Терри пронзительно вскрикнула, и он увидел, как ноги у нее подогнулись.

Подойдя к ней, он увидел перед собой расплывающийся тройной силуэт. Майк прицелился сразу в троих и мгновением позже с облегчением понял, что три фигуры слились в одну. Он вновь заморгал, желая убедиться, что Терри никуда не исчезла. Она по-прежнему лежала на земле. Темное пятно расплывалось по штанине джинсов, и она обеими руками держалась за ногу. Волосы у нее растрепались и торчали в разные стороны. Рукав свитера был порван.

— Что ты сделала с Сарой?

Терри проигнорировала его вопрос. Сложив руки перед грудью, она принялась молиться.

Майк приставил дуло револьвера к ее виску.

— Моя дочь! — воскликнул он. — Расскажи, что ты сделала с ней.

Терри продолжала молиться. Глаза ее остекленели, и в них появилось отсутствующее выражение, которое всегда почему-то напоминало ему окна пустого, заброшенного дома. Что это, транс? Что бы это ни было, она была где-то далеко-далеко.

— Полиция уже едет сюда, — прохрипел Майк.

Во рту пересохло, и ему было все труднее облечь свои мысли в слова. По лицу его струилась кровь. Майк чувствовал, как она стекает ему на лоб и шею, и видел, как красные капли пятнают рукав рубашки. Он ранен, вот только насколько серьезно?

— История, в которой ты замешана…

— Рядом с ним ты — ничтожество! — выплюнула она, резко повернув к нему голову. — И ты меня не испугаешь. Я выполняю волю Господа, и Он один защитит меня.

Майк крепче прижал дуло револьвера к виску Терри, заставив ее склонить голову.

— Скажи мне, где она! — потребовал он. — Скажи мне, и я сохраню тебе жизнь!

— Я не торгуюсь с грешниками. Всех вас ждет страшная кара. Ты, твоя шлюха-жена — все вы понесете наказание, как понес его отец Джоуна. Когда петля затянулась у него на шее, он даже не сопротивлялся, потому что знал, что согрешил, отпустив грехи этим шлюхам-убийцам. Он сполна испытает на себе гнев Господа, потому что Господь долго терпит, да больно бьет, и…

— Ты убила Джоуну?

Это не могло быть правдой! Джоуна совершил самоубийство, Меррик сам так сказал, верно? Да, конечно. В ресторане в Белхэме, «У Дакоты». Майк точно помнил — или, по крайней мере, думал, что помнит. Он уже ни в чем не был уверен.

— Твоя дочь мертва, — сказала Терри.

Майк покачнулся и едва не упал.

— Мы убили ее.

— Ты лжешь!

— Освободи меня, — сказала Терри и обхватила ствол револьвера губами, так что они сложились в отвратительную, жуткую улыбку.

Майк почувствовал, как палец его сгибается на спусковом крючке.

«Не делай этого! — закричал у него в голове внутренний голос. — Не превращай это ничтожество в мученицу, ведь именно этого она и хочет от тебя!»

Он вырвал дуло револьвера у Терри изо рта, а другой рукой толкнул ее на землю. Она не сопротивлялась, даже когда он перевернул ее на живот. Отвернув лицо в сторону, она закрыла глаза и забормотала что-то — молитву, скорее всего. Майк выпрямился, упершись ногой ей в поясницу, переложил револьвер в левую руку, а правой вынул из заднего кармана сотовый телефон. Собравшись набрать 9-1-1, он вдруг понял, что не различает цифр. Кнопки расплывались у него перед глазами. Как и лицо Терри. Как и весь окружающий мир.

Майк поморгал, подождал, пока зрение обретет привычную четкость, и уже тогда набрал номер экстренного вызова.

— Я держу ее, — сообщил Майк оператору.

— Кого, сэр?

— Терри Рассел. Сиделку Фрэнсиса Джоуны. Она знает, что случилось с Сарой — Сарой Салливан, моей дочерью. Я ее отец. — Слова потоком хлынули из него, грозя перейти в пронзительный, душераздирающий крик: — Я ее отец, Майк Салливан! Вам нужно приехать сюда! Вы должны прибыть сюда немедленно!

— Мистер Салливан, прошу вас, говорите помедленнее и…

— Послушайте меня! Вы должны сейчас же прислать сюда людей. У нас мало времени.

— Скажите, где вы находитесь.

Майк назвал оператору необходимые ориентиры, а потом еще и заставил повторить их.

— Я приставил к ее виску револьвер, — сказал он. — Я уже ранил ее. Вы понимаете, что я говорю?

