— К сожалению, не могу, — сказала девушка. — Он позвонил по обычной линии, по тридцать восьмой, а такие звонки не фиксируются.

— Проклятье, — пробормотал Дэвенпорт и почесал в затылке. — Пожалуйста, запиши все, что ты помнишь о вашем разговоре, а утром отдай Андерсону. Даже мельчайшие подробности — например, как звучал его голос. Все от начала до конца.

— Это так серьезно? — спросила Кэти.

— Да. Очень.

Когда он повесил трубку, Кэсси сказала:

— Я думала…

Но Лукас помахал рукой.

— Ш-ш-ш… я должен вспомнить…

Она последовала за ним в спальню, где он плюхнулся в постель, лег на спину и закрыл глаза. Дэвенпорт вспоминал не сам разговор, а ощущение от другого человека. Низкий голос, четкая последовательность слов, смысл каждого предложения не вызывает сомнений. Когда Дружок отошел от сценария, он произнес слово «соображения». Он смотрел ТВ-3.

А еще Лукас подумал, что он похож на Джорджа. В этом и состояли его «соображения», теперь полицейский был в этом уверен. Именно так рассуждал и он сам — фальшивый фоторобот, который он показал нескольким людям, был похож на Филиппа Джорджа.

Что еще? Дружок не ходил на похороны, потому что у него не было уверенности, пойдет ли на них Джордж. Он наводил справки о Лукасе. Знал, что у него есть дочь, но он с ней не живет. После дела Воронов лейтенант оказался в центре внимания прессы, репортеры рассказали о его отношениях с Дженнифер и их дочерью, поэтому выяснить эти подробности не составляло никакого труда — возможно, Дружок просто их вспомнил. Тем не менее на всякий случай стоит проверить, не побывал ли он в библиотеках и не брал ли там старые газеты. Нужно поговорить с Андерсоном.

Дэвенпорт открыл глаза.

— Извини, я пытаюсь осмыслить тот звонок…

— Все в порядке. Именно так я запоминаю текст роли, — сказала Кэсси.

— Умный сукин сын, — проворчал Лукас. Он встал, взял со стула трусы и надел их. — Мне нужно сделать кое-какие записи.

Кэсси последовала за ним в гостевую спальню и посмотрела на схемы, висящие на стене.

— О, мистер Мозговой Штурм.

— Кусочки мозаики, — сказал он.

На кровати лежал сложенный вчетверо лист. Пока Кэсси изучала записи Лукаса, он развернул ксерокопию картины с циклопом.

— Понимаешь, мы знаем, что Беккер ненормальный, но все указывает на кого-то другого…

Кэсси с серьезным видом продолжала рассматривать схемы.

— Ты так делаешь во время всех расследований? — поинтересовалась она.

— Да, если они оказываются большими и сложными.

— А бывает так, что все необходимые улики собраны, но тебе не удается свести их воедино, пока не становится слишком поздно?

— Даже не знаю, никогда об этом не думал. Обычно очень редко удается собрать всю информацию, чтобы закрыть дело, если только мы не ловим преступника с поличным или, к примеру, пять свидетелей видели, как он убивал свою жену, — ответил Дэвенпорт. — Но если задача оказывается сложнее… трудно сказать. Я отправлял в тюрьму людей, твердивших, что они невиновны, — они и сейчас не признают своей вины, но… никогда нельзя быть уверенным до конца.

— А ты не лезешь на стенку, если получилось так, что ключевой элемент находился у тебя перед глазами, но ты его не увидел и в результате кто-то погиб?

— Мм. Трудно сказать. Нельзя винить себя, если психопат убивает людей. Черт возьми, я ведь не Альберт Эйнштейн.

— Что ты собираешься делать дальше? — спросила актриса, продолжая смотреть на Лукаса широко раскрытыми глазами.

Он бросил сложенный листок ксерокса на постель.

— То, что сделал бы любой хороший полицейский в три часа ночи. Лягу спать.

Дэвенпорт поставил будильник на семь часов. Когда прозвенел звонок, он выскользнул из постели, оставив Кэсси спать, отправился на кухню и набрал номер Даниэля. Шеф завтракал, и Лукас рассказал ему о звонке любовника Стефани.

