— Кейси, — он говорил очень тихо и мягко, — меня не волнует, что там Томасина делала или чего не делала. Организация горячего питания — очень неплохая идея. Именно подобные детали дают людям понять, что компания дорожит и заботится о своих сотрудниках. Возможность пообщаться одновременно со всеми менеджерами у меня бывает только четыре раза в год, и я хочу, чтобы они знали, как мы их ценим. Так что доводи это дело до конца. Более того, мне хочется, чтобы эта встреча прошла лучше предыдущих, поэтому и впредь я буду ждать от тебя новых столь же замечательных идей. — Он открыто посмотрел ей в глаза. — Я всецело полагаюсь на тебя.

Улыбка, озарившая ее лицо, была такой искренней и очаровательной, что у Блэйка захватило дух. Боже, как она красива! Сейчас бы притянуть ее к себе и впиться поцелуем в эти сладкие губы… Пустые мечты. Кейси заслуживает большего, нежели кратковременный роман с таким ненадежным и разочарованным человеком, как он. Да и потом, за исключением той первой ночи — их ночи любви, которую он запомнит навсегда, — она больше ни разу не проявила к нему ни малейшего интереса.

Однако тело отказывалось подчиняться разуму. Его реакция на ее близость была непроизвольной, но вполне определенной и настолько явственной, что Блэйк почувствовал… неудобство и смущение. Ему пришлось чуть заметно переместиться в кресле, чтобы скрыть свое возбуждение от Кейси.

— Ты даже не представляешь, как радуют меня твои слова. — Она закусила губу, и Блэйк подумал, что более соблазнительного выражения на лице женщины нельзя и вообразить. Кейси повернулась и пристроилась на краю стола. Юбка скользнула вверх примерно на дюйм, Блэйк увидел контуры ее великолепных бедер. На лбу и висках тут же выступил пот, и он всеми силами старался больше не опускать глаза.

— Мне нравится помогать тебе. — Она скрестила руки чуть ниже груди. — Ты помнишь, я всегда говорила, что не хочу работать в компании отца. Мне всегда хотелось найти что-то свое, но сейчас мне так приятно работать здесь.

— Но ведь «Уоррингтон» больше не компания твоего отца, — напомнил Блэйк. — Она твоя. Генри оставил все тебе, и ты прекрасно это знаешь.

— Ох. — Она решительно замотала головой. — На самом деле это твоя компания. Никто, кроме тебя, не может справиться с управлением.

— Но она носит твое имя.

На несколько секунд воцарилось молчание. Кейси, казалось, хочет что-то сказать, но не решается. Наконец она устремила на него робкий взгляд.

— Знаешь, я очень хотела помочь тебе… однажды. Когда ты и Джоан… — Она замялась.

— Разошлись в разные стороны? — подсказал он.

Она только кивнула в ответ.

— Мне страшно хотелось прийти тебе на помощь. Но ты словно не нуждался в моем сочувствии.

Блэйк подавил внутреннюю дрожь, возникавшую всякий раз, когда приходилось вспоминать о том времени.

— Милая, — он дотронулся до руки Кейси, — не думай, что я не хотел твоей помощи.

— Брось, ты не только не хотел от меня помощи, ты вообще не желал видеть меня рядом, это было ясно как божий день. — Она помолчала. — Хотелось бы мне знать, чем я тогда так тебе не угодила.

Боль и обида, застывшие в ее глазах, страшно поразили и огорчили его.

— Кейси, дорогая, у меня никогда и в мыслях не было отталкивать и избегать тебя.

На самом деле именно так и было, он прекрасно помнил это.

— Видишь ли, — начал он медленно и неуверенно, — мой брак с Джоан был на грани разрыва в течение многих месяцев, прежде чем я, наконец, решил поделиться с твоим отцом своими проблемами. И как только я попросил Джоан о разводе, наши отношения из плохих, стали невыносимыми. Она вдруг стала человеком, которого я совсем не знал, — холодной незнакомкой, стремившейся разрушить мою жизнь и карьеру. Она не желала говорить ни со мной, ни с адвокатом и в довершение всего отказалась выехать из моего дома.

Он помолчал. Не слишком ли он разоткровенничался?

