Нет. Не стоит портить отношения с фиванским повелителем. Но и с гисксами связываться опасно. Они не мешают ему в торговле, и ему нет дела до амбиций князя из Фив, что желает самостоятельности. Но политику в торговле стоит учитывать. Только тот купец будет всегда с прибылью, кто знает, чего хочет каждый правитель.

Главное чтобы этот мальчишка Яхотеп не попался в руки гиксов, а то князь подумает, что это он, Дагон, его выдал. Стоит беречь юношу как зеницу ока. А он стал врагом самого Якубхера. Этот гикс конечно не в большой милости при дворе в Аваре, но человек все равно влиятельный. К тому же боевой товарищ и друг самого князя Нубти-Сета.

"И это я привел его в Фивы! — ругал себя Дагон. — Конечно, меня за это поблагодарили в Фивах и дали продать все, что я привез по самой выгодной цене. Княжеский наследник Камос меня наградил и назвал своим другом. Но что будет, если об этом узнают гиксы? Хотя откуда им узнать? Мой разговор с принцем был тайным. И все эта девчонка Атла! Что за характер. Своевольна и чрезмерно горда. Такая же как и её покойная мать".

Но кто пойдет вместо Яхотепа в города, в которые ему повелел зайти Секененра? Кому можно довериться на корабле из слуг? Никому. Разве такое можно доверить постороннему? А вдруг кто-то предаст? Нет. Только его дочь Атла может помочь. Тем более что из-за неё это все заварилось. Пусть помогает. И об этом же просил меня и принц. Девчонка всем нравиться.

"А если она поможет князю и принц Яхмос возьмет её в жены? А я хотел выдать её за купца. Может быть, стоит и подождать? Хотя о чем это я? Принц, и, может быть, будущий фараон и дочь финикийского купца. Нет. Но,…а если? Ведь бывали же подобные случаи в истории Египта и ранее. Стоит подождать с замужеством Атлы. Скажу, что она еще слишком молода или совру еще что-нибудь. Так можно протянуть год или полтора, а затем видно будет, как стоит поступить".

В двери каюты постучали. Три условных стука. Яхотеп отпер бронзовую задвижку и открыл двери. Перед ним была Атла.

— Атла? Ты? Я ждал твоего отца!

— Так ты мне не рад, Яхотеп? — она закрыла за собой двери и заперла задвижку.

— Еще как рад! Я просто тебя не ждал и даже и предполагать не мог, что твой отец разрешить тебе прийти в мою каюту.

— Ему пришлось это сделать, ибо он не доверяет никому из своих слуг. Дело слишком щепетильное.

— Так ты уже все знаешь?

— Конечно, ведь я должна тебе помогать. Но сейчас я пришла к тебе не за этим.

— Не за этим? — Яхотеп опешил. — А зачем?

— Скажи мне, Яхотеп, — девушка посмотрела прямо ему в глаза. — Ты уже пробовал как это?

— Что?

— Ну, ты уже был с девушкой раньше?

Юноша отвернулся, не выдержав её пристального взгляда.

— Значит, нет, — сделала вывод Атла. — Странные вы египтяне. Ты стесняешься как 14 летняя девушка. У нас в Тире мужчины много смелее. Да и девушки знают, что это такое с 12 лет.

— Я жил с отцом и матерью в селении и там мы много работали, но отец не женил ни меня, ни моего старшего брата.

— А при чем здесь женитьба? — они приблизилась к нему, и он почувствовал аромат волос девушки. — Я говорю не о том. В тот раз ты был здесь не один. Но сейчас мы одни и никто нам не помешает больше часа.

— И что мы станем…

— А ты не знаешь? — она обняла его за шею своими крепкими руками. — Разве я тебе не нравлюсь? Разве ты не думал обо мне после нашей встречи? Разве не хотел мной овладеть? Ведь я видела огонь желания в твоих глазах. Но ты молчишь, ибо этого еще не было в твоей жизни, Яхотеп.

— А в твоей было? — решился спросить он.

— И не раз. Финикиянки рано созревают и служат богине любви с преданностью истинных жриц…

Северный (Нижний) Египет. Царский дворец великого гика в городе Авар

Царь Апопи II приказал Ваджеду писать:

" Князю и номарху священного города Фивы, могущественному Секененра II от повелителя Египта фараона Апопи II.

