— Ты знаешь, что я желаю тебя, — охрипшим голосом продолжал Андрэ. — Став женщиной, милая кузиночка, ты так разительно изменилась, что теперь и я был бы рад исполнить заветное бабушкино желание.

Стейси облизала сухие губы, слушая, как Андрэ рассуждает о возможности их брака.

— Бабушка стара, слаба здоровьем... и очень горюет оттого, что все эти годы была разлучена с тобой. Отчасти в этой разлуке она винит и меня. Теперь, по мнению бабушки, у меня есть шанс загладить свою вину и насовсем вернуть тебя в семью. Может быть, ты согласишься хотя бы на помолвку? — Взгляд его точно прожигал Стейси насквозь. — Вряд ли бабушка проживет долго. Если тебя пугает мысль о замужестве, можно обойтись и без него... но наша помолвка сделала бы бабушку очень — очень — счастливой.

— Ты забыл... — хрипло начала Стейси, откашлялась и продолжила уже громче: — Ты забыл, что в моей жизни есть другой мужчина.

— Я не верю, что он так уж много значит для тебя, — бесцеремонно отозвался Андрэ, привлекая ее к себе. — Иначе ты не трепетала бы так в моих объятиях, — добавил он шепотом, неотрывно глядя в ее глаза. — Неужели ты станешь утверждать, что равнодушна ко мне?

— Дело не в этом! — с отчаянием выкрикнула Стейси и попыталась вырваться, но Андрэ тихо рассмеялся и крепче прижал ее к себе.

— Если пожелаешь, мы сможем только притвориться, что помолвлены, — чтобы доставить удовольствие бабушке. Ты будешь по-прежнему работать в своем отеле...

— И тогда наш обман сразу выплывет наружу!

— Вовсе нет! Ты будешь наезжать сюда в гости, а я — часто навещать тебя, как положено пылкому нареченному. — Андрэ одарил ее снисходительной улыбкой. — Неужели это так трудно для тебя?

— Еще бы! — с жаром воскликнула Стейси. — Бабушка захочет, чтобы мы поскорее поженились...

— А разве твой неведомый любовник уже сделал тебе предложение?

— Да не в этом же дело! — взорвалась Стейси. — Не можешь ведь ты жениться только ради того, чтобы доставить удовольствие бабушке!

Андрэ наклонился к ней и жадно поцеловал в губы.

— Поверь, — жарко прошептал он, — я и сам получу при этом немалое удовольствие! — И добавил низким хриплым шепотом, от которого кровь у Стейси резвее побежала по жилам: — А еще слаще будет показать тебе, что получишь ты...

И он снова принялся целовать Стейси — медленно, нежно, страстно, окончательно лишая ее воли к сопротивлению. Сердца их громко стучали в едином ритме. Внезапно Андрэ поднялся, рывком подхватив Стейси на руки и, прежде чем она успела опомниться, легко понес к лестнице, которая вела наверх, в спальню.

— Нет, нет, нет! — твердила Стейси, пытаясь вырваться, но он лишь тихо смеялся и крепче прижимал ее к своей мускулистой груди.

В несколько стремительных прыжков Андрэ одолел лестницу, вбежал в спальню и бережно уложил Стейси на широкое, залитое лунным светом ложе. И сам опустился сверху, обжигая ее жаркой тяжестью своего сильного тела.

— Бабушка велела мне прибегнуть к любому способу убеждения...

— Она совсем не это имела в виду! — Стейси попыталась вывернуться, но Андрэ удержал ее, осыпая ласками, от которых кровь закипала в жилах.

Умом Стейси понимала, что делает он это намеренно — однако сил сопротивляться у нее оставалось все меньше. Андрэ ласкал ее с дерзкой опытностью искусного любовника, который хорошо знает, как и чем воспламенить женщину... и при этом неотрывно смотрел в ее глаза, следя, как разгорается в них неудержимая страсть. Слишком поздно Стейси поняла, что весь нынешний вечер был им тщательно спланирован заранее — угощение, вино, легкий разговор были не более чем искусной прелюдией к главному. И сейчас глаза Андрэ Страусса горели нестерпимым огнем страсти — забыв обо всем на свете, он желал только одного. Его дерзкие властные руки и губы безжалостно и нежно ласкали Стейси, готовя ее к тому, чего она прежде не знала, да и не желала знать.

