– Думаю, ты не откажешься пообедать со мной в нашей любимой закусочной, а? – спросил Алан, подойдя к ней. – Заодно расскажешь мне о своем плане. Я обязательно помогу, чем смогу.

У нее засияли глаза, а морщинка у переносицы моментально разгладилась, словно ее стерли ластиком.

– Хочу большой чизбургер и колу, – сказал она, улыбнувшись. – Угощаю я, потому что получается, что сама напросилась.

– Нет уж, – возразил Алан. – Потому что я пригласил тебя по собственному желанию.

Их любимая закусочная находилась через квартал от офиса. Они обнаружили ее совершенно случайно полгода назад, когда прочесывали окрестности в поисках брусничного йогурта, который срочно возжелала их беременная коллега. Ничего необычного в кафетерии не было, кроме того что здесь отлично готовили такие прозаические блюда, как картофель фри и гамбургеры. Эстер и Алан наведывались сюда время от времени, когда уставали от стряпни офисной столовой.

– Чем будешь себя травить сегодня? – спросила Эстер, усаживаясь за столик на двоих.

– Пожалуй, съем кусочек пиццы. – Алан махнул рукой нерасторопной официантке. – Но запью его зеленым чаем.

– Не надейся, что это тебе поможет, – улыбнулась Эстер, расправляя на коленях салфетку. – Твой желудок все равно будет против пиццы.

– Помучаюсь изжогой, зато буду сыт и счастлив.

Алан делал заказ и, дождавшись, когда официантка отойдет от их столика на приличное расстояние, взглянул на Эстер в упор и спросил:

– Так ты действительно хочешь стать моей женой?

Она непонимающе взглянула на него, но, заметив озорные искорки в его глазах, рассмеялась:

– Нет, Алан, я бы ни за что не захотела видеть тебя в роли моего мужа. Но выбора у меня нет.

– Расскажи мне все по порядку, – попросил он. – И мы вместе подумаем, что можно сделать.

Эстер глубоко вздохнула и снова погрустнела.

– По порядку? Да рассказывать особенно-то и нечего. Два с половиной года назад я вышла замуж за человека, которого очень любила. Через шесть месяцев мы расстались. Он вплотную занялся своим бизнесом, а я нашла работу. Иногда он звонил, чтобы поздравить меня с каким-нибудь праздником. И всегда при этом умудрялся испортить мне настроение. Ему нравится думать, что он особенный и без него не сможет прожить ни одна женщина. Теперь он вдруг решил обосноваться в Далласе. Так я, по крайней мере, слышала. Я пару раз меняла место жительства, но он всегда находил меня. Вот и теперь я получила от него письмо по электронной почте. Спрятаться мне не удастся. Того и гляди он заявится ко мне домой. Поэтому мне нужен повод, чтобы Джо отстал от меня навсегда.

– Муж? – уточнил Алан.

– Верно.

– А почему ты просто не можешь этого Джо послать?

– Да я пыталась! – воскликнула Эстер, не выдержав. – Клянусь тебе, пыталась! Много-много раз. Ему нравится меня мучить! Когда мы развелись, Джо заявил, что я пропаду без него и даже через десять лет буду его любить.

– И он оказался прав? – в лоб спросил Алан.

Эстер вскинула на него глаза.

– Нет, Алан! Я не люблю его! Я хочу его забыть. Ведь столько времени прошло.

– Вот именно, – мягко произнес он. – Столько времени, а ты все еще от него зависишь. Даже мне, человеку, который впервые слышит об истории твоей жизни, это очевидно.

Эстер раздраженно повела плечами.

– Короче, ты мне поможешь или нет?

– Помогу, – со вздохом ответил Алан, понимая, что не должен отказывать, если не хочет потерять хорошего товарища. – Только я плохо представляю, что нужно делать.

Эстер подалась вперед, обрадованная тем, что получила поддержку.

– Ничего сложного, Алан, я обещаю. Просто сыграй роль моего мужа. Мы вместе с тобой сходим на ужин с Джо. Он увидит, что я не одна, и отвяжется от меня.

– А если не отвяжется?

– Должен, – уверенно произнесла Эстер. – Для него нет ничего хуже, чем играть роль второго плана.

Джордан Киген обожал клубнику со взбитыми сливками. Время от времени (но не часто, чтобы лакомство не надоело) он баловал себя этим блюдом. Оуэн Мортимер конечно же знал об этой маленькой слабости своего приятеля и потому явился к нему в кабинет с небольшим подносом.

