейфе текущей реальности. Тут все ловят комету за хвост: всю жизнь чего-то добиваются и ждут, вместо того, чтобы просто принять презумпцию процесса жизни; не перебрасывать свои нужды и проблемы на окружающих, даже коллективные.
Человеческая жизнь есть не что иное как обмен проблемами и порождение ожиданий. Почти всех нас не устраивает текущее положение дел. Такое нетерпение к отвергнутому мгновению – признак нахождения в собственном аду. Беспокойство в настоящем есть неустроенность души, её метания и смятение. Люди сотрудничают от слабости и поклонения разделённости. Такое возможно только в мире эксплуатации готовых божественных форм. Там, где имеются объекты и разные личности. В том коде программы жизни, где наши роли уже прописаны. Не назло нам как марионеткам от раздатчиков ролей - кукловодов, а скорее в помощь от тайных суфлеров жизни, пока мы сами ещё не способны творить и импровизировать, пока нам требуется подсказка.
Но, если долго злоупотреблять помощью, то можно надолго застрять в незавидной ипостаси бедных реципиентов; не экзальтироваться в медитациях, а разжигать инстинктивные огни низших чакр; неосмотрительно активировать коды рефлексов и матричных удовольствий механики тела.
Из миров готовых рецептов и форм следует заблаговременно выбираться, а не декларировать в них свои права, обязанности, лететь сломя голову за розовой или голубой мечтой, раздувать казуистику законодательства личных прав и багажа удовольствий и тем самым, всё больше обусловливаться в них.
Благодаря якобы физическим формам мы можем обмениваться продуктами своего труда – земного творчества и впадать в идеализацию сотрудничества и взаимовыгоды. Когда сапожник делает обувь, пекарь готовит макароны - это взаимообмен? Но, кто-то уже наверняка догадывается, что нет ни макарон, ни сапог, ни самого сапожника в реальности их создания. Кто сотрудничает там, где каждый является творцом, когда присоединяется к единому процессу творения? Разве мысли могут сотрудничать друг с другом? Все что они делают, так это порождают последующую реакцию. Волны суждений бегут, нет им конца и края, покоя.
Мысли разобщают, порождая причину и следствие. Они выстроены на конфликте, создавая длинные кармические цепочки, которые следует постоянно укорачивать. Жизнь по инерции грубых концептов и мыслей обречена на страдания. Кого-то это устраивает. Сотрудничество возможно в пока неизведанном нами единстве бытия и иных возможностях самопознания. Мысли или представления всегда будут иметь место, здесь важно - куда мы идем? К ним или от них, в плотное или утонченное?
К чему ведет мыслительная деятельность? Мысли ученного обычно приводят к догматике законов и сужению видения мира через них. Мысли дикаря-фанатика опять же ведут к ограничениям - суевериям и страху. Мысли обывателя навязаны обыденными привычками социума. Удел всех мыслей – замыкаться в себе, в смоделированной иллюзии, если они разворачиваются на одном физическом плане. Самая первобытная иллюзия на сегодняшний день – это наш интерфейс - органы чувств, через которые мы кармически сузили наше восприятие реальности до физического мира.
Эти устойчивые кармические сгустки ощущений, формируемые образ человека – продукт истории развития цивилизации, которые в свою очередь ощущают нечто вокруг – видимый мир. Непроизвольные ощущения – результат других ощущений и т.д., что есть полнейший иллюзион действия восприятия. Ум создает свое же описание части ума, этот рожденный в уме характерный объект создает в свою очередь последующий, и на выходе имеем бесконечные гирлянды интерпретаций в виде объектов из живых существ, миров, характеристик пространств в этом начальном уме, где все есть Брахман.
Что, если мы успокоимся, тогда все поиски закончатся? Быть самодостаточным и удовлетворенным и тем не менее, не прекращать духовный поиск, не это ли - новый виток самообмана? Чего искать, если уже нашел себя, свое истинное присутствие? Опять вернуться к смятению души и неудовлетворенности достигнутым?
Безусловно, сначала следует быть самим собой, а поисковая активность всегда будет возникать как отвлечение и развлечение, как набор вариантов. Бессознательные игры ума никогда не затихнут на любом уровне, и принимать их нужно как подарки к трону сознания, почти нехотя с царской снисходительностью. Никогда не втягиваясь в ребяческие игры неугомонного ума, уменьшая его реактивные длинноты, - периоды спячки самосознания, и настойчиво замещая их состоянием присутствия.
Когда конструктор ума забавляется сам по себе, тогда мы спим, завороженные его мыльными сериалами из причин и следствий, ожиданием начала и счастливого конца, порабощенные эмоциями надежд и разочарований.
Мы больше замечаем, когда зубья гребешка восприятия, которым мы как бы условно прочесываем реальность, становятся очень частыми в чередовании наполненной самоосознанности и пустот реактивной игры ума. Рефлекторная реакция восприятия – функциональное свойство - беглый взгляд на вещи из созданной нами конфигурации самоощущения – нашего «я есмъ». Оно необходимо как элемент познания. Важно взаимоотношение состояний присутствия – зубчиков сознательной активности, и так сказать, его творческого отсутствия – стихийной реактивности или спячки, иначе, пустот в гребне восприятия.
Оценка и упорядочивание деятельности ума основывается на определенных жизненных принципах, образе жизни, преобразовании материала восприятия в определенной канве в самом же уме. Это расчет расчетов – лучшая часть ума, его надстройка, названная исторически сознанием, которая как кошка ловит мышку юркого ума, а затем отпускает, наслаждаясь жизненной игрой. На высоких вибрациях эти состояния алертности и расслабления сознания, при работе эвристики ума сливаются в полюбовных творческих объятиях.
Когда ум в работе, наша осознанность как бы притормаживается в паузе загруженности «процессора» ума при обработке информации, а затем пробуждается, оценивая предоставленные результаты. Сознание как конфигурация-надстройка разума использует тот же условный процессор ума и включается в работу на всю мощность, когда он свободен. Например, сегодня мы можем одновременно полноценно думать и ходить, но глубокомысленно думать и одновременно быть осознанными, еще не научились. Инстинкт ума перетягивает одеяло на себе.
Зачем же нужен эвристический или иначе, реактивный ум?
-Он продуцирует материал для осознания, качество которого может сильно отличаться, например, у просветленных и невежд. Ум провоцирует сознание на постоянную коррекцию его вариантов игры; в этот момент и включается самоосознанность, - когда мы рулим и удерживаем курс, а не плывем по течению, сносимые потоком ума. Когда мы делаем выбор из предложенного умом материала и преобразуем его. Свободен тот, у кого есть цель, а не тот, кого носит неприкаянным... в проруби. Но рулить можно по-разному, используя силу течений. Среда, в которой мы находимся - не этот видимый физический мир, а мировой ум – изобретатель, мы же - его проекции.
