Манжуры (мангулы), видимо, были первыми, кто развернул по всему Китаю монументальное строительство. Представление об этой архитектуре дают пекинские дворцы, а также знаменитые императорские мавзолеи в Мукдене (ныне Шэньян) — колыбели Цинской династии. Восстанавливались и перестраивались городские стены с монументальными воротами в них. Китайские архитекторы в период Цинской династии с чрезвычайной полнотой развили то, что в постройках XV–XVI вв. только начало проступать: грандиозность размеров, обилие декоративности.

В Китае никаких крупных военных укреплений не строили. Во всяком случае, они почему-то не сохранились. Конечно, нам скажут, что в «древнем Китае» монументализм был очень развит. Может быть, и так. Но тогда где же его остатки? Кроме, конечно, Великой Китайской стены, построенной якобы в III в. до н. э., о которой мы уже говорили выше.

Их нет. А потому учебники и говорят о странном «упадке монументализма» в Китае перед вторжением манжуров. С приходом же «диких» манжуров в «просвещенный» Китай монументальное строительство почему-то чрезвычайно расцветает.

Авторы новой хронологии подчеркивают, что манжуры назвали созданную ими в Китае империю Золотой (по-китайски Цинь). Причем назвали так ее в память о своем прежнем государстве. Так откуда же пришла эта загадочная манжурская, мангулская, т. е., по-видимому «монгольская», орда? Почему ее прежнее царство называлось Золотым? Не Золотой ли Ордой? Ведь мы знаем, что одна из частей Великой империи называлась Золотой Ордой. Золотая Орда была расположена на Волге, но ее власть, видимо, распространялась, в частности, и на всю Сибирь. Пегая же Орда, из которой вышли манжуры, была наиболее удаленной восточной частью Золотой Орды, расположенной в Приамурье и вдоль границ современного Китая. Поэтому утверждение манжуров о том, что их прежнее государство называлось Золотым, скорее всего, просто указывает на то, что они вышли из Золотой Орды, т. е. из средневекового Русского Ордынского государства.

Исключительно интересно, что манжуры (мангулы), насаждая в Китае конфуцианство, сами, оказывается, придерживались какой-то другой религии, про которую историки, видимо, мало что знают. Религию манжуров учебники по истории Китая называют шаманизмом. Обычно современные авторы вкладывают в это слово вполне определенный смысл: первобытная и не очень развитая религия. Но тогда все это более чем странно.

Могущественные владыки просвещенного Китая, создатели грандиозных сооружений, авторы книг, переведенных, кстати, на русский язык, поэты и т. п. придерживались, оказывается, дикого первобытного обряда шаманизма. Надо ли это понимать так, что, освободившись от государственных дел и переодевшись в шкуры, они плясали под звуки бубнов вокруг костров под заклинания шаманов? Все это напоминает аналогичные «догадки» романовских историков о «монгольских» ханах. Те тоже, будучи могущественными владыками и беря в жены византийских царевен, якобы являлись в то же время шаманистами, огнепоклонниками, дикими кочевниками и т. п.

Эта картина маловероятна. Скорее всего, манжурский двор придерживался одной из мировых религий. Возможно, православной или мусульманской. Не исключено, что средневековый шаманизм — это вовсе не первобытный культ, а название, одна из ветвей какой-либо известной религии.

Известно, что манжуры (мангулы), придя к власти в Китае, провозгласили принцип, согласно которому манжурский император-хан, или, как его называли, богдыхан является верховным правителем по отношению ко всем остальным государям мира.

Манжурские («монгольские») владыки Китая считали себя наследниками огромной империи, покрывавшей, по их мнению, «весь мир». Если их царство было осколком Золотой Орды, то такое мироощущение становится понятным. Если же стать на принятую сегодня точку зрения, будто бы манжуры до захвата ими Китая были диким народом, жившим где-то возле северных китайских границ, то тогда такая нелепая напыщенность манжурских владык становится не только странной, но и не имеющей аналогов в мировой истории.