– Ах ты старый негодяй! – вскричал Джо, увидев, с чем пожаловал Оуэн. – Говори разу, что тебе нужно. И давай сюда клубнику.

Мортимер сел в вертящееся кресло для посетителей, закинул ногу на ногу и, хмыкнув, сказал:

– С чего ты взял, что мне непременно что-то нужно? Может быть, я просто решил поднять тебе настроение?

Джо взял ложку, кинул хитрый взгляд на Оуэна и облизнулся.

– Ври больше. Ты никогда ничего не делаешь просто так.

Оуэн притворно вздохнул. Лгать он умел, но в данном случае посчитал, что лучшего эффекта можно добиться, только прямо заявив, чего он хочет.

– Пятьдесят тысяч долларов.

Джо не обратил внимания на эту фразу. Он сделал вид, что слишком занят клубникой со сливками.

– Или шестьдесят, – снова подал голос Оуэн. – Однако если у тебя окажется семьдесят, я тоже не откажусь.

– Не дороговато ли ты берешь за свои услуги официанта? – поинтересовался Джо, наконец подняв глаза.

– Я высоко себя ценю.

– Это я вижу. Зачем тебе нужны деньги?

Оуэн пожал плечами, считая вопрос неуместным.

– А как ты сам думаешь? Мне всегда нужны деньги на одно и то же.

– Да, но только с каждым разом ты просишь все больше и больше.

– Жизнь дорожает.

– Как собираешься отдавать?

– Как обычно – частями и с процентами.

Подцепив крупную ягоду, Джо сунул ее в рот и зажмурился, наслаждаясь свежим вкусом. Оуэн с трудом сдержал ухмылку – уж больно его приятель походил на кота, которого угостили сочным кусочком мяса.

Джо молчал до тех пор, пока не съел все. После этого он отодвинул от себя поднос с тарелкой, вытер пальцы салфеткой – не потому, что грязные, а просто из привычки всегда следовать правилам этикета – и откинулся в кресле, заложив руки за голову.

– А ведь ты мне еще должен восемь тысяч с прошлого раза.

– Какая мелочь, – поморщился Оуэн. – Отдам все и сразу. Разве я когда-нибудь тебя подводил?

Джо цокнул языком и с жалостью взглянул на приятеля.

– Оуэн, тебе почти шестьдесят, а ты до сих пор ввязываешься в дорогостоящие авантюры. Не пора ли тебе осесть где-нибудь в тихом месте, завести молоденькую любовницу, если, конечно, ты еще на что-нибудь способен при твоем нервном и неправильном ритме жизни, и наслаждаться тишиной и покоем?

– Ты же знаешь, что я не люблю ни тишину, ни покой. Что касается молоденьких любовниц, то у меня их полно. Многие хотят стать звездами телевидения, и почти все они считают, что для этого достаточно переспать с продюсером.

– Ах, как же они ошибаются! – саркастически произнес Джо.

– Как ошибся сейчас и ты, решив сыронизировать, – заметил Оуэн. – Я никогда не сплю со своими протеже, если точно знаю, что они действительно талантливы.

Джо расхохотался. Оуэн в своем репертуаре: беззаботен и весел. Иногда даже зависть берет. Ведь Мортимер в отцы ему годится, а все еще бодр и любит бегать за девочками. У старого сатира есть на это время.

– Пятьдесят тысяч и ни цента больше, – сказал Джордан отсмеявшись.

Оуэн скривил губы.

– Ты хочешь меня погубить? Семьдесят, и ни цента меньше!

– Тогда тебе придется рассказать, что за цыпочку ты нашел. Певица? Танцовщица? Модель?

– И то, и другое, и третье. – Когда Оуэн рассказывал о своих фаворитках, он молодел лет на пятнадцать. – Она красавица! Талант! О, ты бы видел ее тело…

– Хорошо, пятьдесят пять.

– Мне этого не хватит. Если дашь шестьдесят, покажу тебе ее в ближайшие же дни.

– О, имей совесть. С самого начала речь шла только о пятидесяти тысячах.

– Или даже устрою вам встречу завтра.

– Она твоя любовница? – уточнил Джо.

– Нет, она слишком хороша для меня. А вот богатый спонсор ей не помешал бы, – подмигнул приятелю Оуэн.