— Другими словами, — сам того не замечая, Блэйк сильнее вжался в кресло, вцепившись в подлокотники, — я был сломлен и дал себе слово, что… никогда больше не доверюсь ни одной женщине. И когда ты возникла передо мной в тот вечер, положила руки мне на плечи и спросила, что со мной происходит, должен признаться, я… — Он остановился и перевел дух, лихорадочно подыскивая слова. — Знаешь, ты прильнула ко мне, как маленький доверчивый зверек, и столько искренней тревоги было в твоем взгляде и в голосе… в тебе было все, чего не было в Джоан. И, должен признать… ты тронула меня до глубины души. Будто что-то дрогнуло внутри меня, что-то совершенно неуместное и… ненужное мне в тот момент. — «Да, — подумал он, — похоже, с тех пор мало что изменилось». — Понимаешь, ты была всего лишь подростком, к тому же дочерью моего лучшего друга. — Он вздохнул. — Я должен был избегать тебя. Для твоего же блага. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю, да?

Кейси слушала, глядя на него изучающим взглядом. Понять, о чем она думает, было невозможно. Однако выражение страдания исчезло с ее лица, и ему стало проще. Теперь ей, должно быть, легче понять его мотивы.

— Я хотела только предложить тебе свою дружбу, ничего больше! — произнесла она тихо. Кажется, она отчаянно нуждалась, чтобы он ей поверил. И он не удивился своему ответу:

— Я знаю.

Внезапно озорные искорки запрыгали в ее ясных синих глазах.

— Ага, выходит, уже тогда ты испытал ко мне далеко не дружеское влечение, да?

Ну вот, опять! Та же соблазнительная ухмылка на ее лице. Блэйк чувствовал, что начинает краснеть, — то ли от смущения, то ли от пылкого желания, которое возбуждала в нем Кейси.

— О, бедняга, — продолжала она дразнить, — как ты, должно быть, терзался от своих неуместных чувств, — она понизила голос, очень похоже имитируя его голос, — по отношению ко мне… восемнадцатилетней.

Он сидел неподвижно и молчал. Кейси рассмеялась.

— Да не смотри ты так сердито. — Уголки ее губ снова очаровательно поднялись. — Ты же знаешь, я просто дразню тебя.

— Это ничуть не смешно. — Он постарался говорить строго и назидательно, но у него не вышло.

— Ну, так и есть. — Она устроилась на столе поудобнее, Блэйк отчетливо услышал мягкий шорох ткани. — Обворожительная юная красотка, соблазнила самого добродетельного Мафусаила!

Он поспешил ответить:

— Юная красотка — именно такой ты была, Кейси. — «И сейчас остаешься», — подумал он.

— Юная красотка? — Она вопросительно подняла бровь. — Или обворожительная юная красотка?

Он промолчал, не желая вдаваться в подробности. Однако проницательность Кейси поразила и не на шутку испугала его.

Ткань блузки слегка натянулась на ее высокой груди, когда, опершись руками, она спрыгнула со стола.

— Когда же до тебя, наконец, дойдет, что я давно выросла? — Она хотела лишь по-дружески добродушно поддеть его, но, поняв, что он не станет ей подыгрывать, тут же смущенно умолкла. Воцарилась полная тишина, и пространство между ними уплотнилось, став почти осязаемым. Он с легкостью мог протянуть руку и коснуться ее, притянуть к себе на колени, а потом целовать ее до потери чувств, пока у обоих не иссякнут силы. Ему показалось, что и в голове Кейси проносились похожие мысли. Но она вдруг спокойно оттолкнулась от стола, быстро повернулась, собрала бумаги и направилась к выходу.

— Мне нужно еще много чего сделать до начала занятий. Увидимся дома вечером. — Уже возле двери она обернулась. — Спасибо, что выслушал мое предложение. — И вышла.

Она ретировалась до того, как эта чувственная атмосфера стала нестерпимой, ушла прежде, чем они оказались втянуты в ловушку страсти. Он был поражен и озадачен ее чутьем.

Собственный кабинет показался ему вдруг холодным и пустым. Блэйк вновь потер руками лицо. В мозгу колом засел ее вопрос: «Когда же до тебя, наконец, дойдет, что я давно выросла?». Удивительно было то, что он сам об этом же думал.

Ему нужно было работать — звонить по телефону, встречаться с людьми, а он сидел и размышлял, чувствуя себя совершенно сбитым с толку.