Шум двигателей самолета совсем ослаб, пилот развернул машину, чтобы в случае чего сразу взлететь.

Сонсон спрыгнул на траву и опустился на колено, внимательно разглядывая опушку леса. Мурильо выпрыгнул в другую дверь и, подбежав к хвосту самолета, тоже опустился на колено, наблюдая за поляной.

Из левой двери самолета показался Гарри Форд с карабином наготове, химик разглядывал местность в иллюминатор, а Хесус Гарсиа остановился в правой двери.

Гарри увидел на опушке группу встречающих. Сонсон поднял руку и коснулся головы. Гарри улыбнулся, должно быть, этому их научил Макатир. Он спрыгнул на сухую траву и даже сквозь запах высокооктанового авиационного топлива почувствовал аромат земли и деревьев. Когда Гарри осматривал опушку леса и взлетную полосу, чувства его обострились, восприятие сравнялось с восприятием настороженного животного. Он услышал, как позади него на землю тяжело спрыгнул Гарсиа. Сонсон осторожно поднялся во весь рост и оглянулся, ожидая Энвигадо, который вместе с химиком в сопровождении Хесуса Гарсиа прошел мимо Гарри. Гарри машинально двинулся влево, прикрывая группу сзади, успев заметить краешком глаза, что Мурильо прикрывает справа.

Они уже прошли половину пути до опушки, удаляясь с каждым шагом от самолета, готового взлететь в любую секунду в случае опасности, как вдруг Гарри понял, и это была та холодная и твердая уверенность, которую дает только большой боевой опыт, что они не одни в этой поросшей лесом долине. Он понял это по тому, как на самом деле поднялись у него волосы на затылке. Элизабет всегда смеялась, когда он пытался объяснить ей, что такие вещи происходят с ним в прямом, а не в переносном смысле. Ведь подобное случалось и раньше, а когда он рассказал об этом полковому врачу в Херефорде, тот улыбнулся и ответил, что не каждый человек, обладающий подобным первобытным чувством, рассказывает о нем. Первобытное чувство предупреждало тело и мозг о надвигающейся опасности. Гарри посмотрел на остальных. Только Мурильо оглянулся назад, и его глаза сказали Гарри, что парень тоже почуял что-то недоброе.

Они приближались к опушке и к зловещего вида группе встречающих, которые с благоговейным трепетом следили за приближением легендарного Крестного.

Все чувства Гарри настолько обострились, что казалось, будто холодный горный воздух проникает в ноздри, легкие, кончики пальцев, глаза и уши. Предстояла схватка, и он понимал, что она начнется скоро. Гарри поймал взгляд Мурильо и кивнул, они молча договорились спасать дона Пабло, когда все начнется.

Он чувствовал чуть ли не как растет трава, но в тоже время сразу заметил, что в лесу и кустарнике не слышно щебета птиц.

Алистер Рид в камуфляжной форме и с затемненным краской лицом слился с землей, он почувствовал на запястье импульсы, две группы по три импульса. Научно-исследовательский центр специальных воздушно-десантных войск уже в течение многих лет изобретал оригинальные штуки. Риду вручили импульсное устройство индивидуального вызова СРС-4, оно представляет собой резиновый браслет для часов с радиоприемником и передатчиком вместо часов и может работать на пятнадцати частотах, а сила импульса примерно напоминает шлепок по плечу.

У десантников имелись серии довольно сложных условных сигналов, но вся прелесть устройства заключалась в бесшумности, а кроме того, его работа не поддавалась радиоперехвату или обнаружению другими средствами слежения.

Две группы по три импульса означали, что наблюдатель видит противника силою до тридцати человек, приближающегося к засаде. На военном языке это означало, что противник входит в зону поражения, хотя колумбийцы из отряда специального назначения намеревались взять Пабло Энвигадо живым. Погибнуть предстояло его телохранителям.

Алистер Рид дышал глубоко и медленно, палец его лежал на спусковом крючке готовой к бою винтовки М-18. В лесу было так тихо, а солдаты так хорошо замаскировались, что у него на секунду даже мелькнула глупая мысль — колумбийцы ушли, а в лесу остался только он и его десантники.