Сегодня считается, будто бы в эпоху правления манжуров китайские мастера не искали новых путей, а возвращались к старым, забытым приемам. Оказывается, что именно в эту эпоху в Китае вдруг появляются описания различных ремесел в древности и в средние века.

С такими явлениями странного «возрождения» в истории мы сталкиваемся часто. Вдруг якобы начинают «возрождаться» древние ремесла, выходить из печати древние учебники и т. п. Как правило, это означает, что никакого возрождения нет, а мы видим зарождение, чего-то нового. Сама же «теория возрождения» появилась позже, когда в скалигеровской истории начали всплывать дубликаты и их надо было как-то объяснять. Поэтому «возвращение» китайских мастеров эпохи манжурского владычества к «старым забытым приемам» означает, скорее всего, что именно при манжурах эти приемы были впервые применены или изобретены. И лишь затем, при удревнении китайской истории, их изобретение было отнесено в баснословную древность. Отчего и получилось, будто бы в XVII в. китайские мастера вдруг каким-то загадочным образом стали вспоминать старые, давно забытые приемы.

Были ли эти «давно забытые приемы» чисто китайскими? Фоменко и Носовский сомневаются в этом. Дело в том, что манжурские богдыханы не особенно придерживались китайской традиции и охотно привлекали художников из среды европейских миссионеров. Некоторые из них, например итальянец Джузеппе Кастильони и австриец Игнатий Зикерпарт, стали придворными живописцами. Они работали в своеобразной манере, сочетавшей приемы живописи европейской и традиционной китайской. Отметим, что и в Европе произведения китайской культуры получили широкую известность в XVII и особенно в XVIII вв., т. е. только с эпохи манжуров.

В XVII–XVIII вв., при манжурах, в Китае происходила какая-то исключительно бурная деятельность по написанию китайской истории. Эта деятельность сопровождалась спорами, преследованиями инакомыслящих, уничтожением книг и т. д.

Вот как говорят об этом труды по истории Китая. «Борьба оппозиционных течений развернулась и на почве изучения истории. Манжурские правители… образовали особый комитет для составления истории предшествующей династии Мин…»

Оппозиция не смогла примириться с такой трактовкой истории павшей династии… поэтому появились «частные» истории минской династии (т. е. каждый писал свою историю?).

Манжурские власти ответили на деятельность оппозиционных историков решительными мерами: казни, заключения в тюрьмы, ссылки. Эти репрессии применялись неоднократно в XVII–XVIII вв. Неугодные правительству книги изымались. Так, в промежуток между 1774 и 1782 годами изъятия производились 34 раза. Подлежащие изъятию книги были внесены в «список запрещенных книг».

С 1772 г. был предпринят сбор всех печатных книг, когда-либо вышедших в Китае. Сбор продолжался 20 лет. Для разбора и обработки собранного материала было привлечено 360 человек. Через несколько лет 3457 названий были выпущены в новом издании, а остальные 6766 названий были описаны в подробно аннотированном каталоге. По сути дела, это была грандиозная операция по изъятию книг, рассказывают нам сами историки, и не менее грандиозная операция по фальсификации текстов. В вышедших новых изданиях были изъяты все нежелательные места, менялись даже названия книг. Это говорят историки в академическом научном труде.

На основании такой информации можно утверждать, что имеющаяся сегодня китайская историческая литература была написана или значительно отредактирована после 1770 г. н. э.

Отредактированы были летописи, списки комет, история династий и вообще вся китайская история. Если после этого кто-то будет вновь и вновь повторять о древности китайской истории, то на это следует ответить, что об этой «древности» известно лишь из источников конца XVIII в. н. э.

Итак, манжуры пришли в Китай в XVII в. Точнее, в 1644 г. А историю Китая они, как мы видим, начали писать примерно в 1770 г., т. е. через 130 лет после своего появления в Китае. Манжуры принесли с собой свои хроники. Это были золотоордынские хроники, описывавшие подлинную русскую, европейскую и византийскую историю.