Почтенный друг, шлю тебе пожелания долгой жизни и свое благоволение. До меня дошли слухи, что ты, князь, позволил себе сомневаться в божественной природе моей власти и мое праве повелевать царством Египетским. Но я не поверил этим слухам, ибо знаю, что князь Фив не посмел бы выступить против фараона Египта.

Но наши с тобой враги сеют слухи, что могут испортить отношения между нами и мне придется послать армию к твоим границам. К этому меня уже сейчас вынуждают многие мои советники. Я же желаю мира между нами, ибо спокойствие всего Египта дорого мне, и я верю в то, что скоро вражда между народами шасу и египтянами закончиться.

Пришли мне заверения в своей искренней покорности, и я успокою тех, кто желает войны".

— Написал, все, как было сказано? — спросил Апопи, когда увидел как Ваджед отложил свой стил.

— Да, государь, но не слишком ли это мягко?

— Нет. Это обращение сильного государя к своему сильному подданному. И это письмо должно быть отправлено с государственным посланцем. Папирус запечатаешь в золотой футляр и опечатаешь особыми печатями. И сделать это должен ты! Никому не доверяй! Жрецы не должны узнать текста моего послания. Для них достаточно, что я скажу им, что отправил письмо к моему подданному князю Секененра.

— Будет исполнено, как ты сказал, государь! Разреши мне уйти сейчас, дабы я мог выполнить твою волю?

— Иди!

— А кого повелишь избрать гонцом? Я мог бы и сам отвезти это письмо в Фивы.

— Ты? Нет. Пусть везет кто-то попроще, дабы не унижать моей царственности. В этом жрецы Сутеха правы. Чем проще посланец, тем лучше. Сам выбери надежного человека.

Князь Ваджед поклонился и покинул покои повелителя гиксов.

В своих личных апартаментах он положил папирус на стол и задумался. В душе князя шла борьба, и он страшно терзался. Он предал своего друга и господина. Предал! Ибо он открыл жрецам Апопа тайны, что ему доверил царь.

Но разве он это сделал для себя? Нет! Он верен своему царю и желает ему долгого и счастливого царствования. И сейчас предавая его, он действует в интересах самого Апопи.

Эти жрецы мрачного Великого змея могли составить заговор против царя. Ведь мало кто при дворе поддерживает идею великого гика объединить египтян и гиксов в один народ. А так начнется война и царю придется выслать армию против Фив.

"Отдать письмо жрецам? — думал Ваджед. — Или отправить его в Фивы? Но я обещал жрецу ничего не предпринимать без его совета. И он ждет моего сигнала".

В этот момент его размышления были прерваны слугой.

— Господин! — произнес он. — К тебе желает войти какой-то человек. Говорит по срочному делу!

— Что? — Ваджед был в ярости. — Как посмел ты прервать мои размышления? Разве я не сказал, что никто не должен меня беспокоить?

Слуга задрожал от страха и пролепетал:

— Прости меня, великий господин, но тот человек, сказал, что ты должен его принять.

— Должен? — еще более изумился князь. — Мне первому советнику царя отдают приказы некие проходимцы? Мне подчинены все стражи дворца и города! Я волею царя властен над жизнью и смертью!

За спиной слуги показался человек в черном. Его голова была прикрыта куском ткани. Ваджед тем не менее сразу узнал его. Это был жрец Великого змея.

— Удались! — бросил он слуге. — И более никого не пускать в мои апартаменты. Отвечаешь за это головой!

— Повинуюсь, мой господин!

Когда они остались вдвоем, человек в черном обнажил голову и произнес:

— Не стоит тебе гневаться на своего слугу, князь. Он не мог мне перечить. Я могу сделать так, что он будет говорить моими словами. Моя власть по воле бога Апопа велика. Например, я знаю, что царь уже передал тебе письмо к князю Фив.

— Да, — согласился Ваджед.

— И ты колебался, думая передавать его мне или нет. Не так ли? И потому чтобы не вводить тебя в искушение я пришел к тебе сам.

— Но тебя многие видели, почтенный жрец. И это не послужит к моей пользе. Царь может узнать о нашей встрече.