Рид посоветовал колумбийскому майору расположить тридцать человек с одной стороны тропы, ведущей на юго-запад от посадочной полосы к лаборатории, двадцать человек в полумиле к северо-востоку на опушке, чтобы отсечь самолет, как только начнется стрельба, другие двадцать человек должны отрезать лабораторию и не допустить подхода оттуда подкрепления, а еще двадцать пять человек рассредоточить в глубине леса с задачей отлавливать тех, кто сумеет вырваться из зоны поражения. И вдруг, словно включили радио, послышались голоса людей, приближающихся к засаде.

Запястье ощутило три группы по два импульса. Это означало, что среди прибывших опознан Пабло Энвигадо. Во рту у Рида внезапно пересохло. Боже, ему предстояло поймать самого Пабло! Но он тут же разумно одернул себя — пока еще он его не поймал. Не предвосхищай исход битвы, а просто сражайся. Неувядаемый совет покойного старшины роты Пэдди Наджента.

На мушке появились пятеро хорошо вооруженных, но беспечных мужчин. Их пропустят через зону поражения, чтобы в засаду попали следующие позади. А потом один из его десантников и четверо колумбийцев пристрелят и этих, когда ловушка захлопнется.

И вдруг запястье ощутило две быстрых группы по пять импульсов, пауза и еще пять импульсов.

Рид нахмурился. Этот сигнал означал «в рядах противника находится свой». Обычно такие сигналы применялись в ситуациях с заложниками. Задумавшись, Алистер позволил пятерым бандитам пройти мимо и выйти из основной зоны поражения. Потом показались остальные: шестеро колумбийцев, которые ранее проследовали ко взлетной полосе, какие-то начальники из лаборатории, а дальше, Боже мой, Пабло Энвигадо в окружении настоящих громил, вооруженных до зубов, внимательно оглядывающих тропу и окружающий лес. Они казались встревоженными, но вели себя очень профессионально, один из громил двигался замыкающим, держа в руках карабин ближнего боя AAI в готовности в любую секунду пустить его в дело. Что-то в его фигуре показалось знакомым Риду, и тут громила повернулся.

Это был Гарри Форд.

Мозги капитана Алистера Рида лихорадочно заработали, как компьютер, напоминая ему, что Гарри Форд ушел из специальных войск и связался с людьми из секретной службы. И вот он здесь в лесу, в горах Сьерра-Невады на высоте восьми тысяч футов над уровнем моря, один из главных телохранителей картеля.

У Рида максимум шесть секунд, чтобы решить, отменять ли захват Энвигадо. Может, сейчас происходят какие-то более важные события?

И все же он решил не отменять операцию и послал сигнал, означавший «беречь заложника». В данной ситуации это было лучшее, что он мог сделать. Капитан глубоко вздохнул, медленно выдохнул и поудобнее прижал приклад винтовки М-16 к плечу. «Сначала я сниму этого ублюдка с М-60», — подумал он, поймал на мушку Сонсона и приготовился нажать на спусковой крючок, но в этот момент какой-то осел не выдержал и открыл огонь раньше времени…

Первое, что увидел пришедший в себя Гарри Форд, были плоские камни и струи воды горного ручья. Потом он почувствовал легкий ветерок, шелестевший в ветвях окружающих деревьев. А уж потом ощутил боль в левой руке и увидел стоящего над ним на коленях Мурильо. Он сразу же подумал, что эти ублюдки пытают его. Он приподнял голову с сырого, поросшего травой берега, на котором полулежал-полусидел, и равнодушно посмотрел на Мурильо, накладывавшего ему на руку жгут как раз чуть ниже плеча. Рукава рубашки, свитера и кожаной куртки были отрезаны, и на фоне белой, блестящей мускулистой руки розово-красная рваная рана выглядела разрезанным тропическим фруктом.

Правая рука Гарри лежала на горячем стволе карабина AAI, в воздухе ощущается запах пороха.

Придя окончательно в себя, он услышал шум продолжающейся перестрелки, которая шла примерно в миле где-то над ручьем, позади пологого, поросшего деревьями склона.

Гарри попытался поймать взгляд Мурильо, но тот был занят жгутом. Чувствуя слабость, Гарри повернул голову вправо и увидел Пабло Энвигадо. Лицо землистого цвета, испачкано кровью, рубашка и кожаная куртка порваны, но он улыбался и пристально глядел на Гарри.