Глянув поверх остатков лобового стекла, он увидел водителя в рясе — тот сидел, согнувшись, на одном из выставочных мотоциклов и, кажется, намеревался удрать. И только потом Конлан разглядел торчащую у него из спины ручку мотоциклетного руля. «Одним меньше, — подумал он. — Это тебе за Джона Руни».

Он обернулся к пассажирскому сиденью. Все, кто там сидел, были вроде бы целы. Тодд Сноу, избавившись от ремня безопасности, выбрался из машины и содрал ленту, которой были стянуты запястья Конлана. Потом оба уставились на снимавшего с себя лыжную маску третьего пассажира, вернее, пассажирку.

— Отлично сработано, дружок, — сказала Мерседес Фрир. — Ты спас нам жизнь!

И она улыбнулась — за миг до того, как Тодд двинул кулаком ей в лицо.

Мы подлетали к автомобильному салону, в который только что врезался головной седан. Я видел сверху осколки стекла, вращающиеся мигалки на крышах полицейских машин и десятки бегущих на место происшествия копов.

Оторвав взгляд от этой картины, я увидел вдали, как четыре остальных седана проскакивают последний перекресток на пути к Гудзону. Они не тормозили! Я подумал, что они в последнюю секунду повернут и попытаются прорваться сквозь дорожный заслон. Но я ошибся.

Пока я беспомощно наблюдал за происходящим, мне казалось, что мир вокруг становится серым. Черные седаны не повернули ни влево, ни вправо. Они летели, точно по рельсам, прямо на ограждение, которое тянется вдоль Гудзона.

Передние колеса машин врезались в высокий бетонный бордюр, и покрышки их взорвались, точно самодельные бомбы. Цепи ограждения лопнули, машины взлетели над рекой, перевернулись колесами вверх и одновременно рухнули в воду.

Не знаю, что я надеялся увидеть.

Но то, что я видел, вовсе не было массовым самоубийством.

«Они в воде! — раздался в моих наушниках чей-то голос. — Все шесть машин слетели в Ист-Ривер! Безумие! Этого просто не может быть».

Я решил было, что слышу копа, который наблюдает за происходящим, стоя где-то на земле подо мной, но тут же сообразил, что речь идет о другой реке и о других машинах. О тех, что ушли на восток.

Бандиты бросили в воду все машины, какие у них оставались! Наш вертолет снижался, совершая вираж. Но все, что мы успели разглядеть, — лишь исчезающие в темной глубине красные габаритные огни.

— Еще ниже! — крикнул я женщине-пилоту, срывая с себя ремень безопасности и хватаясь за ручку вертолетной дверцы. — И свяжитесь с водной полицией.

В следующий миг я уже камнем падал в реку.

Вода оказалась не очень холодной. Во всяком случае, какой-нибудь «морж» ее холодной не назвал бы. Я барахтался в грязной, ледяной воде, пока мои ноги не нащупали бампер машины. Тогда я нырнул.

Не знаю, как мне удалось отыскать в мутной воде ручку на дверце машины, но я ее отыскал, дернул что было сил, дверца открылась, и мимо меня проскочила одна смутная тень, за ней другая. Когда к поверхности устремилась уже четвертая тень, у меня не осталось в легких воздуха, так что пришлось выбираться на поверхность.

Загребая по-собачьи руками, я насчитал вокруг двенадцать барахтающихся людей. Маски они сняли, так что многих я узнал — это были именитые заложники.

— Кто-нибудь еще в машинах остался? — крикнул я одному из них.

Он посмотрел на меня так, точно я говорил по-китайски. Видимо, у него был шок.

Я решил, что больше сделать ничего не могу — разве что вытащить на сушу этих несчастных. Вот тут-то в игру и вступила женщина, управлявшая вертолетом. Потрясающая женщина, лучшая из лучших. Орудуя полозьями шасси как баграми, она ухитрилась выудить из воды наши задыхающиеся, окоченевшие тушки и перенести их на ближайший причал.

Целая армия мусорщиков, высыпав из стоящего на берегу гаража, окружила нас и поволокла к себе, в тепло. Мне набросили на плечи одеяло. Здоровенный мусорщик делал искусственное дыхание «рот в рот» бледной пожилой женщине, пока она не начала цепляться окоченевшими пальцами за густые волосы на его груди.

