Литмир - Электронная Библиотека

Грир двинулась с места.

— Ты не против, если я спущусь к пляжу, чтобы разглядеть получше? Можешь подождать в машине, я ненадолго. Я вижу тропинку, которая ведет отсюда к воде.

— Там неровный грунт. И скользко, — предупредил ее Эндрю.

— И что? Я отлично справлюсь, — огрызнулась она.

— Само собой. Я не то имел в виду... Я тоже хочу сходить.

Он вообще ничего такого не имел в виду. Это все ее врожденная обидчивость. Грир сжала губы, но глаза ее продолжали улыбаться. Казалось, Эндрю хотел что-то сказать. Но вместо этого он уверенным шагом двинулся вперед. Когда Грир споткнулась на гравийной дорожке, он только кинул быстрый взгляд назад и, с секунду поколебавшись, продолжил путь. Через какое-то время из-под ее ног снова посыпались вниз камешки, и тогда он уже взял ее под руку и сопровождал остаток пути.

На пляже Эндрю обнимал ее за плечи, пока они подбирались к воде. Море приливало к берегам. Вокруг них тянулись вереницы блестящих водорослей; с каждой волной, бьющей о берег, брызги высоко разлетались в разных направлениях в разные стороны, падая им на лица и волосы. Грир слизала соленую каплю с губы и засмеялась, посмотрев на Эндрю. Ветер взъерошил его волосы и откинул их на одну сторону головы, отвернул полу пиджака.

— Диковато здесь, да? — прокричал он, касаясь ее руки. — У этого побережья неспроста такая репутация.

— В каком смысле?

Он склонился, приблизив ухо к ее губам.

— В каком смысле? — громче повторила Грир. — Репутация?

— Кораблекрушения. Сотни людей лишились жизни у прибрежной линии Дорсета. Каждый беспощадный мыс или шельф здесь нашел свою жертву — с помощью самых быстрых из всех течений и приливов. И им еще приходилось состязаться в жестокости с мародерами и штормами.

Грир недоуменно покачала головой:

— Мне кажется, я ни разу не слышала о мародерах на море.

— Местные жители, обычно деревенские. Они выставляли маяки, чтобы моряки думали, будто подплывают к безопасной гавани. Когда бедняги напарывались на скалы, организовывалась целая комиссия для сбора добычи из трюмов корабля. — Увидев напуганное лицо Грир, Эндрю поспешил продолжить: — Нельзя не упомянуть о том, сколько людей рисковало жизнью, чтобы спасти тонущих. И до сих пор рискуют. Но бывает и наоборот.

Глядя на серовато-зеленые стены вздымавшихся волн, которые с секунду колебались, а потом разбивались о берег, Грир без труда представила себе моряков, обреченных на смерть. Она сильнее прижалась к Эндрю, непроизвольно обнимая его за спину. Должно быть, ему холодно.

— Звучит устрашающе, — произнесла Грир. — Ты замерзаешь, Эндрю. Мне не стоило заставлять тебя спускаться сюда.

— Ты не заставляла. Я доброволец.

Эндрю украдкой взглянул на Грир. Она была прекрасна: волосы в беспорядке разметались по лицу, глаза то темнели, подернутые дымкой, то снова блестели, живо откликаясь на волнения природы и на его истории. И она казалась спокойной. Это было странно, но Эндрю чувствовал, что так и есть.

С каждой секундой ему было все труднее держать эмоции под контролем. Он вовсе не замерзал, а, скорее наоборот, весь горел. Кровь бежала у него по венам со скоростью прибивавших к берегу волн и проносившихся над их головами чаек. Его желание обострялось с каждым новым запахом и звуком. Если он перестанет переключать внимание на окружающие явления, то поцелует Грир. Эндрю кое-как справлялся с этим, но ведь он всего лишь человек. Если Грир возбуждала его и с расстояния полусотни метров, то в его руках, так близко к его губам, лишала последней капли рассудка...

Он ощущал легкий вес ее головы у себя на руке, и желудок сжимался так, словно его били в живот.

— С тобой все в порядке, Эндрю? — Она старалась перекричать шум прибоя.

— Разумеется. — Эндрю быстро посмотрел на нее. — А что?

— Не знаю. — Грир помедлила. — Мне показалось, ты какой-то напряженный. По-моему, всеми этими рассказами ты пробудил мою способность к воображению.

— Все говорят, что у меня язык хорошо подвешен. — С каждым взглядом, брошенным на нее, ему становилось все труднее сдерживаться.