— Да, понимаю. — Тон голоса оператора резко изменился, и он заговорил громко и внятно, чтобы не вышло никакой ошибки. — Мистер Салливан, помощь уже едет к вам. Не выключайте телефон и говорите со мной. Не делайте ничего, о чем бы вам пришлось жалеть всю оставшуюся жизнь.

— В таком случае поспешите.

Майк отключился. Ему было все труднее сосредоточиться, его одолевало нестерпимое желание присесть и закрыть глаза. Ненадолго, на минутку. Не для того, чтобы заснуть, а просто, чтобы отдохнуть.

«У ТЕБЯ СОТРЯСЕНИЕ МОЗГА НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО ТЫ УЖЕ ПОДОШЕЛ ТАК БЛИЗКО ТЫ ДОЛЖЕН СРАЖАТЬСЯ ЕСЛИ ТЫ ПРИСЯДЕШЬ И ЗАКРОЕШЬ ГЛАЗА ТО ПОТЕРЯЕШЬ САРУ СНОВА ТЫ ЭТОГО ХОЧЕШЬ?»

Нет. Нет, он не хотел этого — ему невыносима была сама мысль об этом. Сара жива. Что бы там ни говорила Терри, Сара жива, и он не собирался подводить ее снова.

На него вновь навалилось непреодолимое желание присесть и закрыть глаза, и, чтобы не поддаться ему, Майк стал думать о Саре, которая собиралась подняться на Холм. Только на сей раз, когда он предложил ей свою руку, она крепко ухватилась за нее, и он ощутил теплую мягкость ее ладошки. Дочка улыбалась, глядя на него сквозь криво сидящие на носу очки, а он наконец-то увидел ее лицо, ее прекрасное личико, увидел его отчетливо, словно наяву.

— Не бойся, Сара. Папочка не отпустит тебя одну, обещаю!

— Ее больше нет, — сказала Терри. — Ты никогда ее не найдешь.

Она улыбнулась — по крайней мере, так показалось Майку. Ее лицо, трава, окружающий мир уже не кружился в хороводе, а просто расплывался и таял у него перед глазами. Он моргнул два, три, четыре раза подряд. Пелена не рассеивалась.

Терри вновь начала молиться; до него доносилось ее бормотание.

Майк снова упер дуло револьвера ей в висок.

— Говори, — сказал он и взвел курок. — Говори немедленно!

Ресницы Майка задрожали, и он открыл глаза. На экране висящего на стене телевизора разворачивалась сцена из старых «Симпсонов». Почему-то у Гомера горела задница; он метался из стороны в сторону и кричал, пытаясь найти место, где можно было бы сбить пламя.

Майк услышал негромкий смешок и, скосив глаза, увидел молодую привлекательную женщину с короткими светлыми волосами, которая что-то писала, сидя на стуле. На ней был белый медицинский халат, а на шее висел стетоскоп.

Врач или медсестра. Значит, он в больнице.

(Терри) (кто?) он поднес руку к лицу и, коснувшись лба, (Терри — сиделка Джоуны) понял, что вся правая сторона головы у него забинтована. (я следил за Терри, вслед за ней приехал на заправку, потом сел в ее «волъво», а Терри взбесилась и…)

— Сара, — прохрипел он, приподнимаясь на койке.

— Нет, мистер Салливан, вам еще нельзя вставать. Раскаленные иглы боли ударили Майку в висок, и он со стоном уронил голову обратно на подушку. Господи Иисусе! Он повернулся на бок, и его едва не стошнило.

— Вот так, лежите спокойно и отдыхайте, — сказала женщина и пошла к нему. — Меня зовут доктор Трейси.

— Я должен поговорить с полицией.

— Не нужно волноваться, мистер Салливан.

— Вы не понимаете…

— Я все понимаю. ФБР уже здесь.

Майк растерянно заморгал, глядя на нее.

— Правда-правда. За дверями вашей палаты мается агент, которому очень хочется поговорить с вами, но, прежде чем впустить его, я хочу, чтобы вы ответили на несколько вопросов. Для начала скажите, как вас зовут.

— Майкл.

— Где вы живете?

— В Белхэме. Белхэм, штат Массачусетс. Это совсем рядом с Бостоном. Где я?

— В Вермонте. Вы помните, как попали сюда?

— Я помню, что был на шоссе.

— Вы были один?

— Нет. Я был с женщиной, Терри Рассел. Она была сиделкой Джоуны из хосписа. Прошу вас, мне нужно срочно переговорить с агентом ФБР!

— Потерпите немного, ладно? Ответьте еще на несколько вопросов.