– Основания есть. Я не хочу посвящать тебя в детали.

         Я был уверен, что она именно так и ответит: основания есть, но я их знать не должен. То есть их нет. Нет тех фактов, которые можно было бы считать достаточным основанием для такой паники.

– Мне тяжело, Илья. Я продолжаю работать, вести дела, встречаться с людьми, выступать в суде. Внешне все должно оставаться, как прежде, в рамках. Говорят, что я похудела, и я стараюсь есть калорийную пищу и пить витаминные коктейли. Я употребляю биодобавки, хожу в косметические салоны. Ничего не должно измениться… В офисе я чувствую себя в безопасности. В здании суда – надежная охрана. Но здесь, оставшись одна, я ощущаю себя очень уязвимой.

– А ты не думала замуж, например, выйти.

         Она криво усмехается.

– Думала. Когда-то думала. Потом передумала. У меня есть хороший любовник. Он мне дорог. Но изменять свою… или его жизнь… я бы не хотела. Тем более – теперь, когда в своей я так не уверена.

         Она уже не смотрит на меня и не пытается меня поймать на недоверии. Ей безразлично мое недоверие. Она меня наняла и не должна беспокоиться о таких мелочах, как мнения и сомнения ее служащих, ее персонала, сотрудников ее офиса.

– Никогда не думал, что жизнь настоящего адвоката так опасна, – резюмирую я.

         Осматриваю комнаты. Они почти пусты. В той, которая предназначена мне – только шкаф с одеждой. На кухне – столик, два табурета, раковина. Газовой плиты нет вообще. Электрической – тем более.

         Зато постельное белье – чистейшего шелка. Иванна выдает мне мой комплект и уходит в ванную. Пожалуй, никакая девушка, даже Маша, не смирилась бы с такой моей работой. А если бы я был женат?

         Потом она гасит свечи и наступает абсолютный мрак. Кроме пустоты, наваливается еще и чернота. Иванна – несчастная больная женщина, которая пытается жить жизнью нормального человека. Что ж… можно и подыграть ей немного. Слегка. Скопить денег. Съездить весной на Кипр – оттянуться.

         Я слышу, что она не спит. Нет пружин, которые скрипели бы, но ее дыхание остается очень неровным. Сложно даже поверить, что соседи за стенами, и весь дом, и все остальные люди живут обычной жизнью, спят в кроватях и пользуются электроприборами, не боясь внезапного взрыва.

         Может, она слишком много читала о террористах? Если и так, я не прочту об этом ни одной книги. В ее случае – это паранойя. Не больше.

         Но я тоже не сплю до самого утра. Слышу, как ее дыхание выравнивается, и она засыпает. Утром ей снова нужно будет быть сильной и улыбаться. А мне можно будет выспаться. Главное, доставить ее до офиса. И спать…

15. УТРО

         Доставить ее до офиса не так-то просто. На рассвете она начинает собираться, долго возится при свечах в ванной, тем временем за окнами, за шторами, за пуленепробиваемыми стеклами – светлеет. Может, снова идет снег. В другом, спокойном, чистом и светлом мире.

– А если ты переедешь? – спрашиваю я у ее отражения, которое пудрится в зеркале.

– Это глупо. Это ничего не изменит.

– Так будет всегда?

– Так будет всегда. 

         Она улыбается. Рассвет нового дня прогонят ее страхи. По-видимому, тяжелее всего ей даются бессонные ночи в этом пуленепробиваемом сейфе.

– И еще одна деталь…

         Она оборачивается ко мне. И я чувствую, что начинаю бояться этих деталей.

– Ты умеешь искать взрывные устройства? Ты должен… запастись такой техникой. Осматривать каждое утро машину – это большая проблема.

         Я киваю.

– Мобильного у тебя тоже нет? – уточняю на всякий случай.

– Мобильный – это самый точный индикатор человека. Все телефоны – в офисе. 

– А людям, которые сторожат офис, ты веришь?

– Да. Это тренированная команда. Не Сима, а те, кто снаружи. Те, кто не спит ночами. Сима просто по комнатам слоняется.

– Я ничего против него не имею.

         Она отворачивается от меня. Идет к двери.

