— Супер. К нам пожаловала Слониха. — Я выразительно закатила глаза. — Говори быстрее. Конор появлялся?

— Что за неуважение, Пенни. — Мама выпрямилась на скамье. — В лесу нашли следы. Я сама ходила в лес, думала встретить его там и поговорить. А потом увидела огромные отпечатки ног и испугалась.

— Имей в виду: на нашу сторону луга он не придет. Там лежит заклятие.

Мама сложила руки на груди и, прищурясь, взглянула на меня. Так она делала всегда, проверяя, не лгу ли я.

— Честное слово! Друиды наложили на луг заклятие. Дейрдре обладает магической силой, которая защищает ее. — И я рассказала маме, как попятилась лошадь Конора, приблизившись к нашему лугу. — Еще я знаю, что Конор не причинит тебе зла.

— Ну, об истории Дейрдре мне известно побольше, чем тебе.

— У Конора есть честь! — воскликнула я, возмущенная тем, что мама судит о человеке, которого и в глаза не видела. Он был моимгероем. Тут я услышала, как дребезжат чашки и пузырьки на подносе Элеонор. — Подожди секунду. — Я увидела возможность заработать еще одну ложечку. Подбежала к Элеонор, взяла поднос из ее рук. — Простите, что вам пришлось идти сюда.

— О, спасибо, — ответила Элеонор. — Получишь за вежливость ложечку. Уже час дня. Пора принимать лекарство, Пенелопа. — И она протянула мне три таблетки вместо двух.

— Погодите. — Мама поднялась со скамьи и указала на таблетки. — Доктор Келлер говорил, что Пенни будет принимать лекарства только в самом крайнем случае.

— Они действуют очень мягко, миссис Энтуистл, совершенно безвредные. Выпей лекарство, Пенни, будь умницей!

— Таблетки — это ерунда, мамочка! — воскликнула я. — Здесь такое творится! Они разбили Кристине нос! — Я решилась заговорить о Кристине, чтобы получить то, чего хочу.

— На это были причины, миссис Энтуистл, — сказала Элеонор.

— Мисс Энтуистл. Миссис Энтуистл — моя мать.

— Мисс. Хорошо. Девочка, о которой идет речь, — особый случай. Очень тяжелый. Все время воюет с медперсоналом и остальными пациентами.

Я проглотила пилюли, потом высунула язык — в знак доказательства, что действительно их приняла. Элеонор одобрительно кивнула. Я была в бешенстве от собственного бессилия, ведь о том, чтобы возразить Элеонор, перевернувшей историю с Кристиной с ног на голову, не могло быть и речи. Ох уж эти взрослые! Сами погрязли во лжи, да еще совершенно не слушают человека. Как бы там ни было, но повиновение — основной принцип, который работает в этой системе.

— А мне дадут ложечку за помощь?

Элеонор покосилась на маму.

— Конечно, дорогая. Получишь, когда вернешься в отделение.

Весь следующий день ушел на то, чтобы заработать десять ложечек. Я участвовала в одном из групповых занятий, которое вела Пегги, — за это ложечка полагалась автоматически. Затем я «призналась», что выдумала историю про Конора, — боролась таким образом за внимание матери. Пегги сияла от радости. Остальной персонал не слишком-то жаловал новую систему, но у двух нянечек и санитара карманы были набиты ложечками, и они раздавали их направо и налево. Заработав первые десять штук, я уговорила Пегги разрешить мне воспользоваться телефоном прямо сейчас. Она пошла мне навстречу и даже разрешила протянуть шнур за угол от поста, чтоб придать разговору видимость приватности. Единственной проблемой оставалась Элеонор — она только что дала мне валиум. Я понимала, что действовать надо быстро, сразу после приема таблеток, пока они не успели раствориться в крови. Время близилось к трем часам — самое подходящее время для звонка Элби. Я рассчитывала, что как раз сейчас Элби, как всегда по воскресеньям, валяется на диване у себя в комнате и листает комиксы. В покое и уюте, с работающим на полную катушку кондиционером. Он был единственным из знакомых мне детей, у которого имелся свой собственный, отдельный номер телефона. Прадед Элби в свое время изобрел пластиковый наконечник на шнурках ботинок, и у него был один из самых больших и старинных домов в Прэри Блафф. Элби умудрился обратить детское одиночество в роскошную подростковую независимость. У него в комнате было кресло с подставкой для телефона, суперкрутой проигрыватель, телевизор на специальной тумбочке, миниатюрный холодильник, гигантская микроволновка и богатейшая коллекция комиксов Стэна Ли. Среди них были такие сокровища, как «Фантастическая четверка», «Человек-паук» и «Люди X». Сама я не слишком увлекалась комиксами, но как-то показала Элби несколько старых выпусков приключений Халка, принадлежавших некогда одному из маминых двоюродных братьев, и он весь день провел у нас на чердаке, склонившись над ними. Каждую субботу Элби отправлялся в киоск на центральной городской площади и покупал самые свежие издания любимых комиксов, а потом целый день читал их, пока не наступало время ужина.