Тут-то я ее и узнал — Лора Уинстон, редактор журнала мод.

А через полчаса мне позвонил Уилл Мэттьюс. Всех знаменитостей, оказавшихся в Ист-Ривер, удалось вытащить из воды. Они были покрыты ссадинами, намокли, но все были живы-здоровы.

А вот бандитов никто пока так и не видел. Не то они захлебнулись прямо в машинах, не то просто-напросто остались в соборе — это еще предстояло выяснить. Под конец разговора Уилл приказал мне заглянуть в автомобильный салон, который находился всего в квартале от меня, и посмотреть, что там творится.

Я стоял на набережной, смотрел на вертолеты, сновавшие над Гудзоном в поисках людей, которые могли еще оставаться в воде, и вспоминал пророческие слова Джека. Еще в начале переговоров он сказал, что уйдет, когда получит свое. И ушел.

У заброшенного дока, в двадцати кварталах от того места, где затонула половина седанов, в воде меж гниющих свай мелькнула странная фигура. Подняв над водой голову ровно настолько, чтобы можно было оглядеть покрытый рябью Гуздон, Джек убедился: нет, никаких признаков речной полиции не видно.

Он встал в полный рост, вытащил из-под гидрокостюма герметично закрытый пластиковый пакет, достал из него мобильный телефон и, сдвинув нагубник акваланга, набрал номер.

— Где они? — спросил он.

— Суетятся вокруг утопленных машин, надеются спасти не выловленных пока заложников, — ответил Аккуратист. — Вас искать еще даже и не начали. Путь свободен. Пошевеливайтесь!

Джек был не из тех, кому следует повторять что-либо дважды. Он положил телефон в пакет, нырнул под воду и, отыскав буксировочный трос, дернул за него.

Пять минут спустя Джек и еще четверо его людей сидели на бетонном выступе, прямо под галереей спортивного комплекса, и сдирали с себя гидрокостюмы, которые они носили под рясами. Рядом валялись акваланги — их они заранее спрятали под водой в условном месте, там, где затонули потом машины.

Самой рискованной частью предприятия, думал Джек, было падение машин в воду. Все остальное — то, как они выбрались из этих машин и отыскали акваланги, — прошло как по нотам. Они не только осуществили захват заложников, они еще и ловко улизнули — им удалось замести следы.

Однако праздновать победу еще рановато, думал он. Нужно добраться до Куинса, соединиться со второй частью группы, с теми, кто оказался в Ист-Ривер. Хочется верить, что и они справились со своей задачей столь же образцово.

Джек смотрел, как последний из его команды стягивает с себя гидрокостюм, под которым оказался другой костюм, тренировочный. Теперь все они выглядели как самые обычные парни, покидающие «Спортивный пирс».

— Ладно, ребята, — сказал он. — Пора двигаться.

Ровно через тридцать пять минут они подъезжали к заброшенному строению — когда-то здесь был завод безалкогольных напитков. Навстречу им из дверей цеха высыпала веселая компания — Маленький Джон, а с ним еще пятеро мужчин.

— Вы чего так долго? — спросил он у Джека, протянувшего ему бутылку ледяного пива, извлеченную из сумки-холодильника. — И где Хосе?

— Мы потеряли его на пересечении с Одиннадцатой авеню, — ответил Джек. — Хосе больше нет.

Маленький Джон задумался, уставился в пол.

— А как насчет его пальчиков? — спросил он.

Джек улыбнулся:

— Помнишь, мы сказали ему, что никаких следов оставлять нельзя? Ну так вот, чокнутый сукин сын последние полтора месяца обугливал кончики своих пальцев зажигалкой.

— За Хосе! — провозгласил Маленький Джон и поднял бутылку повыше. — У этого парня было чему поучиться!

— И за Фонтейна, — сказал Джек, вспомнив о друге, который погиб во время перестрелки в усыпальнице.

— Итак, что теперь будем делать? — спросил Маленький Джон.

— Придерживаться плана. Подождем два-три месяца, пока шум не уляжется, а после прокатимся в Коста-Рику.

Да, думал Джек, мы действительно сделали это. Даже не верится. Все остальное легко до невероятия. Нужно всего лишь посидеть и подождать, не трогая пока свои миллионы.