         И у меня возникает тысяча других вопросов. А сотрудники офиса? А все, кто приходит на собеседования? Клиенты? Почтальоны? Технический персонал? Если ее, действительно, хотят убить, для этого можно найти тысячу способов и тысячу исполнителей. Можно даже не входить в офис, достаточно залечь с хорошей оптикой на крыше одного из соседних зданий.

– Иванна…

– Что еще?

         Как ей сказать об этом? И стоит ли вообще говорить? Если ее заходят убить, я не спасу ее. Я не сумею этого сделать.

– Я знаю, – говорит вдруг она. – Я это понимаю. Я юрист. Я адвокат. И немного следователь. Но я… женщина. Я хочу чувствовать себя под чьей-то защитой. Пусть даже иллюзорной. Я хочу чувствовать, что переложила на кого-то часть своей ноши и что мне легче. У каждого из нас – своя судьба. Но я не могу принять свою безропотно. Я очень боюсь. Страх сильнее меня. Я очень хочу жить. Жить. Просыпаться утром. Есть. Заниматься любовью. Я хочу быть живой…

         Она отворачивает лицо.

– Выходи же. Открывай эту чертову дверь! Не заставляй меня плакать!

         Психоз ли это? Паранойя ли? Я тщательно осматриваю «опель». Трогаюсь с места, и только потом она садится рядом.

         Какой же должна была быть ошибка, за которую она платит своей психикой? Я не могу в это верить… Иванна…Что она могла сделать такого? Вытащить из тюрьмы какого-то мафиози на зло врагам? Но наши мафиози – не такие уж беспредельщики, чтобы убирать известных людей. Ее знает вся страна. Она звезда всех теленовостей. Она даже эксперт какого-то псевдо-детективного шоу на первом канале.

         Чем ровнее передо мной дорога, тем больше я убеждаюсь в том, что она – во власти жуткой мании. И моя задача – вовсе не спасать ее от неизвестного, невидимого, виртуального врага, а поддерживать в ее борьбе за остатки здравого сознания.

– Сейчас опасности нет. Я спокоен за нас, – говорю внятно.

– Я рада, – кивает она.

         Это и есть знак того, что я хорошо выполняю свою работу, что справляюсь. Я должен успокоить ее – я это сделаю!

         У входа в офис встречает амбал Сима и подает ей руку. Иванна спешит скрыться за его широкой спиной. Известный адвокат боится собственной тени.

         А я, после всех колебаний, наконец, обретаю твердую почву под ногами и отправляюсь домой. Хорошо, тихо. Зима остается снаружи.

         Я ем, сплю, потом включаю телевизор. Когда Иванна работает в офисе, я вообще чувствую себя прекрасно. Целый день можно валять дурака, и только потом – переночевать с ней при свечах в ее обесточенной конуре.

         От интима лучше отказаться. Конечно, это действенный способ отвлечь ее от мании преследования, но не очень надежный. Если она привяжется, сложнее станет решать финансовые вопросы. А если не привяжется, я могу и потерять такую выгодную работу.

         Но чем-то отвлечь ее все-таки необходимо. Пусть она, к примеру, влюбится в меня. Психопаты влюбляются с особой страстью, с порывом. Пусть любит меня страстно и платонически. Про себя я уже усмехаюсь.

         Я не хочу ее. Но ее страсть меня очень повеселила бы. Кажется, она сказала, что у нее есть любовник? Что-то я его мелко наблюдаю. Не Сима ли? Любимый мужчина Сима…

         Вот и пусть она думает о своем любовнике. Или обо мне. Или даже о Симе. А не о том, что ее хотят убить. Мысленно я пытаюсь представить ее любовника. Вряд ли это юрист. Вряд ли бородатый Орлов. Вряд ли кто-то из офиса. Это должен быть человек иного круга, но достаточно обеспеченный и психически устойчивый, чтобы спокойно выносить ее запросы и ее причуды. Она требовательна. Она не ужинает в дешевых кафе, не ходит по выходным в кинотеатры с попкорном, не ездит в метро. Иначе она была бы намного счастливее.

         Пожалуй, пусть влюбится в меня. Я разрешу ей это. Пусть разрывается между чувствами к нему, ко мне и к Симе. Это должно быть забавно.

         Для этого… я должен узнать ее получше. Она не из железа сделана, это я уже понял. Но чтобы понять ее до конца… Я ухожу в Интернет.