Кнутас отхлебнул кофе из большой чашки с эмблемой «АИК». [4]Подарок брата. Эта чашка безумно раздражала Эрика Сульмана, который с самого рождения был фанатом «Юргордена». [5]

Он взглянул на настенные часы. Без четверти двенадцать. В животе урчало. Он слишком мало спал ночью, и ему всегда приходилось компенсировать недостаток сна едой. Скоро наконец и обед.

Следственная группа собралась, чтобы обсудить информацию, которую удалось собрать. На совещании присутствовал и прокурор.

В помещении было душно. Витберг открыл окно, выходившее на парковку возле управления. Солнечные лучи играли в кронах деревьев. Шведский флаг полоскался на ветру. Чуть в стороне по Биркагатан проехал грузовик, в кузов которого набились шумные гимназисты в белых шапочках. Выпускные балы в школах, День национального флага. А они сидят и обсуждают одно из самых мрачных убийств, когда-либо случавшихся на Готланде.

— Итак, давайте суммируем все, что нам известно на сегодняшний день, — начал Кнутас. — Хелена Хиллерстрём была убита вчера между восьмью тридцатью и двенадцатью тридцатью. Следы, кровь и отпечатки на песке показывают, что убийство произошло на пляже Густавс. То есть тело не было перемещено туда из другого места. Первичное заключение медицинской экспертизы говорит нам о том, что смерть наступила в результате множественных травм головы. Характер полученных повреждений черепа указывает на то, что они нанесены острым предметом, вероятнее всего топором. На теле также следы множественных ударов топором. Кроме того, преступник засунул ей в рот ее трусы. Тело Хелены Хиллерстрём найдено без одежды. Пока неизвестно, имело ли место изнасилование, — никаких внешних признаков сексуального насилия нет. На половых органах следов насилия также не наблюдается. Тело направлено в отдел судебно-медицинской экспертизы в Сольне. Примерно через двое суток мы получим их заключение. Трусы мы переслали в лабораторию для анализа. Ни на теле, ни на трусах не обнаружено следов спермы, — во всяком случае, наши криминалисты ничего не нашли. Посмотрим, что покажет лабораторный анализ. Прочая одежда убитой пока не найдена.

— А орудие убийства? — спросил Витберг.

— Его тоже нет, — ответил Сульман. — Мы прочесали большую территорию вокруг того места, где был обнаружен труп. Не обнаружили ничего особенного, помимо нескольких окурков, которые также направлены в лабораторию для исследования. Мы допросили возможных свидетелей — никто ничего не видел и не слышал. Единственная зацепка, которая у нас есть на сегодняшний день, — это следы на пляже и в лесочке, оставленные кроссовками неизвестной марки сорок пятого размера. Думаю, они принадлежат преступнику.

Сульман поднялся. С усилием ему удалось развернуть карту и прикрепить ее на стену. Это была карта пляжа Густавс и прилежащей территории. Сульман вытер платком пот со лба и указал то место, где было найдено тело:

— Вот здесь был обнаружен труп. Следы показывают, что Хелена Хиллерстрём прошла вот этим путем вдоль пляжа. Затем она, видимо, повернула и пошла назад. В другом конце пляжа, то есть там, откуда она вышла, трава примята. Похоже, он стоял там и поджидал ее. Возможно, он знал, как она пойдет, и кинулся ей наперерез, до того как она успела подняться к дороге. Следов от машины нет, так что убийца, должно быть, добрался сюда пешком. Предположительно он убил ее вот здесь. На это указывают следы крови на земле. Затем он оттащил тело в лес.

— А собака? — спросила Карин Якобсон.

— Скорее всего, ему пришлось сначала устранить собаку. По словам сожителя, это была верная и дрессированная сторожевая собака, всегда державшаяся возле хозяйки и готовая кинуться на ее защиту. Собаке нанесены удары топором по голове и по шее. Голова практически отрублена. Кроме того, он отрубил одну лапу. Зачем — непонятно.

Все поежились. Карин скривилась.

— Сколько человек знали о том, что она находилась на острове? — спросил Норби.