Нетерпеливо снимая с нее одежду, Андрэ по-французски нашептывал ей слова любви, и, хотя в бреду закипающей страсти Стейси не понимала ни слова, они воспламеняли ее не хуже ласк и поцелуев. Потом Андрэ опустился ниже, и его ненасытные губы завладели обнаженной грудью Стейси, дразняще лаская розовые напрягшиеся соски. Стейси застонала, с ужасом поняв, что отбиваться и отступать уже поздно — совершенно нагой, Андрэ приник к ее трепещущему телу, и она ощутила, как велико его возбуждение.

— Не надо, Андрэ! — взмолилась Стейси, вне себя от отчаяния. — Ты не понимаешь... я не могу... мы не должны...

— О нет! — хрипло перебил он, легко раздвинув ее ноги сильным мускулистым бедром. — Ты можешь... и мы должны... Для этого мы и были созданы!

Стейси вскрикнула, когда он стремительно вошел в нее, но мгновенная боль растаяла в сладостной, невыразимой истоме. Андрэ замер на миг, потрясенно глядя на нее, но неукротимое желание уже овладело им целиком, и он не в силах был остановиться, оборвать могучий слитный ритм, который сотрясал их разгоряченные тела.

И все оборвалось. Андрэ застонал, выгнулся, содрогаясь от наслаждения... но как бы ни был он опытен, все произошло слишком быстро, и Стейси, обессиленно откинувшись на подушки, лишь смутно понимала, что нечто великолепное, непостижимое на сей раз ускользнуло от нее.

Тяжело дыша, Андрэ встал во весь рост, в упор глядя на Стейси и совершенно не стесняясь собственной наготы. Сгорая от смущения, она поспешно огляделась в поисках своей одежды... и только тут сообразила, на что устремлен его взгляд. На девственной белизне измятой простыни алели пятна крови.

С окаменевшим лицом Андрэ бросил ей купальный халат и без единого слова ушел в ванную. Когда он вернулся, его узкие сильные бедра были обмотаны полотенцем. Остановившись у кровати, он уставился на Стейси, словно неумолимый палач на приговоренного к казни преступника.

— Итак, я оказался прав. Ты не Анна. Кто же ты такая, черт побери?!

Стейси туго затянула на талии пояс мужского халата, избегая встречаться взглядом с Андрэ.

Боже, какой непоправимой глупости я только что позволила свершиться! И о чем только я думала? Да в том-то и дело, что ни о чем! Впервые в жизни мой разум постыдно отступил перед порывами тела... А, да что проку теперь винить себя? Как совсем недавно говорил по другому поводу Андрэ, «непоправимое свершилось».

— Прежде чем я отвечу на этот вопрос, — спокойно сказала Стейси, — можно воспользоваться ванной?

— Только побыстрее. — Андрэ собрал свою одежду и направился к двери. На пороге он обернулся и окинул Стейси испепеляющим взглядом. — Я жду объяснений. Когда будешь готова, спускайся вниз.

Сомнений нет — Андрэ в бешенстве, да и что в этом удивительного, мрачно размышляла Стейси, включая душ. Обернув волосы полотенцем, она ступила под нестерпимо горячую воду, затем переключила ее на ледяную и, дрожа от холода, бегом вернулась в. спальню. Собрала одежду, которую Андрэ в порыве страсти разбросал по всей комнате. Какая же я дура, горько попрекала себя Стейси. Продержаться почти весь уик-энд — а потом потерять голову и дать в руки Андрэ самое убийственное доказательство того, что я — не Анна Ричардс.

Когда она спустилась вниз, Андрэ был в кухне. Окинув Стейси мрачным недобрым взглядом, он поставил на стол кофейник и кивком указал ей на стул напротив себя.

Стейси молча села, разлила кофе и машинально добавила в чашку Андрэ сахар.

— Ты быстро учишься, — бесстрастно заметил он. — Итак, Прекрасная Незнакомка, кто ты такая и откуда взялась? И кто, — добавил он таким тоном, что у Стейси сердце ушло в пятки, — кто нанял тебя, чтобы обмануть мою бабушку?

— Думаю, ты и так это знаешь.

Размешав сахар, она прямо взглянула в жесткие, ненавидящие глаза мужчины.

— Анна! — с отвращением произнес он. — Значит, она все-таки не изменилась. Все те же грязные трюки!

— Ошибаешься, Анна сильно изменилась! — запальчиво возразила Стейси. — Она всем сердцем хотела приехать сюда. Анна давно мечтает помириться с бабушкой, так что не суди ее слишком строго.