Пальцы Эндрю переплелись с ее пальцами, и она отметила ему пожатием руки. Должно быть, она под сильным впечатлением. Холодные маленькие ладони. Не будь он таким чертовым эгоистом, сейчас же отвез бы Грир домой.

Подняв воротник пиджака, Эндрю посмотрел на нее. Его дубленка доставала ей до лодыжек, скрывая ее идеальную фигуру и вися на ней как джутовый мешок, но, несмотря на это, она оставалась самой желанной женщиной из всех, что он знал. Грир сводила его с ума и даже не знала об этом — или знала?

Эндрю обхватил ее обеими руками.

— Так теплее, — проговорил он, глядя в ее моментально вскинутое лицо. Море неутомимо билось о берег и вскидывало мутные пенистые гребни на верхушки светящихся волн. Осторожно наклонившись, он прижался щекой к ее волосам.

Грир не двигалась.

Эндрю коснулся прохладной кожи ее подбородка и приподнял его большим пальцем.

— Грир, посмотри на меня, — попросил он.

— Я запуталась, — ответила она. Ее рот был приоткрыт, взгляд голубых глаз затуманился. — У тебя никогдане бывает ощущения, что ты запутался?

Каждый нерв его тела был словно струна, натянутая до предела и готовая порваться.

— Запутался? — Эндрю едва ли не кричал. — Да простой взгляд на тебя выбивает почву у меня из-под ног. Но я точно знаю, что сейчас сделаю. Я тебя поцелую, как бы ты ни сопротивлялась.

Грир не могла сопротивляться — точнее, не хотела. Когда он обхватил ладонями ее лицо, пропустив ее волосы через пальцы, все внутри нее накалилось. Он склонял голову, ближе и ближе к ней, и вот она ощутила его дыхание, такое теплое и сладкое, у себя на губах.

— Поцелуй меня, Эндрю.

Сначала он только дотронулся до ее рта губами, такими прелестно нежными и мягкими, словно прикосновение бабочки. И Грир почувствовала, как утопает в нем, растекается по нему. Она вздрогнула, когда его язык коснулся уголка ее рта. Распахнув веки, Грир увидела, что Эндрю зажмурил глаза и каждая черточка его прекрасного лица застыла в напряжении.

Он был такой холодный. Сквозь пламя желания она ощущала у себя на шее холод его пальцев, массировавших маленькие впадинки за ушами. Просунув руку между его запястьями, Грир принялась расстегивать пуговицы на его пиджаке. Эндрю, казалось, был слишком поглощен страстным изучением ее губ, чтобы заметить это. Пройдясь языком по линиям ее губ, он скользнул между ними к ее гладким зубам.

Грир глотала воздух короткими, сдавленными вдохами. Прикасаясь к нему, обнимая его — и всем телом ощущая силу его объятий. Наконец ей удалось расстегнуть пиджак, а затем и свою одежду, чтобы прижаться к Эндрю покрепче, согревая его своим телом и страстью, которую он разжег в ней.

Поднявшись на носочки, она обвила руками его шею, утопая в ощущении его мужской энергии, его свежего аромата, напоминавшего запах ветра, который переплетал их волосы.

— Грир, Грир, — шептал Эндрю, покрывая ее лицо и шею сотней обжигающих поцелуев, не пропуская ни миллиметра ее кожи, пока не добрался до груди. Он тут же вернулся к ее губам, раскрывая их своими губами и все глубже проникая языком. Ее руки гладили его напряженные мышцы под рубашкой, проводили по легкой щетине на его подбородке. Она всем телом прижалась к нему, погрузив пальцы в его волосы, и Эндрю обхватил ее за талию, сообщая раскаленные волны каждой частичке ее тела.

Большие пальцы его рук поглаживали ее мягкую грудь, и Грир смутилась. Где-то внутри ее зажегся предупреждающий огонек, но он был очень слаб и тут же погас.

Их поцелуи были такими пылкими, словно языки их сошлись в сладостном, отчаянном наказании — никогда не насытиться друг другом. В глубины ее души прорвался ураган желания. Сколько же прошло времени с тех пор, как...

Слегка отстранившись, Эндрю посмотрел на нее.

— Какая ты красивая, — проговорил он. — Ты знаешь, насколько ты красивая, знаешь, что ты делаешь со мной?

Его напряженное бедро было зажато у Грир между ног, и их поза на неопределенное время затуманила ее сознание. Эндрю что-то нашептывал ей в ухо, но она не различала слов.

25
{"b":"151480","o":1}