— Около тридцати, если я правильно сосчитала, — ответила Карин Якобсон и заглянула в свои бумаги. — Ее семья, коллеги по работе и несколько друзей в Стокгольме, ее подруга Эмма Винарве, ближайшие соседи и, конечно же, участники вечеринки.

— Что указывает на то, что виновен ее сожитель? — спросил Витберг, повернувшись к прокурору.

— На вечеринке между ним и Хеленой произошла ссора, в результате которой он ее ударил, — ответил Смиттенберг. — Это была ссора на почве ревности. Судя по всему, она танцевала с бывшим одноклассником, Кристианом Нурдстрёмом. Бергдаль воспринял ситуацию так, что этот самый Кристиан во время танца позволял себе вольности, а Хелена не возражала. Бергдаль схватил Хелену за руку, вывел на веранду, они стали ссориться, и он дал ей пощечину. У него самого на коже остались царапины и укусы. Ссора продолжалась недолго. Затем из дома вышел Нурдстрём, чтобы поговорить с Бергдалем. Тот и ему нанес удар. Друзья вмешались и разняли их, так что до настоящей драки дело не дошло. Они утверждают, что все было спокойно, когда они уезжали. Бергдаль заснул, а Хелена даже прилегла рядом. Против него говорит тот факт, что он последним видел ее в живых и что они дрались в ночь перед убийством. Я считаю это достаточным основанием, чтобы задержать его. Однако для выдачи санкции на арест этого недостаточно. Если вам не удастся найти новые доказательства, например технического характера, его придется отпустить. У вас на это три дня.

— Что нам известно о Хелене? — спросила Карин. — Какой образ жизни она вела?

Кнутас заглянул в свой блокнот:

— Судя по всему, Хелена жила достаточно обычной жизнью. Она тысяча девятьсот шестьдесят шестого года рождения, так что ей было тридцать четыре. Через месяц исполнилось бы тридцать пять. Родилась и выросла на Готланде. Семья переехала в Стокгольм в восемьдесят шестом году, то есть когда Хелене было двадцать лет. Они оставили себе домик во Фрёйеле, куда приезжали несколько раз в год. Обычно проводили там почти все лето. Хелена закончила Стокгольмский университет, где выучилась на системного администратора, последние три года работала в компьютерной фирме. Друзей у нее было множество. Создается впечатление, что до Бергдаля у нее не было серьезных отношений с мужчинами. Никогда ранее не была замужем или помолвлена. Со слов Бергдаля, у нее был роман с тем самым Кристианом, который присутствовал на вечеринке. Возможно, это чистейшей воды фантазии. Как вы знаете, ее сожитель очень ревнив. Никто из друзей факта отношений с Кристианом не подтвердил. А о таком хоть кто-нибудь должен был бы знать. Кристиана Нурдстрёма мы пока не имели возможности допросить: он улетел в Копенгаген на следующий день после вечеринки. Там проживают его родители. Я беседовал с ним по телефону — завтра он прилетает обратно.

— Фигурирует ли имя Хелены Хиллерстрём в нашей базе? — спросил Витберг.

— Нет. Вопрос в том, каковы наши дальнейшие действия. Мы будем продолжать допросы участников вечеринки. В первую очередь мне хотелось бы допросить Кристиана Нурдстрёма. Кто-то должен отправиться в Стокгольм и побеседовать с родными Хелены, с ее коллегами, друзьями, людьми из ее окружения. Это надо сделать как можно скорее. Мы должны работать непредвзято, вовсе не обязательно, что виновный — Бергдаль. Если это не он, то нам неизвестно, откуда взялся убийца, — проживает ли он здесь, на острове, или преследовал ее от самого Стокгольма. Возможно также, что она с ним незнакома, что они столкнулись случайно.

— Я готова поехать в Стокгольм, — сказала Карин Якобсон. — С теми, кто ее знал, надо переговорить как можно скорее. Я могу выехать сегодня во второй половине дня.

— Отлично, — одобрил Кнутас. — Возьми с собой кого-нибудь. В Стокгольме масса работы, нужно допросить очень многих. Правда, тебе будет помогать Центральное управление, но мне все же кажется, что ехать надо вдвоем.

— Я могу поехать, — откликнулся Витберг.

Карин одарила его благодарной улыбкой.