— Проклятье, — выругался тот. — Значит, ты оказался прав. Но зачем они убили Джорджа?

— Он не знает. Вообще-то он сказал, что у него появились кое-какие соображения, но не захотел поделиться ими со мной. Тем не менее я понял, о чем подумал Дружок: он похож на Джорджа. И когда начинаешь обдумать различные возможности, все снова указывает на Беккера.

Лукас объяснил ход своих мыслей, и Даниэль согласился с ним.

— И что теперь? Как нам добраться до этого парня?

— Возможно, следует инсценировать критическую ситуацию, поместить объявление в газету, расставить людей в ключевых точках, организовать прослушку моего телефона, а когда он позвонит — отследить его местонахождение. Тогда нам удастся взять его.

— Хм. Может быть. Я поговорю с нашими техниками. Но что мы будем делать, если он позвонит из Миннетонки? [15]

— Понятия не имею. Проблема в том, что он производит впечатление умного человека, — заметил Дэвенпорт. — Если мы совершим какую-нибудь ошибку, он может затаиться. Я не хочу рисковать. Когда у нас появится подозреваемый, он сможет его опознать.

— Хорошо. Тогда пусть это останется между нами, — предложил шеф. — Я позабочусь о том, чтобы твоя линия постоянно прослушивалась, мы будем записывать все вызовы. И еще я поговорю со Слоуном, Андерсоном и Ширсоном, мы попытаемся придумать какой-нибудь ход, чтобы вынудить его позвонить тебе еще раз.

— Я бы мог это сделать. Думаю…

— Нет. Я не хочу, чтобы ты гонялся за Дружком. Сосредоточься на убийце или убийцах — на Беккере и его сообщнике.

— У нас почти ничего нет.

— Продолжай искать. Двигайся вперед. У меня достаточно парней, которые способны выполнять рутинную работу. Ты должен выйти на убийцу до того, как он нанесет следующий удар.

Поскольку группа наружного наблюдения не знала, в каких отношениях Беккер находится с соседями, а выяснять это опасались, было решено не устраивать пост в одном из ближайших домов.

Вместо этого были взяты под контроль все ключевые перекрестки, а также оба выхода из дома. Из двух припаркованных автомобилей детективы следили за входной дверью и за обоими выходами из переулка, в который Беккер мог попасть со двора. Машины менялись каждый час, чтобы члены группы сохраняли бдительность, а у Беккера не возникло подозрений.

Тем не менее уже через час после начала наблюдения женщина-адвокат, которая делала пробежку, обратила внимание на одну из машин и позвонила в полицию. Ей объяснили, что автомобиль принадлежит офицеру из отдела по борьбе с наркотиками, работающему под прикрытием, и попросили, чтобы она сохранила все в тайне. Чуть позже в тот же день женщина заметила вторую машину и догадалась, что слежка ведется за домом Беккера. Она хотела рассказать об этом соседке, но потом передумала.

Наблюдение начали вести вечером. На следующее утро четверо усталых полицейских сопровождали Беккера на работу. Еще четверо пытались контролировать его перемещения в больнице, но очень быстро поняли, что идеальную сеть раскинуть невозможно: в здании было множество переходов, коридоров, лестниц, лифтов и туннелей. Они решили, что смогут следить за тем, чтобы Беккер не покинул больницу незаметно, и будут время от времени проверять его местонахождение. Пока он находился на работе, полицейский из отдела по борьбе с наркотиками спрятал маячок под задним бампером его машины.

Находку тела Джорджа преподнесли как настоящую сенсацию. Беккер в ужасе смотрел, как ТВ-3 передает запись: помощники шерифа в костюмах цвета хаки, с носилками в руках продираются сквозь заросли ежевики возле хижины на берегу озера. Тело было закутано в безупречно белую простыню и походило на куколку насекомого. Макияж светловолосой журналистки, которая с погребальным видом вела репортаж, подходил для данного сюжета ничуть не хуже, чем грим японского актера для выступления в театре Но. Низкое серое небо добавляло мрачности происходящему.