Я стояла в коридоре. Часть медперсонала уже потянулась в столовую на обед, спеша занять столик. Особого внимания на нас никто не обращал. Элеонор совершала очередной обход по палатам, но мне удалось ускользнуть от ее бдительного взора. Я поставила телефон на стойку и набрала номер Элби. Первая волна тошноты и головокружения накатила, еще когда я протягивала шнур за угол. В коридоре пахло сосновым освежителем воздуха и сигаретным дымом, верхний свет почти не проникал в мой угол. Пол отливал холодным блеском. Элби снял трубку после второго гудка.

— Алё?

— Элби, это Пенни.

— Предательница!

— Послушай, у меня мало времени…

— Из-за тебя меня заперли дома на все лето. Твоя мамаша рассказала моей о травке.

— Рано или поздно твоя мамаша смягчится. И потом, разве она не собирается во Францию или куда там еще?

— Да, улетает в Биарриц. А меня оставляет с бабкой. Чтоб ходил вокруг нее на цырлах и прочее. Вот так вот.

— Я очень спешу, Элби. Пожалуйста, сделай мне одолжение.

— Одолжение? После того как ты натравила на меня копов?

— Я не виновата. У меня всего минута. Послушай, в лесу прячется один парень. Он похож на короля. Вообще-то он и есть король. Скажешь ему, чтобы пришел за мной. Я в больнице. Заперли в психушке.

— А твоя мама сказала, ты в Европе.

Я еще крепче прижала трубку к уху.

— Ступай в лес, который прямо за лугом. Скажи Конору, что я на третьем этаже. Я как-нибудь помечу свое окно.

— Думаешь, король примчится тебе на выручку?

Я почувствовала, что пол подо мной покачнулся.

— Он такой же, как наши другие постояльцы. Бовари, Каренина. Он из книги. Он пришел за Дейрдре.

Лекарство начало действовать. К тому же я услышала в холле шаги.

— Так я и знал, что ты вляпаешься! Пенни!..

— Я знаю, это звучит глупо. Но если поможешь, я подарю тебе все выпуски «Халка»! — Я положила трубку и подобрала шнур, чтобы поставить аппарат на место.

За десять дней, проведенных в больнице, я видела доктора Келлера только один раз, во время ночной встречи. Из-за того, что я в тот раз сказала, что мне не нравится здешняя еда, он выписал мне кучу новых лекарств. От новой схемы приема я постоянно пребывала в полусне, бродила по палате и коридору, точно лунатик, ела с ложечки суп и овсянку, тянула через соломинку порошковые соки и молоко. Обездвиживающие дозы наркотиков составляли лечение du jour. [17]Скорее всего, тем самым доктора рассчитывали сломить мое сопротивление, свести на нет мою индивидуальность. И все только потому, что я назвала еду противной! Счастье еще, что мне удалось не превратиться в сосущее палец дебильное существо с разумом трехлетнего ребенка. Я вполне осознавала, что Кристину выпустили из камеры, но ее появление в палате меня ничуть не взволновало. Я вообще ничего не чувствовала. Казалось, будто я смотрю на окружающих из-под воды. Все плыло перед глазами. Светящийся экран телевизора окружал радужный ореол, и я со смесью жалости и страха взирала на обрюзглое, с обвисшей кожей лицо Никсона. Мои сестры по несчастью — Дженнифер, Мария и даже Джеки — были окутаны ангельским свечением. И я радовалась, что успела позвонить Элби прежде, чем действие лекарств стало сказываться настолько сильно.